Двойная шутка

Получив вожделенные часы и выйдя из «Коринфии», Филипп шумно выдохнул.

– Хорошо вы придумали про историю.

– Это реальная история, только не с «Победой». У деда были те трофейные, и выглядели они потом не очень. Дед, конечно, отдавал мастеру…

– А что за модель? – деловито уточнил Филипп.

– Не знаю, какие-то швейцарские.

– Они еще ходят?

– Когда я видел их в последний раз, ходили.

– Значит, они не с вами?

– Нет, у брата.

– Он старший?

– Что за допрос? – возмутился Александр. – Дед оставил их мне, я брату, вот и все. Я бы их все равно рано или поздно потерял или разбил. Не любят меня как-то часы, всё время норовят сбежать или сломаться.

– А ваш брат не согласился бы продать их мне, скажем, за тысячу фунтов? – осторожно спросил Филипп.

Александр удивленно на него посмотрел.

– Можно за две, – добавил Филипп, – но это максимум. Если серия не лимитированная, то не представляет особой исторической ценности, меня заинтересовала их индивидуальная история.

– Они гнутые, потрепанные жизнью и они не продаются, – решительно сказал Александр.

– Может, за три? – с надеждой спросил Филипп.

– Давай закроем этот вопрос.

– Вам не понять, вы не коллекционер, – вздохнул Филипп. Это было похоже на неутолимую жажду, и сколько бы часов ни прибавлялось в коллекции, ему все равно казалось, что их слишком мало.

– Брат не будет их продавать.

– Хотя бы спросите у него. Это же три тысячи фунтов!

– Это просто деньги, которые однажды закончатся, а часы останутся.

Филипп уныло кивнул. Собственно, эта мысль когда-то и сделала его коллекционером (и еще семейное наследие).

– Я подумал, может, этим вечером вы бы еще могли подыграть?

– Опять рассказать эту историю? – усмехнулся Александр.

– Нет, съездить на встречу на Грин-Лейнс. Ничего особенного, просто хочу купить еще одни часы с рук.

– Съезди с таксистом.

– Мне нужно, чтобы меня не ограбили в момент или после сделки, а таксист и сам может ограбить.

– Что-то мне подсказывает, что я об этом пожалею, – вздохнул Александр и взъерошил темно-русые волосы. – Ладно, давай только быстро.

– Моя машина домчит в три счета, – заверил Филипп.

***

У Филиппа был синий «Ягуар», и он вел его очень аккуратно, мягко выражаясь.

– Ты всегда водишь так медленно? – поинтересовался Александр.

– Я стараюсь не нарушать правила, – пояснил Филипп, ища место для стоянки.

Не успел он припарковаться, как к ним подошел турок-продавец и показал «товар».

Филипп вылез из машины и попросил дать хронограф в руки. Он был в зеленом пуховике насыщенного изумрудного цвета, как лист на снегу, невесть как дотянувший до зимы.

Поколебавшись, продавец протянул их. Филипп повертел их, присмотрелся и вернул назад, покачав головой:

– Это жалкая подделка.

– Может, и подделка, но не жалкая! – оскорбился турок, и в принципе его можно было понять. В строгом смысле это и не было подделкой. Это были дорогие часы «Патек Филипп», только они никогда не принадлежали китайскому императору и никогда не были в Союзе. Потому что на задней стороне крышки отсутствовала дарственная надпись. И от возмущения продавец полез в драку. Но в драке с Александром долго не продержался, поэтому быстро остыл. Однако в этой неприятной сцене слегка пострадало пальто Александра, по виду вполне еще новое.

– Разве нельзя покупать часы в магазинах или на всяких там аукционах, – с досадой спросил он на обратном пути, – как полагается?

– Эта модель считается утерянной, – ответил Филипп. От расстройства он сел на пассажирское кресло – он-то уже предвкушал, как наденет этот хронометр на руку. – Я все ждал, что она всплывет на аукционах, но пока глухо.

Над зеркалом заднего вида висело фото часов.

– Это из-за них движуха? – поинтересовался Александр. – Они ведь ношеные?

– Не просто ношеные, – вздохнул Филипп. – Это модель «Патек» тридцать седьмого года с вечным календарем, а главное, принадлежали они китайскому императору 2 . Император побывал в советском плену, подружился там со своим переводчиком Георгием, а когда освободился, подарил их Георгию. Якобы еще сказал на прощание, что кроме водонепроницаемости часы обладают функцией замедления времени. Как он выразился, разовой остановкой секунды. Наверно, неточный перевод. В последний раз официально они всплывали в Швейцарии в девяностые. Теперь, если найдутся, будут стоить еще дороже благодаря своему провенансу. Но я все равно их раздобуду, – убежденно закончил он. Радовало, по крайней мере, что удалось заполучить хронограф Харвея.

2

Айсиньгеро Пу И – последний император Китая из династии Цин. Его провозгласили императором в 1908 г. в возрасте двух лет, а в 1912-м, после революции, свергли. В 1932 г. его назначили титульным правителем государства Маньчжоу-Го, которое контролировалось Японией. В 1945 г. его отправили в советский лагерь в Хабаровске. Там он провел пять лет и подружился с переводчиком Георгием Пермяковым. В 1950 г., за год до создания «Победы» с иероглифами, Мао Цзэдун посетил в Союз и добился репатриации императора.

– Может, владелец не захочет их продавать.

– Я предложу цену побольше.

– Не всегда дело в цене, – заметил Александр.

– Почти всегда дело в цене, – упрямо сказал Филипп. – Вы всегда так лихачите?

– Я обогнал этого тормоза вполне в рамках правил, – пояснил Александр.

– Фак, я так надеялся, что на сей раз это они…

– Ты пьешь? – спросил вдруг Александр.

– Смотря что. Воду, чай…

– Пиво.

– Нет, конечно! Я ведь актер, а алкоголь плохо влияет на мою память.

– Жаль, – сказал Александр. – Тут как раз неподалеку на одном пятачке семь пабов. – Они проезжали район Вест-Энда и Пикадилли.

– Это где?

– Ты живешь в Лондоне и не в курсе? – удивился Александр.

– Я вообще не особенно хожу по пабам. Так где? – Филипп и сам не знал, зачем ему понадобилось это выяснить, – он все равно туда не собирался.

«Ягуар» остановился на светофоре. Александр приоткрыл форточку, достал сигарету и закурил, хотя вообще-то курить в машине было не принято. И в облачке дыма, задержавшемся в салоне, Филипп ощутил тревожное предчувствие.

Он решил, что в крайнем случае пойдет только в один паб, выпьет только один стакан пива и с чистой совестью отправится домой.

Глава 2. О превышении нормы

Лестер-сквер, паб 1

– Слушай, а почему ты предложил сыграть русского именно мне? – спросил Александр.

– Ну у вас такой вид, немного… – Филипп щелкнул пальцами, отхлебнув мягкого эля из своей кружки, – ну…

– Мрачный?

– Нет.

– Угрюмый?

– Да нет.

– Может, славянский? – предположил Александр.

– Скажете тоже, – Филипп даже рассмеялся, – нет, просто ощущается авантюрная жилка.

– Хм, – сказал Александр и одним глотком осушил полкружки старого темного эля.

– А я слышал, вы в драке что-то сказали на иностранном. Вы знаете еще какой-то язык?

– Да, – кратко ответил осветитель. Из него как будто приходилось вытягивать реплики.

– Какой, если не секрет?

– Французский, итальянский и русский. Принялся за немецкий, но пока не идет.