Двенадцать обыкновенных мужчин

Однако вполне возможно, что в их негодовании на самарян присутствует толика благородства. Их ревностное желание защитить честь Христа, несомненно, является великой добродетелью. Намного лучше исполняться праведным гневом, чем сидеть и спокойно сносить оскорбления, нанесенные Христу. Поэтому в какой-то мере возмущение учеников при виде намеренного оскорбления, нанесенного Христу, восхищает, хотя их поведение сопровождалось высокомерием, а предложенный совет совершенно не подходил.

Обратите внимание на то, что Иисус никак не осуждал Илию. Он также не поддерживал пацифистский подход ко всем конфликтам. Некогда Илия низверг огонь с неба для славы Бога и с ясного Его одобрения. Огонь с неба наглядно показал Божий гнев (а не гнев Илии), кроме того, наказание было суровым и вполне заслужено тем немыслимо нечестивым правлением царей, восседавших на престоле Израиля многие поколения. Подобное крайнее бесчестие требует крайних мер наказания.

Конечно, подобное мгновенное уничтожение было бы уместным каждый раз, когда человек согрешает, если бы Господь принял решение действовать именно так. Но, к счастью, обычно так не происходит: «…щедроты Его на всех делах Его» (Пс. 144:9). Бог «человеколюбивый и милосердый, долготерпеливый и многомилостивый и истинный» (Исх. 34:6). Он не желает «смерти грешника, но чтобы грешник обратился от пути своего и жив был» (Иез. 33:11).

Пример Иисуса помог Иакову усвоить, что доброта и милость — добродетели, которые необходимо взращивать так же, как и праведное негодование и пылкую ревность, а иногда и более. Смотрите, что произошло. Вместо того чтобы низвергать огонь с неба, они «пошли в другое селение» (Лук. 9:56). Христос и ученики нашли все необходимое в другом месте. Возможно, такое поведение повлекло за собой некоторые неудобства, однако было лучшим и намного более уместным в тех обстоятельствах, чем предложение Иакова и Иоанна жестоко отреагировать на негостеприимный прием самарян.

Через несколько лет после описанного события, когда зародилась и возрастала ранняя церковь, а Евангелие распространилось за пределы Иудеи, Филипп, диакон, «пришел в город Самарийский и проповедывал им Христа» (Деян. 8:5). Тогда произошло нечто удивительное. «Народ единодушно внимал тому, что говорил Филипп, слыша и видя, какие он творил чудеса. Ибо нечистые духи из многих, одержимых ими, выходили с великим воплем, а многие расслабленные и хромые исцелялись. И была радость великая в том городе» (Деян. 8:6–8).

Несомненно, среди уверовавших от проповеди Филиппа были и те, кого Иаков желал испепелить, а Иисус пощадил. Мы можем быть уверены, что и сам Иаков радовался великой радостью о спасении многих людей, которые когда-то так ужасно оскорбили Христа.

Престолы в Царстве

Еще кое-что о характере Иакова мы узнаем в Евангелии от Матфея (20:20–24). Здесь мы читаем, что Иаков был не только пылким, горячим, ревностным и энергичным, но также амбициозным и слишком самоуверенным. В этом случае Иаков и его брат Иоанн скрытно пытаются обрести положение выше остальных апостолов.

«Тогда приступила к Нему мать сыновей Зеведеевых с сыновьями своими, кланяясь и чего-то прося у Него. Он сказал ей: чего ты хочешь? Она говорит Ему: скажи, чтобы сии два сына мои сели у Тебя один по правую сторону, а другой по левую в Царстве Твоем. Иисус сказал в ответ: не знаете, чего просите. Можете ли пить чашу, которую Я буду пить, или креститься крещением, которым Я крещусь? Они говорят Ему: можем. И говорит им: чашу Мою будете пить, и крещением, которым Я крещусь, будете креститься, но дать сесть у Меня по правую сторону и по левую — не от Меня зависит, но кому уготовано Отцом Моим. Услышав сие, прочие десять учеников вознегодовали на двух братьев».

Марк также описывает этот случай, однако не упоминает о том, что Иаков и Иоанн заручились поддержкой матери. Хотя Матфей пишет, что именно мать обратилась к Иисусу с просьбой, из описания Марка явствует, что к этому ее подтолкнули сыновья.

Сравнивая Евангелие от Матфея (27:56) и Евангелие от Марка (16:1), мы узнаем, что мать Иакова и Иоанна звали Саломеей. Она была одной из женщин, «которые следовали за Иисусом из Галилеи, служа Ему» (Матф. 27:55), — это значит, что они добывали средства и, возможно, помогали приготовлять пищу (ср. Лук. 8:3). Благодаря достатку в семье Саломея могла долгое время находиться со своими сыновьями, повсюду сопровождая последователей Иисуса и помогая разрешать практические и финансовые нужды.

