Две жены моего мужа

— Просто ответь мне: какая она была? — цежу сквозь зубы, теряя терпение.

— На ней было одно полотенце. Видимо только вышла из душа, — эта фраза пулей влетает мне в лоб. Больное воображение тут же рисует неприличные картинки их близости и всего, что было после. — Она еще покраснела, начала быстро собираться. Я понял, что она должна была уйти раньше, чтобы никто ничего не заметил.

— Что он сказал? "Это не то, что ты думаешь"?

— Пообещал, что во всем разберется. Говорил, что ошибся. Я ему поверил. Карим сказал, что очень любит тебя. Он правда тебя любит, Зар. Не сомневайся.

— Пытаешься оправдать его? — со злобой выплевываю. — Если бы любил, не было бы никакой токал!

Поднимаю голову вверх и моргаю, чтобы выпустить слезы. Боль ломает ребра, внутри все скручивается в тугой узел и медленно гниет.

— Она сказала, они вместе год. И ты ни о чем не догадывался?

— Клянусь тебе, нет. Когда я приезжал в Астану, все было, как всегда.

— Хороший шифровальщик, — горько усмехаюсь я. — Как все умело скрывал. Мне говорил, что любит. Ей сделал ребенка. Какая су**ка. Мужа похоронила и легла под брата!

— Зара, — предупреждающе произносит деверь.

— Что Зара? Скажешь не так? Или может она давно его приметила? Мне теперь что делать? Как с этим жить? Он был с ней год! Пока мы все оставались здесь, он ездил в Астану и развлекался с ней! И та ночь в гостинице — кульминация всего, если она потом забеременела? А если бы ты их не застал, он бы дальше мне врал?

Кричу на весь салон, а Искандер смотрит на меня с жалостью. Выплескиваю на него всю злость, которая разъедает меня, будто он — причина моих бед. А он только молча давит на газ, выкручивает руль и выезжает с парковки.

Всю дорогу до дома молчим. Каждый думает о своем и не мешает другому. Звоню маме и прошу ее забрать Дильназ к себе сегодня. Предупреждаю, что ее привезет водитель. Мне надо о многом подумать и решить, что делать дальше. Ощущение, что я угодила в мышеловку и выхода нет.

Мерседес Искандера въезжает в ворота и останавливается у дома.

— Зайдешь? — спрашиваю отстраненно. Злюсь на него за то, что скрыл от меня правду. Хотя умом понимаю, что он выгораживал брата.

— Нет, к маме поеду. Линара и ей успела доложить, — озадаченно потирает лоб.

— Бедная мама, — вздыхаю я. У меня прекрасные отношения с ене, то есть моей свекровью. Они с моей мамой дружат много лет и она всегда говорила, что хочет видеть меня своей невесткой. Страшно представить, как она отреагировала. — Я позже с ней поговорю.

— Передам ей.

— Скажи мне…Аслан знает? — почему-то на ум приходит именно лучший друг мужа. Они вместе учились в Америке, там и сдружились. Аслан — финансовый директор нашей компании. Возможно, Карим что-то рассказывал ему?

??????????????????????????— Без понятия, — пожимает плечами Искандер, — у них своя тусовка.

— Ну да, — только и могу сказать я.

***

В доме пусто и до мурашек жутко от гробовой тишины. Даже Нурия не выходит встречать. Ушла, наверное, по делам. Месяц назад в большой гостиной стояла новогодняя елка, а первого января мы разворачивали подарки. Потом играли в снежки во дворе, а после грелись втроем под теплым пледом и смотрели “Один дома”. Это был идеальный праздник. У нас была идеальная семья, которую я в 13 лет рисовала в мечтах. В них всегда я видела только Карима — никого больше. А он и не догадывался.

Вспомнила, как за год до отъезда в Америку, он привел на шашлыки свою одноклассницу, с которой встречался. Я так разозлилась, что весь день проходила с надутым лицом. Моя сестра Аделина, которая сейчас живет в Нью-Йорке, тоже училась с ними и рассказала, что Карим к этой девчонке неровно дышит. В отместку я как бы случайно пролила вишневый компот на ее белое платье. А она тогда ничего не могла сказать в присутствии моих родителей. Зато Карим поймал меня в доме и сказал, что я глупая, маленькая девочка, которую надо пороть и воспитывать. Если бы он только знал тогда, что я его люблю.

Прошло время. Я повзрослела, превратилась в девушку, на которую стали обращать внимания парни. Но в сердце все равно был Карим. В 22 года я вернулась из Лондона, где училась в Королевской Академии Музыки. Родители Карима пригласили нас в гости, а у них дома тоже стоял рояль, потому что его мама в свое время училась в консерватории. Она попросила меня что-нибудь исполнить и я выбрала “Ноктюрн до-диез минор” Шопена, который играла на экзамене. Вот и в этот раз я полностью отдалась музыке и растворилась в ней, никого не замечая вокруг. А когда закончила, услышала за спиной знакомый голос и одно короткое “Браво”. Обернулась и встретилась взглядом с возмужавшим Каримом. Ему было тогда 27. Рядом с ним стоял еще не знакомый мне Аслан. В последний раз Карим видел меня угловатым подростком, а теперь перед ним стояла новая я.

Провела пальцами по клавишам белого рояля и тяжело вздохнула. Столько дней ничего не играла…да и не хочется. Поднимаюсь в спальню, падаю на кровать и смотрю в потолок. Один день перечеркнул десять счастливых лет. Или все-таки девять, если весь прошлый год он спал с токал?

Закрываю глаза и вспоминаю как он кричал мне в палате: “Неправда. Я не изменял тебе, Зара! Верь мне! Слышишь? Не было ничего! С ней ничего не было!”

А может правда не было? Может, все это ошибка? Козни завистливой стервы, которая положила глаз на моего мужа? Боже, пусть это будет просто страшным сном. Прошу, Карим, скажи, что все еще любишь и не лжешь. Разбуди меня, встряхни меня, прогони ночной кошмар. Дай мне почувствовать, что я жива. И скажи, что я все еще твоя девочка.

Глава 4

— Я бы никогда не подумала, что Карим способен на такое. Только не он, — качает головой моя лучшая подруга Индира. — Он же тебя на руках носил.

Она приехала ко мне вечером поддержать и выслушать, потому что одна бы я точно сошла с ума. С Индирой мы дружим со школы, и она мне также близка, как мама и сестра. В юности я занималась музыкой, она — рисованием. Сейчас у меня музыкальная школа, у нее — галерея и при ней художественная студия для детей. А еще Инди работает с коллекционерами и лучшими аукционными домами. Она похожа мне Шахерезаду из сказки “Тысяча и одна ночь”: высокая жгучая брюнетка с удивительными серыми глазами. Когда мы с ней выходим в свет, то она приковывает к себе все мужские взгляды. Но Индира пережила болезненный развод, и вот уже пять лет живет одна и никого к себе не подпускает.

— Носил. А потом улетал в Астану и спал с другой, — шмыгаю носом и делаю мелкий глоток чая. — И такая эта токалка наглая, беспардонная шлюха!

— Эээ, нет, дорогая! — качает головой Индира. — Шлюхи были у моего бывшего мужа. Причем всех мастей, на любой вкус и цвет: от ВИП-эскортниц до шалав с дороги. У него было два порока: нюхал порошечек и трахал все, что движется. Хотя нет, три: еще распускал руки.

Помню-помню. Сумасшедший бывший Индиры избил ее до полусмерти, находясь под кайфом. А после сбежал из страны, когда понял, что за Инди будут мстить друзья ее матери — очень богатой бизнесвумен.