Двое из логова Дракона
Шрифт:
— Хороший чай.
— Я другого не беру, — пояснил он и сел на своё место, поставив рядом свою кружку с зелёным чаем, от которой исходил мягкий аромат жасмина. Посмотрев на меня чёрными блестящими глазами, он заметил: — Мы давно не тренировались.
Тонни был моим любимым тренером по кэндо, но сейчас одна мысль о мечах, даже бамбуковых, вызывала во мне раздражение.
— Зачем? — едва сдержавшись от колкости, поинтересовалась я.
— Чтоб снять напряжение, — пожал плечами он. — Можно, конечно, ограничиться гимнастикой или медитацией.
— Мне трудно сосредоточиться, — слегка успокоившись, пробормотала я.
— Я это и имею в виду, — кивнул он.
Я молча пила свой чай, а потом посмотрела на него.
— Что ты обо всём этом думаешь?
— Человек
— А если без чаньских премудростей? — поморщилась я.
— Когда не знаешь, что делать, то лучше ничего не предпринимать, доверившись потоку жизни, — уточнил он. — Просто успокойся и поступай так, как считаешь нужным.
— Многие считают, что мне нужно вступить в поединок с… Существом Тьмы, — слабо улыбнувшись, заметила я.
— В данном случае важнее то, что считаешь правильным ты. На самом деле у тебя нет выбора, есть только один выход. Доверься своему сердцу, оно мудрее головы. Вступив в борьбу с собой, ты проиграешь все поединки.
— Твои слова прямо бальзам на раны, — пробормотала я.
Он отпил чаю, и я невольно задержала взгляд на рисунке, который украшал его чашку.
— Что это? — спросила я, ткнув пальцем в знакомый с детства чёрно-белый круг, разделенный извилистой линией, напоминающей букву S.
— Ты знаешь это и без меня, — пожал плечами он.
— Я хочу услышать твоё объяснение, — настаивала я. — То, что я знаю, мне известно из книг и лекций, которые читали в космошколе. А ты вырос на философии, основанной на этом знаке. И сейчас я чувствую, что в нём ответ на мои вопросы. Дай мне этот ответ!
— Это Тай Ши, — ответил Тонни, — круг существования, который на Западе называют просто Инь-Ян. Тёмная часть — это инь: женская сторона, пассивность, мягкость, интуиция. Это земля, растения, север, долина, темнота, смерть, Луна. Светлая — ян: мужская сторона, твёрдость, упорство, рациональный разум, юг, горы, свет, жизнь, небо, солнце. Тай Ши символизирует колесо жизни, в котором по мере вращения тьма сменяется светом, а свет — тьмой. А эти точки в противоположных частях означают, что частица тьмы всегда существует в самом сердце света, как и свет всегда присутствует в глубинах тьмы.
— Но ведь это не символ борьбы, — заметила я, чувствуя, что ответ на мучивший меня столько времени вопрос где-то совсем рядом. — Это символ гармонии?
— Это символ взаимодействия противоположностей, их единства, — подтвердил Тонни. — Это отражение баланса и взаимозависимости противоположных сил и принципов в масштабах космоса. Их обособленность, чередование и сплав в единой системе порождают то самое напряжение, которое приводит к неуклонному изменению, движению, развитию и усложнению реальности. Для этого созидательного союза необходимо равновесие, которое идеально выражено в Тай Ши.
— Странно, — пробормотала я. — Тут — светлое — мужское, а тёмное — женское…
— Возможно, это связано с приниженным положением женщин в древнем Китае, — пожал плечами Тонни. — Нужны были мужчины, воины, строители, землепашцы. Родиться женщиной было не таким уж большим счастьем. В голодные годы младенцев-девочек просто бросали, обрекая на голодную смерть. Женщины были в подчинении у мужчин, почти никогда не получали образования, часто оказывались жертвами насилия и несправедливости. И, со свойственной им… изобретательностью, не оставались в долгу. Поэтому и сформировался несколько негативный образ. Видишь ли, на самом деле Тай Ши имеет ещё одно значение, раскрывая еще один вид дуализма всего сущего. Согласно древнему учению даосов, все вещи характеризуются наличием как мужского, так и женского начала, причём женское начало содержит элемент мужского и наоборот. В сущности, души не имеют пола, он возникает только в момент воплощения души на земле. Я имею в виду, что женщина может оказаться воином и иметь в характере истинно мужские качества, такие, как мужество, упорство, отвагу, талант к боевым искусством. В то же время мужчина
может родиться с талантом врачевателя и обладать исключительной добротой, заботливостью и самоотверженно служить людям. Насколько мне известно, доктор принципиально не берёт в руки огнестрельное и лучевое оружие?— И каков вывод? — подытожила я, глядя на его кружку.
