Двенадцатая жена, или Выжить после...

И тут я задумалась о том, позволяет ли Малкольм себе хоть иногда расслабляться? Он всегда так сдержан… Так… Несчастен?

Я прикусила губу и повернула голову, а затем неосознанно потянулась к нему и взяла его за руку.

— Эй, не раскисай, Снежная Королева. А то все сани своей плохой аурой затопишь! – веселым тоном произнесла я.

Я ожидала, что он отнимет руку сразу же. Но, клянусь Всевышним, муж на мгновение сжал мои пальцы, прежде чем вырвать ладонь.

— Не говори глупостей.

Так-так-так, господин лорд Ледяных гор, а вы не так уж и холодны, как показывает практика, и через вашу броню можно пробиться. Что ж… Это любопытно.

Кто-нибудь! Верните, черт бы вас всех побрал, мою подругу!

Как только мы оказались во дворце на вершине горы, мою Эрику будто подменили! Ходит задумчивая, отвлеченная, почти не разговаривает, губы кусает. И вот что мне с ней делать?

А сейчас сидит на самом краешке кровати, как бедная родственница, руками себя обнимает и качается! Нет, вы понимаете?! Качается из стороны в сторону, будто у нее я даже не знаю, что случилось!

Я осторожно тыкнула в нее пальцем.

— Э-ге-гей!

Ноль реакции… Новый тык.

— Ау!

Снова нет ответа.

— Эрика, блин! – воскликнула я.

Девушка встрепенулась, вздрогнула и испуганно посмотрела на меня.

— Что такое?

Я нахмурилась и сложила руки на груди. Так-так-так… И что же у нас происходит?

Погодите… Это что? У нее глаза накрашены?! С чего бы вдруг?..

— Эрика… - очень недобро начала я. — А ты ничего не хочешь мне рассказать?

Она виновато опустила глаза. Скрывать свои эмоции, в отличие от некоторых, она не умела совсем. Это и к лучшему. Высматривать на каменной маске, вместо лица, проблески эмоций – очень утомительно. И работа эта, скажем прямо, неблагодарная.

— Давай уже, рассказывай, что там у вас с Густавом случилось и для кого ты тут марафет навела…

Подруга вместо ответа странным взглядом посмотрела на свои ладони и резко их сжала.

И что это должно значить, черт возьми?!

— Ничего. Мы просто немного поругались перед моим отъездом. Он сказал, что моя поездка с тобой в горы прекрасная возможность проверить чувства… Густав был действительно рад, говоря эти слова. И хотя он сказал, что мы поженимся, как только я приеду, но… Я не уверена, что он все еще хочет этого.

— А ты? – спросила я, пристально глядя на нее.

— Я все еще люблю его, — прошептала она.

Вздохнула и откинулась на кровать, глядя в потолок.

— Да я не об этом тебя спрашивала, вы были друзьями несколько лет, а потом вдруг стали тайно встречаться… Все произошло довольно стремительно. Вот и спрашиваю, ты хочешь выйти за него?

Я поднялась на нее и, прищурившись, посмотрела ей в глаза, подмечая печально изогнутую линию губ.

— Хватит тут изображать из себя памятник великой скорби. Надоела уже. Просто ответь мне. Не убью же я тебя за это!

— Да, я выйду за него.

Я застонала и, перенеся вес на один локоть, ударила себя по лицу.

— Прекрасно, я и так знаю, что ты выйдешь за него, потому что… Правильно, я принесла великую жертву и согласилась выйти за Малкольма, чтобы ты смогла счастливо жить вместе со своим ненаглядным. А теперь, внимание, вопрос. Послушай его внимательно! Тыхочешьза Густава замуж?

Она открыла рот, но не произнесла ни слова.

— Понятно. Ты не уверена?

Эрика прикрыла лицо рукой.

— Если бы он был здесь… Все было бы намного проще. Если бы наше прощание было таким, как я его себе представляла… Если бы…

Ох чует мое сердце, что вот это последнее «если бы…» явно непростое. Но сегодня она мне об этом «если бы» точно не расскажет.

— Так, ладушки. Потом посокрушаешься. А вообще, если ты хочешь знать мое мнение, то Густав – действительно хороший парень, который любит тебя. Не знаю, что там у него щелкнуло в голове перед твоим отъездом, но я уверена, его чувства – настоящий и сильные.

— Ты совсем не помогаешь… - устало прошептала она.

Я довольно фыркнула.

– Ха, а когда я вообще тебе помогала в таких делах? За помощью – по коридору налево, - снова упала на спину. — Ты знаешь, что случилось с матерью Алека?

Несколько мгновений, в течение которых Эрика не отвечала, показались мне несколько подозрительными.

— Я слышала разговор между Алеком и милордом. Они говорили, что она сошла с ума. И будто здесь примешано какое-то проклятье.

Я потерла лоб, который внезапно стал болеть.

— Леди Астайн говорила мне о двух проклятьях… Но разве они действительно существуют? – задала вопрос, но потом нахмурилась и отмахнулась. — Нет, не отвечай. Тут драконы живые летают, так что почему бы не существовать проклятьям, да? Настоящий сумасшедший дом!

— А леди Астайн не говорила тебе, что это за проклятья?

— Нет…

Я вспомнила ее, озверевшую, дикую, с жаждой убийства в глазах, и вздрогнула. Жуткое зрелище.

— Не будем об этом. Кстати, я хотела спросить… У тебя нет одной книги?..

В моих взаимоотношениях с Альташем наметился некоторый прогресс… Ну, как сказать… Маленький такой прогрессик…

Дракон все еще презрительно на меня косился, когда я выходила на балкон. Отворачивался и не позволял быть там дольше десяти минут. Однако сегодня я была во все оружия.

Закутавшись в шубу, я открыла дверь и смело шагнула вперед. Альташ фыркнул, не глядя на меня, и, грациозно развернувшись, сел, уставившись вдаль.

Я полюбовалась на него несколько мгновений, но потом прошла чуть дальше и откашлялась.

— Эм… Альташ!

Шипение.

— Я тут подумала… Тебе, наверное, довольно скучно сидеть здесь целыми днями…

Шипение.

— И…

Шипение.

— Я принесла…

Шипение.

Да… Разговорчик так себе. Бывало и получше.

— Книгу! – громко крикнула я, стараясь перебить его недовольство.

Он замолчал.

— Она о приключениях рыцаря и его дракона. Моя подруга Эрика очень хвалила эту историю. Хочешь, я тебе почитаю?

Альташ никак не выражал своего согласия, и даже головы не повернул, но и не шипел больше. Я сочла это хорошим знаком и улыбнулась.