Двое из логова Дракона

Его мысли снова вернулись к Мизерису, и в душе шевельнулось давно забытое дьявольское раздражение. Сложный клиент… И хочет, и боится. Сам задумал, но только и ищет возможность отвертеться. Может, проще было разыграть спектакль, заключить пакт на его душу, установить условия и назначить санкции за непослушание? Но это было бы слишком жестоко, потому что больше этот парень напоминал пациента, измученного собственным недугом, но отчаянно, на грани безумия, в полном одиночестве пытающегося не только противостоять своей болезни, но и взвалившего на свои поломанные плечи ответственность за целый мир.

«Как странно всё это, — думал он. — Меня занесло сюда с другого конца галактики, чтоб именно здесь я сдался Тьме, и лишь для того, чтоб осуществить замысел местного сумасшедшего царька». Стоит ли эта цель такой жертвы? Конечно, мир и ещё десяток миров… И его одинокая душа на другой чаше весов. И слёзы светлого ангела…

Он вздрогнул и почувствовал, как холодеет всё внутри. Светлый ангел… Конечно, светлый ангел! Дети Дракона должны явиться из космоса, но оттуда прилетел лишь их звездолёт. Вряд ли Существо Света имело смысл искать среди тиртанцев, прибывших на «Боливаре-57», хотя бы потому, что при всей своей доброте и обращённости к Свету, они не в состоянии вступить в какой-либо поединок. Их оружие — милосердие. Другого они не приемлют. Значит, Существо Света здесь на баркентине. И здесь есть только один светлый ангел, который возит с собой свой огненный меч.

Он посмотрел на жену. Её кожа и волосы снова излучали нежное золотистое сияние, только оно стало ещё ярче, чем раньше.

— Как жестоко… — прошептал он и, обняв её, закрыл глаза.

Мне снился сон. Как всегда такой реальный и ясный, что я не могла догадаться, что мне это только снится. Я не знала, как я оказалась на этой бескрайней зелёной равнине, простиравшейся от горизонта до горизонта под огромным куполом светлого прозрачного неба. Я не знала даже, кто я, и что я делаю на вершине белой четырёхгранной пирамиды, спускавшейся вниз широкими ступенями. Я просто стояла на небольшой площадке, глядя вокруг, и простор, наполненный теплом и солнечным светом, завораживал и восхищал меня. С высоты своего постамента я видела цветы, затерявшиеся в яркой изумрудной траве, ярких бабочек, перелетавших с цветка на цветок, полосатых пчёл и шмелей, деловито обследовавших чашечки из нежных разноцветных лепестков. Я слышала, как звенит в вышине маленький жаворонок, чувствовала тёплые прикосновения ветра, доносившие до меня ароматы трав и развивавшего моё белое одеяние и длинные золотистые волосы. Я полной грудью вдыхала этот ветер, его ароматы, этот простор, это жужжание насекомых и звон жаворонка, этот простор, и этот невероятно чистый свет, лившийся с небес. Я была счастлива и спокойна, чувствуя себя частью этого огромного и доброго мира. Наверно, я сама была этим миром, потому что хоть и стояла на вершине пирамиды, я чувствовала, как простираюсь от края до края равнины, заполняя своей любовью и светом всё пространство от трав до самых небес.

Невероятный восторг охватил меня, и любовь к этому миру хлынула через край. Я раскинула руки, и волны тёплой нежности мягко потекли вокруг, постепенно заполняя равнину, планету и дальний космос. Я не видела, но чувствовала это. И тёплый отклик пришёл мне в ответ. Широкий поток света устремился сверху, омывая меня золотым дождем. С севера, юга, востока и запада ко мне устремились жемчужно-радужные реки тепла и любви. Они сомкнулись во мне, и я ощутила ни с чем не сравнимое блаженство чистой, бесконечной и безмятежной любви, затопившей мою душу, моё тело, равнину вокруг меня, весь этот бескрайний и прекрасный мир…

Впервые за последние дни я проснулась с ощущением покоя и счастья. Я ещё какое-то время лежала в постели, глядя, как Джулиан ходит по спальне, заходит в ванную, уходит в гостиную, чтоб посмотреть на дочь. Я с улыбкой смотрела на него, а он с усмешкой поглядывал на меня. Последняя его отлучка из зоны видимости была ознаменована волнами кофейного аромата, проникшего в открытую дверь и мгновенно заполнившего комнату.

