Двое из будущего. 1904-...

— Да, Василий Иванович, одыбали. Вам спасибо еще раз, спасли вы нас от верной смерти.

Я отмахнулся. Оно, конечно, понятно, что так и было, но постоянно выслушивать о том, какой я хороший, не было никакого интереса.

— Сам как?

— Хорошо, Василий Иванович.

— Долго в себя приходил после работы на дядьку Данила?

Парень улыбнулся и честно признался:

— Два дня не вставал. Только до ветру и выползал. Сейчас уже почти хорошо, руки только чуть-чуть болят. Почти прошли.

— Ну и хорошо, — улыбнулся я ему и снова отвернулся к морю. Разговаривать с Валентином более оказалось не о чем. Разве что он опять работу пришел просить. Ну, если так, то он сам об этом должен заикнуться.

Так, собственно оно и оказалось. Валентин, слегка стушевавшись на то, что отвернулся, подал голос:

— Василий Иванович, а вам еще раз угля разгрузить не надо? Или воды натаскать, или еще чего? А то я мог бы вам помочь.

Я снова повернул к нему голову и, улыбнувшись, ответил:

— Нет, не надо. У меня, Валя, своих работников полно, так что сам понимаешь…. А в тот раз тебя просто дядька Данил пожалел и от себя кусок оторвал. Тебе ему бы спасибо говорить, а не мне.

— Я ему уже сказал, — убитым голосом ответил пацан. И он снова замялся, нервно ломая пальцами старый картуз.

Я опять посмотрел на спокойное море, увидел вдалеке два торговых парохода, которые шли, скорее всего, в Дальний. Принадлежность судов с такого расстояния установить мне не удавалось. Но парень, заметив, что я, приложив ладонь к глазам, пытаюсь получше их рассмотреть, вдруг сообщил:

— Это английские.

— Откуда знаешь? — не поверил я ему.

— Силуэту знакомые, они и до войны в Дальний ходили. Жалко, что сейчас мы их достать никак не можем.

— Даже если б и могли, то по английским судам наши бы стрелять не стали.

Он мне не ответил. Но так и продолжил стоять рядом, как будто надеясь на что-то. Я подобрал камушек, подбросил его в ладони и неожиданно с силой швырнул в сторону проходящих судов, вымещая на них свою злость и бессилие.

— Далеко, — присвистнул Валентин, проследив полет камня. — Да только они все равно в нейтральных водах. Трогать их нельзя.

— Откуда знаешь?

— Так все это знают, Василий Иванович.

Он никак не хотел уходить. Стоял рядом со мною, чего-то ждал. Или сказать что-то важное хотел. Я снова потерял к парню интерес, отвернулся и проводил пароходы взглядом, проследил до момента, когда они скрылись за краем ближайшей ко мне горы. Валентину, похоже, надоело такое положение и он, глубоко вздохнув, решился. Со слегка дрожащим голосом обратился ко мне:

— Василий Иванович, а купите мне лодку, пожалуйста.

Я удивленно повернулся к нему:

— Чего?

— Лодку. Рыбацкую. Я тут знаю одну, она продается. Хозяина убило еще в прошлом годе и его жена продает. Я на ней в море ходить буду, рыбу ловить.

— Ты?! Один?!

— Да, я. И не один. Я еще ребят найду, и мы вместе станем рыбачить.

— А ты умеешь?

— Меня обещали научить. Я быстро пойму как, я умный.

Я хмыкнул:

— А справишься? Дело-то тяжелое. Как сети вытаскивать будешь?

— Я сильный! — упрямо заявил Валентин и, видя мое удивление, продолжил напор. — Я рыбачить буду, Василий Иванович. Здесь у берега рыбы много, ее только поймать надо. А в море я выходить не буду. И сети мне купите тогда уже, как я без сетей-то буду. Только большие не надо, я с ними не справлюсь. А на лодке парус поставить можно, так что там и без весел обойтись можно. Меня научить обещали. А рыбу что я поймаю с вами делить буду — и вам хорошо и мне. Я родителей своих кормить буду, а лишнее на рынке продавать. Времена-то какие сложные.

По глазам парня видно было, что решение он принимал взвешенно. Не с бухты-барахты, а вполне обдуманно. И настроен был решительно. Валентин, как я уже понял, вполне уже ответственный молодой человек, а не безмозглый и хамоватый подросток. Война быстро научила его жизни.

Честно, денег мне жалко не было. Что деньги, когда их у тебя куча? Туда-сюда сотня для меня никакой роли уже не играло, фактически карманные расходы. Но выпускать его в море, туда где мины? А вдруг он одну из них подцепит сетью и на ней же подорвется? Кому от этого будет хорошо? Вот об этом-то я ему и сказал:

— Где же ты ловить будешь, кругом минные банки?

Валентин не нашелся, что на это ответить. Но потом нашелся:

— Банки только вокруг крепости. А если идти на север, то там их нету почти. Вот там я и буду ловить. Василий Иванович, пожалуйста, Христом богом вас прошу, дайте денег на лодку. Всего сто рублей просят.

— С каких это пор сто рублей для тебя стало «всего»?

— Ну, не «всего». Но тетка на меньшее не согласна. Она жрать сильно хочет. С голоду, говорит, помирает.

Я усмехнулся. Представил эту тетку, у которой живот прилипал к спине и спросил у пацана:

— А давно ты к этой лодке присматриваешься?

— С осени я ее заприметил. Все думал, да прикидывал. Лодка хорошая, просмоленная, ухоженная. Парус целый, снасти тоже. А с теткой я поговорил только вчера вечером. Она согласна продать ее за сто рублей, не меньше.

— А сеть? А команда?

— Сеть за рубль можно купить, я уже нашел. Она, правда, небольшого ремонта требует, но это не страшно.

— Ну а команда? Ты, наверное, уже и об этом договорился, да?

— Да, еще два пацана согласны со мною рыбу ловить.

— Такие же как ты? Им лет-то по сколько?

— Тринадцать…. А что? Мы справимся, мы сильные. А Миколка еще и проворный как обезьяна.

— Да слышал я уже это, знаю, что ты сильный, — улыбнулся я в усы, глядя на то, как Валентин уже все продумал. И все уже решил. — Ну, хорошо. А кто тебя рыбачить-то будет учить?

— Да есть тут дед один, старый уже совсем и на один глаз слепый. Он обещал научить. Но за это просил себе часть улова. Я так думаю, что это справедливо.

— Ну да, ну да….

Мне не сложно было принять решение. Сто рублей не деньги, а парень получал кое-какую возможность себя прокормить. Правда я опасался, что он пропадет в море, но если с ним будет ходить опытный рыбак, то почему бы и нет? Но просто так давать деньги я не собирался. Нужно было соблюсти формальности.

— В общем так, Валентин, — решил я, — лодку мы тебе купим. Но давай-ка с тобою поговорим о долях. Сколько ты решил из улова отдавать мне?

— Треть, — твердо заявил парень и так посмотрел на меня, что я понял, он на большее не согласится. Будет голодать, но обобрать себя не даст. — А потом, где-то через год, я отдам вам ваши сто рублей и сверху еще угол накину.