Две жены моего мужа

— О чем ты думаешь, малыш? — спросил меня муж, поглаживая подушечками пальцами бедро, которое закинула на него. Мне так нравилось, когда он называл меня “девочкой” или “малышом”.

— Хочу кое-что узнать. Вот, скажи, ты хотя бы раз думал обо мне, когда жил в Штатах?

— Честно — нет, — рука его замерла и больше не поглаживала кожу, а напротив сильно сжала. — Мама присылала фотографии с праздников, где ты была, но я не обращал внимания. А потом ты уехала учиться. Наверное, за год до твоего возвращения, она мне протягивает телефон и говорит: “Айгуль с Габитом в Лондон съездили к дочери”. Я мельком взглянул на снимок и залип на девушке в черном облегающем вечернем платье в каком-то Королевском театре. Маму спросил: “Это кто?” И тут она меня шокирует: “Так это дочка их, Зара”. Прокрутил еще пару снимков и просто офигел от твоей красоты. В моих воспоминаниях ты так и осталась тринадцатилетней девочкой. Ну а когда я услышал твою игру, сразу понял — женюсь.

— Ты шутишь, — легонько ударила его по плечу и засмеялась.

— Нет, — он чуть наклонил голову и поцеловал меня в кончик носа,, а я осмелела и ответила на эту нежность поцелуем, в которую вложила всю многолетнюю любовь и привязанность.

Через девять месяцев у нас родилась Дильназ.

— Зара! Зара! Привет! — голос Аслана возвращает меня в кофейню.

Оказывается все это время я сидела, уставившись в окно. Поворачиваю голову и вижу перед собой лучшего друга Карима и свидетеля на нашей свадьбе. Индира была подружкой невесты и мы надеялись, что они с Асланом понравятся друг другу. Но нет, искра в тот вечер не вспыхнула. В свои 38 Аслан по-прежнему холост, да и постоянной девушки нет. Не понимаю, как такое возможно, ведь он красивый, статный и солидный мужчина. Стоит сейчас передо мной в темно-синем костюме и строгом пальто от Лагерфельда. Знаю, что он из простой семьи, но учился в Америке по Международной стипендии “Болашак” (болашак (каз) — будущее). Там он познакомился с Каримом. Аслан — пример того, как без связей и родственников можно сделать головокружительную карьеру. До должности финдиректора в нашей компании он работал в “Казахмысе”*.

— Привет, Аслан. Как дела? — улыбаюсь одними уголками губ.

— Да как тебе сказать, — мужчина снимает пальто и оставляет его на вешалке. Затем он садится за стол и кладет на него свои руки. — Без Карима все не так. Искандер, конечно, молодец, старается, но твой муж — это мозг, прирожденный лидер.

— Я думаю, младший действительно справится. У него же есть опыт, — вздыхаю я, будто оттягивая момент, когда задам главный вопрос.

— Но ты позвала меня не о делах поговорить. Так? — Аслан читает мои мысли. — Что-то случилось?

— Случилось, — коротко вздыхаю. — Только пусть это останется между нами.

— Без проблем. Я не сплетник, — усмехается он.

— Ты знал, что у Карима есть токал? — произношу эти слова, а сама не хочу в них верить.

— Чего? — кривится он. — Нет! Это какая-то ошибка. Никого у него нет!

— То есть он тебе ничего не рассказывал про “вторую” жену? — изображаю в воздухе кавычки.

— У него нет любовницы, Зара. Это точно, — ребром ладони он бьет по столу. — С чего ты вообще взяла?

— С того, что в больницу заявилась его ассистентка Линара и сказала, что уже год она с ним живет как токалка. Она беременна, Аслан. И утверждает, что от Карима.

Лицо мужчины меняется за секунду. От неверия до растерянности.

— Линара? — переспрашивает Аслан и сводит густые брови к переносице.

Мои глаза, как и интуиция меня не обманывают. Он осведомлен о ней и, возможно, даже покрывал все это время товарища. Чертово мужское братство.

— Что ты знаешь? — мой ледяной тон испугал не только его, но и меня.

Аслан не знает жену своего друга такой непреклонной, упрямой и гордой. А ведь не зря сестра говорит, у меня ангельское личико и повадки стервы. И моя вторая сущность жаждет не только правды, но и крови.

— Ты их видел? — напираю я.

Стол слегка потряхивает от того, что Аслан стучит ботинком по полу. Нервничает, ищет способ уйти от ответа, но выхода у него нет. Я все равно добьюсь своего.

— Говори, — прошу спокойно, кладу локти на стол, сцепляю палальцы в замок, и прячу за ними пересохшие губы.

— Где-то за неделю до падения Карима, я зашел в приемную вечером. Рабочий день уже закончился и я подумал, что секретарши уже ушли домой. Я не стал стучать, а сразу открыл дверь в его кабинет и…-он осекся и чуть ослабил узел галстука.

??????????????????????????— Они…там… — огромный ком в горле мешает вздохнуть и говорить, — этим занимались?

— Что? Нет! — качает он головой. — Он ее целовал. Или она его. Не знаю, Зара, — Аслан снова занервничал. — Секретарша тут же убежала, а Карим попросил ничего тебе не говорить.

Сижу в той же позе и молча закрываю глава. Вдох-выдох, вдох-выдох. Пытаюсь держать лицо, чтобы не прослыть истеричкой.

— Что было дальше?

— Он сказал, что то, что произошло — ошибка, и он все потом объяснит, когда поймет, что с ней делать.

— В смысле что с ней делать? Он уже знал тогда, что она залетела от него?

— Карим ничего об этом не говорил. Я никогда не лез в его личную жизнь, Зара. Как и он в мою.

Сказав это, он почему-то пристально посмотрел мне в глаза. Стало внезапно неловко от его испутующего взгляда и холодок пробежал по позвоночнику. Я опустила голову и попросила:

— Если ты еще что-нибудь видел или слышал…Пожалуйста, расскажи.

— Нет, Зара, — голос его вдруг стал непривычно хриплым, — Я больше ничего не знаю.

***

Возвращаюсь домой и все время прокручиваю в голове слова Искандера и Аслана. Убеждения в святости и верности Карима никак не вяжутся с тем, что они оба увидели. Экран на панели загорается входящим звонком. Принимаю вызов и слышу голос одного из наших охранников.

— Да Дархан, говори.

— Зара-ханым (уважительное обращение к женщине, что значит: “дама”, “госпожа”), у ворот стоит женщина. Просит пустить ее в дом, хочет поговорить с вами.

— Кто? Как зовут? — строго спрашиваю я.

— Линара.

Резко торможу на светофоре и слышу, как сзади сигналит машина. Выдерживаю паузу, во время которой решаю, что делать с гадиной.

— Впусти и проводи в кабинет. Глаз с нее не спускай. Я буду через пятнадцать минут.

В моем сердце снова разгорается ненависть к женщине, которой я когда-то искренне хотела помочь. Под маской бедной овечки скрывалась голодная волчица, показавшая мне зубки. Она хочет крови? Она ее получит.

СПРАВКА: Болашак (от каз. болаша? — будущее) — международная образовательная стипендия первого Президента Республики Казахстан Нурсултана Назарбаева. Цель программы — подготовка кадров и специалистов для приоритетных секторов экономики страны. Программа включает в себя как получение научной степени высших учебных заведений, так и научные и производственные стажировки в ведущих компаниях и университетах мира. Учреждена в 93 году. Первыми участниками были дети высокопоставленных чиновников, однако позже и простые ребята выигрывали гранты на обучение за рубежом. Вот даже у меня есть родственница, которая училась в Лондоне по "Болашаку".