Он вернулся с двумя чашками кофе и присел на кровать.

— Сегодня воскресенье? — спросил он, пока я выползала из-под одеяла и устраивалась поудобнее.

— Нет, — мотнула головой я и забрала у него одну чашку. — Просто я уверена, что у нас сегодня всё получится! Мы вернём Ивана! Мне приснился хороший сон.

— Рад за тебя, — кивнул он. — А в том, что получится, я и раньше не сомневался. Ты приносишь удачу.

— Правда? — я задумалась, перебирая в памяти своих друзей и членов моего экипажа. — А знаешь, наверно, ты прав. Но мне приносишь удачу ты. Ты — мой талисман.

— Я согласен быть даже твоим плюшевым мишкой, только почаще обнимай меня по ночам, — усмехнулся он.

Утро началось чудесно, и день был таким же хорошим. Я вышла на мостик, занялась своими делами, слушала доклады вахтенных, но мой взгляд всё время притягивал поток яркого солнечного света, который лился в отсек через огромные лобовые окна. Закончив с неотложными делами, я встала со своего кресла и спустилась вниз к резервным пультам. Я остановилась в этом потоке льющегося сверху золотого света и подняла голову. Хоть сквозь экраны не проникало инфракрасное излучение, мне казалось, что эти широкие лучи были тёплыми, они ласкали моё лицо, проникали сквозь кожу и заполняли золотым сиянием всё тело. Тот же бесконечный восторг, что и в недавнем сне охватил меня. Я посмотрела в сторону и увидела Джулиана, который с улыбкой стоял в простенке возле пульта и смотрел на меня.

— Иди сюда, — позвала я. — Сегодня это солнце светит так же чудно, как дома! Этот свет… Я просто таю. Да, милый, кто хоть раз ощутил прикосновение Света, никогда не изменит ему! Потому что ему не нужны уловки и хитрости, ему не нужен подкуп и обман. Он есть любовь, счастье и блаженство! Просто так! Без причин и поводов! Просто потому, что это Свет!

А он с улыбкой смотрел на неё и чувствовал, как в душе его нарастает отчаяние и страх. Потому что он, в отличие от других, смотревших на неё, видел, как её лицо, руки и волосы начали излучать свет ещё более яркий, чем лился снаружи. А за её спиной распластались, победно вздымая пушистые белые перья прекрасные сильные крылья.

Она снова взглянула на него, жмурясь от света, как кошка.

— Иди же сюда!

Он покачал головой и отступил дальше в тень. И в голове тоскливо заметалась отчаянная мысль: «Только б этот безумец не ошибся!»

День ушёл на окончательную подготовку рейда стрелков в подземелья дворца. Я уже не сомневалась в успехе. После того, как они доложили окончательный план и показали мне на схеме дворца несколько подходящих маршрутов к камере, где держали Ивана, и продемонстрировали с десяток вероятных путей к отступлению, мы поднялись в верхний ангар. Братья Эрлинги как раз закончили проверку оборудования небольшой капсулы с экран-полем.

— Всё в порядке, — кивнул Лин. — Экран-поле работает отлично. Капсулу никто не обнаружит, пока не стукнется об неё лбом.

— Скафандры тоже в порядке, — добавил Ис. — Мы немного подрегулировали модуляторы полихромного покрытия, так что отзыв на изменение фона будет практически мгновенным. Щитки шлемов старайтесь не поднимать.

— Что мы, дети? — проворчал Оршанин, заглядывая в кабину капсулы. — Где третий скафандр для Ивана?

— В рюкзаке, на запасном сидении.

— Что с оружием? — Белый Волк обернулся к Донцову.

— Всё готово, — доложил тот. — Армейские парализаторы отрегулированы под функцию среднего поражения, внешние прицелы сняты. В этих закоулках от них проку не будет, только лишняя тяжесть. Будут работать с лазерными.

Хэйфэн кивнул.

— Я возьму меч, — сообщил он и, пресекая мои возражения, терпеливо объяснил: — там все вооружены именно холодным оружием. В коридорах лучше фехтовать, чем стрелять. Обещаю, что никого сильно не порежу.

— Ладно, — уступила я и посмотрела на часы. — Мы с Донцовым, Стаховски и Мангустом вылетаем через два часа. Вы дождётесь темноты и взлетайте. К этому времени шоу будет в полном разгаре. Мангуст обеспечит вам фору.