— Мудрый человек понимает двойственность всего сущего и живёт в гармонии с этой данностью, — пожал плечами Тонни.
Я какое-то время обдумывала его слова, а потом поставила на стол пустую чашку, встала и, наклонившись к нему, с благодарностью посмотрела в его чёрные глаза.
— Прости за фамильярность, Ветер, но я знала, что когда-нибудь ты меня обязательно спасёшь. Только не думала, что так.
Я обняла его и поцеловала в щёку.
— Спасибо, друг мой!
— Тысяча подобных услуг не исчерпают моего почтения и признательности вам, командир, — улыбнулся он.
Зеленоватое сияние полыхало в небе, прокатываясь по нему мягкими волнами. Оно отражалось в прозрачных глазах демона, сидевшего на остром уступе каменистого обрыва далеко в горах. Сотни лет здесь не бывали люди. Всё здесь заполняла глубокая тишина запустения, нарушаемая лишь иногда воем ветра, заблудившегося в отрогах скал, или перестуком осыпавшихся камней. Гребни гор мертвенно отсвечивали в свете Лилоса, по ним змеились чёрные трещины — следы жары, перед которой не мог устоять даже камень
Эти горы давно забыли, а, может, никогда и не знали, что такое жизнь, и среди них не осталось даже воспоминания о присутствии того, что могло двигаться, дышать и видеть. И эта бесконечная пустота казалась демону вполне подходящей для его мятущейся, измученной души.
Присев на краю уступа на корточки, он осматривал безжизненный пейзаж и тревожное сияние в опрокинутой чаше неба. Его истомлённое сердце просило покоя и этой застывшей тишины. Оно тихо стонало, припоминая терзания и боль, обрушившиеся на него несколько лет назад, когда, вырвавшись из Преисподней, он узнал, что навеки лишён Спасения, и Небеса закрыты для него.
Вечная жизнь тогда казалась ему проклятием, а не даром, и скитания, которые ждали впереди, вызывали тоску и безысходность. Он утратил надежду вступить однажды в обитель Света, и это тяготило его. Лишь любовь, семейное счастье и тепло домашнего очага примирили его с выпавшей ему участью, но он снова терял всё это. Он уже почти смирился со своей долей, он готов был ринуться в бездну Тьмы, унося с собой память живого человеческого сердца. Но судьба нанесла ему ещё один удар.
Он повернул голову и посмотрел на тонкий круг, неярко светившийся в темноте. Его принудили взглянуть в глаза Света. Его заставили в полной мере осознать то, чего он лишён навеки. Его древняя душа давно забыла тот мир, откуда явилась на Землю, но ей напомнили об этом. И он снова и снова вспоминал бесконечное блаженство тепла, пронизавшего его насквозь. Он ощутил тогда прозрачное сияние, в котором растворилось его тело, выпустив на свободу душу. И та, ликуя от невыносимого счастья, ринулась в полёт, несясь сквозь потоки сияющей субстанции, пронизанной бесконечной любовью. Его душа, забыв о тяжком опыте телесной жизни, о странных ярлыках имён, о бессмысленных вехах дат, обрадованная возвращением домой, стремилась вперёд, ища своих, тех, кого она узнала бы, не глядя на лица, не слыша голосов…
Она не успела никого найти и встретить. Трансформация, начавшаяся в Свете, испугала и привела в отчаяние тёмную часть души, которая слишком ясно ощутила, что происходит. Ещё немного, и не было бы возврата назад. Он стал бы другим уже навсегда. Он был бы убит и переплавлен в иное существо. Он стал бы частью Света, утратив свою подлинную сущность.
И из последних сил он всё же вырвался из этого сияния. Он погасил его и вернулся в своё тело, сохранил свою природу, и выдернул из материнских объятий Неба свою безутешно рыдающую душу… И теперь воспоминание об этой радости, о чистоте, безгрешности и причастности к чему-то огромному, настоящему и бесконечно доброму, терзало его.