Двенадцать месяцев. Февраль

Немного помолчав, Надя поняла, что он не ответит.

– Признайся уже себе! – умоляюще попросила она. – Ты так и не смог простить?

– Я не смог простить себя! – в сердцах воскликнул Феликс. – Как мог повести себя так глупо и доверчиво? Оттого все это время не переставал думать об Арине.

– Она так много значила?

Надя ухватилась за его злость. Будучи профессионалом, она понимала, чтобы решиться на что-то, надо оставить свои страхи в прошлом. А Месяца мучит именно страх – девушка чувствовала это. Но что его страшит?..

– Она совершила то, чего я совершенно не ожидал. Предала меня. Это мысль не отпускала меня эти долгие годы.

– Ты слишком самокритичен. Пора давно оставить тот эпизод в прошлом. Тем более, в будущем столько проблем. Сосредоточься на Абрахсисе!

– Если бы это было возможно… Но все эти долгие десятилетия я помнил о том, что Арина жива. И что однажды она освободится.

Надя поняла: Февраль не смог бы говорить об этом с братьями. Это было слишком… личным. А она? Да! Пока она фактически незнакомка, посторонний человек. Имеет ли она право что-то советовать Месяцу, который и старше, и мудрее ее? Да! Ведь, никто не застрахован от ошибок и сомнений. Даже великий маг. А Надя отчаянно хотела стать его другом, завоевать его уважение и доверие. Собственный жизненный опыт подсказывал девушке – сейчас уместно дать совет. Февраль судит слишком пристрастно, взгляд со стороны ему поможет.

– Думаю, в тот момент ты был не готов как-то решить проблему с предательством – ни простить, ни покарать. Ледяная тюрьма – это такая отсрочка сроком на века.

Феликс сомкнул веки, пряча на миг выражение глаз.

– Пожалуй… Но сейчас решать придется. И это тревожит меня. Пусть и было достаточно времени обдумать все десятки раз. Пришла пора определиться.

– Мы вроде разговариваем, но ощущение такое, что боимся сказать лишнее.

Это ощущение не покидало Надю с момента первой встречи с Месяцем.

– Потому что нам страшно. Я доверился Арине, верил ей, и в итоге совершил огромную ошибку, из-за которой пострадали все жители сказочного мира. Из-за своей доверчивости и слабости допустил все это. Это грызет меня до сих пор. А что у тебя?

– Попробуй довериться мне? – Решив не отвлекать его разговорами о собственных переживаниях, предложила девушка.

– А что, если я невольно опасаюсь, что и ты однажды так подведешь меня? Не обижайся, дело не только в тебе – я не доверяю всем с той поры. И особенно себе.

– Знаешь, простого ответа тут не будет. Либо ты решаешься, либо нет…

Протянув руку, Надя переплела свои пальцы с его. И Феликс позволил ей это. Снова опустив голову на грудь мужчины, шепнула:

– А что до меня – я не предам. Уверена! Буду надеяться, что и ты поверишь в это со временем. И примешь мою помощь?

Лица Февраля Надя не видела, но почувствовала, как дрогнуло его сердце под ее щекой.

– Спасибо! – тихо отозвался он, и немного помолчав, добавил. – Я приму. Обещаю.

И в тот же миг все вокруг преобразилось. Феликс и Надежда снова стояли на снежном уступе, всматриваясь в яркое пламя огромного костра. Оба потрясенно охнули, уставившись друг на друга.

«Освободились?» - читалось в их ликующих взглядах.

Костер с едва слышным шелестом бесследно истаял в воздухе, словно и не пылал тут никогда. Молодые люди отступили назад, помня о том, что шаг вперед приведет их в западню.

Надя не отрывала взгляда от Февраля. А сам Месяц запрокинул голову, подняв лицо к небу. И дышал часто и глубоко, как если бы давно был лишен воздуха. Черты лица его разгладились – угрюмость ушла, сменившись уверенностью и покоем.

Феликс перевел взгляд на Надю. В нем явственно сквозила сила и вера в себя.

– Спасибо, Спутница!
– Подняв выше их так и сплетенные вместе пальцы, Месяц коснулся губами женской ладони. – Ты уже помогла мне.

Мужчина широко расправил плечи, выглядел он так, словно принял жизненно важное решение или избавился от невыносимого груза. Надежда выдохнула с облегчением, она так рада была, что скованный давним проклятием дух обрел былую силу. В этот миг она не сомневалась, что Февраль одолеет не только собственных демонов, год за годом сжиравших его изнутри, но и Абрахсиса, вернув сказочному миру покой. Сейчас Феликс был прекрасен! Прекрасен силой духа, мощью и ощущением незыблемости. У Нади даже дыхание захватило от восхищения.

– Это мое право – помогать тебе.
– Улыбнувшись, она потянула их ладони к себе, и тоже коснулась губами руки мужчины. – И я счастлива исполнить свое предназначение.

Притянув девушку к себе, Феликс осторожно прикоснулся губами к ее волосам, так выражая свою благодарность. Крепче сжав посох в руке, Месяц призвал свои ветра. И уже в следующее мгновение, закружившись в вихре, они исчезли. Пора было Феликсу менять Стражей, ледяную тюрьму охранявших.

Глава 11

Когда Февраль и Надежда вернулись домой, их уже поджидали вьюжницы. Передав просьбу Милавы, они закружились вокруг Месяца и его Спутницы, уговаривая хоть немного отдохнуть перед уходом.

– Мы обед приготовили, - сказала одна и рассмеялась звонко.

– Да нас и там покормят, - начал отговариваться Февраль, но Надя положила руку ему на плечо.

– Мы с удовольствием отведаем вашего угощения, - заверила она, а когда прислужницы исчезли, пояснила: - Негоже их обижать невниманием. Пусть и не живые они, а магией созданные, все одно чувствуют и переживают.

– И то верно, - согласился Феликс. – Я им совсем внимания не уделял в последнее время. Да и желания такого не было.

– Вот и начинай исправляться, - весело посоветовала Надя. – Заодно и отдохнешь хоть немного. Хотя, тебе бы поспать следовало, но знаю, что откажешься.

– Ты права, откажусь. – Февраль пошел в сторону гостиной, поманив девушку за собой. – Но обещаю, что как только вернусь из дозора, сразу спать отправлюсь. Мои возможности не безграничны. Не хотелось бы в самый ответственный момент начать носом клевать.

За то время, которое они провели за едой, успели многое обсудить. Надя тихо радовалась тем изменениям, которые произошли с ее Месяцем. Пусть и с трудом, но он начал раскрываться перед ней, делясь своими мыслями и планами.

– Чему ты улыбаешься?
– спросил, наконец, Февраль.

– Просто радуюсь нашей беседе, - призналась Спутница. – Если честно, я поначалу очень боялась, что ты отправишь меня домой. Таким холодным и отстраненным был.

– А сейчас? – лукаво поинтересовался Февраль.