Идея смелой просьбы Саломеи, несомненно, задумана Иаковом и Иоанном, ведь в Евангелии от Матфея (19:28) мы читаем: «Истинно говорю вам, что вы, последовавшие за Мною, — в новой жизни, когда сядет Сын Человеческий на престоле славы Своей, сядете и вы на двенадцати престолах судить двенадцать колен Израилевых». Изложив обетование, Иисус сразу же напомнил: «Многие же будут первые последними, и последние первыми» (Матф. 19:30). Но внимание Иакова и Иоанна привлекло обещание престолов. Поэтому братья решили уговорить мать попросить Иисуса дать им наиболее славные престолы.

Иаков и Иоанн уже находились в самом тесном кругу общения трех. Они были апостолами, как и остальные десять. Возможно, братья вспоминали немало причин, по которым они заслуживали подобной чести. Так почему бы просто не попросить об этом?

Что касается Саломеи, она с желанием приняла участие в этом деле. Очевидно, она поощряла амбиции своих сыновей, что вполне объясняет истоки подобных желаний.

Ответ Иисуса невзначай напомнил братьям о том, что славе предшествуют страдания: «Можете ли пить чашу, которую Я буду пить, или креститься крещением, которым Я крещусь?» Несмотря на то что много раз Иисус говорил о Своем предстоящем распятии, вполне очевидно, что ученики не понимали, о каком крещении идет речь. Они также не имели понятия, какую чашу Иисус предлагает им испить. Поэтому, по своему неразумию собрав свои амбиции и самоуверенность, Иаков и Иоанн твердо сказали: «Можем». Ученики претендовали на почесть и высокое положение, поэтому все еще желали услышать из уст Христа обетование о самых почетных престолах. Но Иисус не дал им такого обещания. Вместо этого Он заверил братьев в том, что они действительно будут пить из Его чаши и креститься крещением, которое Он вскоре пройдет. (На тот момент Иаков и Иоанн еще не могли ясно понять, на что они вызвались). Но почетные престолы не учитывались в данном уговоре: «…но дать сесть у Меня по правую сторону и по левую — не от Меня зависит, но кому уготовано Отцом Моим» (Матф. 20:23).

В конечном итоге амбиции Иакова и Иоанна вызвали конфликт среди апостолов, потому что остальные услышали их просьбу и были очень недовольны. Вопрос о самых почетных престолах (о величии) возбудил горячий спор между апостолами, который продолжался вплоть до последней Вечери (Лук. 22:24).

Иаков желал получить венец славы — Иисус дал ему чашу страдания. Он стремился к силе — Иисус дал ему дело слуги. Иаков желал величия — Иисус дал ему гробницу мученика. Иаков хотел руководить — Иисус дал ему меч (но не как знак власти, а как оружие казни). Четырнадцать лет спустя Иаков станет первым из Двенадцати, убитым за веру.

Чаша страдания

Завершение истории об Иакове (с земной точки зрения) записано в книге Деяний (12:1–3): «В то время царь Ирод поднял руки на некоторых из принадлежащих к церкви, чтобы сделать им зло, и убил Иакова, брата Иоаннова, мечом. Видя же, что это приятно Иудеям, вслед за тем взял и Петра».

Не забывайте, что это единственное место Писания, где Иаков упоминается отдельно от Двенадцати и даже от своего брата. О мученической смерти Иакова написано не много. В Писании говорится, что убил апостола Ирод, и казнь была исполнена мечом (это означает, что Иаков был обезглавлен). Речь идет не об Ироде Ан-типе, который убил Иоанна Крестителя и допрашивал Иисуса; Иакова убил Ирод Агриппа I, племянник и наследник Ирода Антипы. Мы не знаем, почему этот Ирод так враждебно относился к церкви. Конечно, всем известно, что его дядя принял участие в заговоре, желая убить Христа, поэтому проповедь о кресте, несомненно, должна была смущать правителей династии Иродов (Деян. 4:27). Вдобавок ко всему ясно, что Ирод хотел воспользоваться трениями, возникшими между церковью и религиозными иудейскими начальниками, и таким образом изменить политическую ситуацию в свою пользу. Он начал свое дело с притеснений христиан и вскоре перешел к казням. Увидев, что угодил иудейским начальникам, следующей своей жертвой он наметил Петра.

Петр чудесным образом вышел из темницы, а Ирод, подвергшись Божьему суду, умер через короткое время после этого. В Писании сказано, что после избавления Петра Ирод казнил всю тюремную стражу и поехал в Кесарию (Деян. 12:19). В Кесарии он принимал поклонение, достоин которого только Бог. «…народ восклицал: это голос Бога, а не человека. Но вдруг Ангел Господень поразил его за то, что он не воздал славы Богу; и он, быв изъеден червями, умер» (Деян. 12:22–23). Итак, угрозе церкви, которую несли притеснения и казни Ирода, был положен конец.