Две полоски
Шрифт:
Когда я выбирал, где купить дом, я специально выбрал место, не слишком близкое к родителям, хотя были и такие варианты. Моя мама - то еще стихийное бедствие, лучше держать ее как минимум на расстоянии пушечного выстрела.
Всю дорогу Аленка взволнованно расспрашивала меня о родителях. Просила совета, как себя вести, что говорить.
– Алена, успокойся.
Я с огромным удовольствием положил руку на ее круглую коленку.
– Мои родители - обычные люди. Они будут тебе рады. И не надо ничего делать или говорить специально.
–
– Он не охотник, он бизнесмен.
– Но…
– А если ты ляпнешь что-нибудь невпопад, мы вместе посмеемся.
Аленка посмотрела на меня с благодарностью и положила свою теплую ладошку на мою руку.
– Это ни в коем случае не смотрины, - продолжал я.
– Никто тебя не собирается оценивать. Ты моя девушка, я тебя выбрал, этого достаточно.
– Ты меня выбрал?
– усмехнулась Аленка.
– Ну, или ты меня. Тебе больше нравится такой вариант?
Аленка пожала плечами.
– Мне кажется, это нас выбрали.
– В смысле? Кто выбрал?
– Узнаем через… семь месяцев и полторы недели.
Когда я понял, что имеет в виду Аленка, к горлу подкатил комок. Сам не знаю, почему...
Я даже не сомневался, что нас будет ждать стол, ломящийся от яств. Но мама превзошла сама себя. Тут даже был соленый арбуз! К счастью, мела с известкой не было, хотя от нее можно было ожидать и такого.
Мама радостно затискала Аленку, отец просто с ней поздоровался, он не любитель сантиментов. Я весь в него. Нас сразу усадили за стол, заставили съесть зеленый борщ.
А потом мама попросила меня ей помочь и отвела на кухню.
– Почему Алена не носит кольцо?
– спросила она с ходу.
– Какое кольцо?
– растерялся я.
– То самое, что ты ей подарил на помолвку.
– Что?
Я хлопал глазами, чувствуя, что выражение лица у меня сейчас самое дебильное.
Какая помолвка? Какое кольцо?
Мамино лицо тоже преобразилось на глазах. Глаза превратились в узкие щелочки, губы сжались так, что почти исчезли. Зато ноздри раздувались, как у быка на корриде!
– Ты что, еще не сделал ей предложение?
– Н-нет…
– Ты вообще собираешься жениться на матери моего внука?!
Мама уперла руки в бока и наступала на меня, заставляя пятиться к двери. Но выйти мне не удалось. Взяв меня за шкирку, маман одним движением сменила дислокацию: теперь я пятился уже к раковине, а она по-прежнему на меня наступала.
– Собираюсь, успокойся, - выдал я.
– А она об этом знает?!
– Знает, я говорил.
– Как говорил?
Я уперся спиной в раковину. Дальше отступать было некуда.
– В смысле?
– не понял я вопроса, а, тем более интонации.
В чем причина такого агрессивного наезда?
– Как ты ей говорил, что собираешься жениться?
– не унималась маман.
Как, как… Дровосеком об косяк!
– Взял и сказал. В
чем проблема?– Проблема в том, что мой единственный сын - неотесанная дубина!
– Да чего ты обзываешься-то?
– А кто еще тебе скажет правду?! “Взял и сказал”, - передразнила она меня.
– Кольцо не подарил, на одно колено не встал... У тебя хотя бы хватило мозгов сказать ей, что любишь?
– Это тебя вообще не касается. Не надо лезть в мою личную жизнь!
– огрызнулся я.
Если бы мама продолжила орать на меня, наступать и размахивать, к примеру, скалкой, я бы это пережил. Но она просто молча вздохнула, покачала головой и ушла. Это было абсолютно уничижительно.
Я что, правда, дубина?
***
Алена
Маму Мирона я уже видела и немного побаивалась. Она такая активная! Зайцу из рекламы батареек “Энерджайзер” до нее расти и расти. А отец оказался очень спокойным. Солидный седой мужчина, с серьезным взглядом и без привычки улыбаться. Я его тоже боюсь!
Когда мы вошли, Мирон нас познакомил.
– Моя мама Эльвира Никитична и папа Александр Владимирович. А это моя Аленка… Игоревна.
Я не удержалась от смешка. Аленка Игоревна! Я даже не удивилась, услышав, наконец, имя мамы Мирона. Почему-то так и думала, что оно какое-нибудь необычное. А в сочетании с таким обычным отчеством - просто отпад!
Мы с ней минут пять обнимались, она успела шепнуть, что я могу называть ее мамой. Если хочу. Но она не настаивает. Она вообще не собирается ни на чем настаивать и лезть в наши с Мироном отношения. Приятно слышать.
Но что-то меня одолевают сомнения…
Когда мама утащила Мирона на кухню, мы остались наедине с Александром Владимировичем. Боже, как себя вести, о чем говорить? Он такой серьезный мужчина! С ним, как с мамой Мирона, не поболтаешь о цветах на клумбах и молодом горохе на грядках.
Мы молчали долгих несколько секунд. Он - спокойно, невозмутимо, я - нервно теребя вилку.
– Ну, Алена, - произнес он раскатистым басом.
– Какую должность ты занимаешь в компании Мирона?
– Я… оператор колл-центра.
Мне неловко было называть эту непрестижную специальность. Я всего лишь оператор, когда Мирон - директор.
– Но вообще я дизайнер, - затараторила я.
– Два года работала в одной хорошей компании, но там начались проблемы и я попала под сокращение. Долго не могла найти работу и устроилась оператором…
Ну и зачем я все это на него вывалила? Он не просил рассказывать биографию! Когда волнуюсь, начинаю болтать без умолку. А сейчас я точно волнуюсь!
Где там бродит Мирон?
– Похвально, - произнес отец Мирона.
– Что?
– не поняла я.
– Упорство и гибкость.
Я снова не поняла, о чем он, поэтому скромно потупила взор. Мы сидели, не смотрели друг на друга, снова молчали. Я - напряженно, Александр Владимирович - спокойно.
– Да я не такой уж и страшный, - внезапно произнес он.