Двойное небо

Лев расплылся в улыбке.

— Скандал? — весело, — один упрек за полтора года, Камила. Дебош начинается хотя бы с двух, — глоток, сощурив глаза, — и крика. Мне сбегать от страха на кухню?

Я закатила глаза и молча продолжила пинать в сторону выхода вещи.

— Коробки в моём кабинете, — смотрел на все это с иронией мужчина, — я благоразумно посчитал, что оставшаяся упаковка пригодится тебе.

Он поймал меня в тот момент, когда я пробиралась мимо, думая ткнуть его в бок посильнее.

— Я не желал выставлять тебя в плохом свете, — шепнули в самые губы мне, — и ни в коем разе не планировал угнетать твоё скромное положение, — хмык и поднявшийся от моего рта к глазам взгляд, — я боюсь за твою безопасность, Камила, — поцелуй, — и у меня есть альтернатива.

Он отпустил меня, специально развернув в нужную сторону. Я с интересом остановилась, разглядывая его гордый вид сбоку.

— К-какая? — воодушевленно.

— Автомобиль на твой вкус, — Лев внимательно следил за мной, — и нанятый мной водитель со стажем более десяти лет.

Замершая в моей руке кофточка полетела в него.

— О, мы добрались до драки? — рассмеялся мужчина, — ты пугаешь меня всё больше!

Мы с коробкой прошли мимо, игнорируя его. А после я начала скидывать разбросанное с пола.

— Я просил заняться сортировкой, а не собирать все вещи, — он вмиг стал непонимающим.

Я тяжело вздохнула.

— Этой стороной шкафа я не пользуюсь, — указала на остатки шмоток на полке, — здесь всё старое и уже не очень нужное.

Лёва кивнул, поставил стакан на прикроватную тумбу и сел в кресло рядом с копошащейся в хламе мной.

— Хочешь новую сумку? — поставил руку на локоть.

Его голова упала в ладонь. Я мотнула своей.

— У меня ещё заказанная позавчера не распакована, — взглянула на него из-под ресниц, — а ещё: ты меня не купишь. Вот.

Такой дьявольской улыбки я от него не ожидала.

— Даже оплаченным обучением в автошколе? — хитрое.

Я села на пол, поджав ноги под себя.

— Только я не стану помогать тебе сдавать, Камила, — строгий тон, — и сделаю всё, чтобы тебя сперва обучили без изъянов, а во время сдачи, отнеслись как можно строже.

Отвернулась от него, швырнув в коробку то, что первое попалось под руку.

— Скажешь мне, когда будешь согласна на мои условия, — не шевелился Лев, — Камила, я успел изучить тебя за эти полтора года. Досконально. Я вижу в тебе массу восхитительных качеств и способностей. И у меня совершенно нет сомнений в том, что ты упрямо сдашь экзамен и получишь права. Однако мы оба знаем, что ты невнимательна, нетороплива и имеешь отвратительную скорость реакции, — он хмыкнул, — а ещё, зачем кривить, ты сдашь раза с десятого.

Я возмутилась:

— Не буду спрашивать с какого сдал ты, — фыркнула.

Он едва заметно закатил глаза.

— А ты как думаешь? — без насмешки.

Просто как что-то, в чём сомневаться мне не нужно. С первого, чёрт его дери!

— Это моя мечта, — не сдержала бурчания, — как переехать в Москву. И ты это знаешь, но и сейчас съехал сюда, а не…

— Как же ты любишь усложнять себе жизнь, — наставительно сказал Лев.

На этом, видимо, разговор был закрыт, потому что дальше он продолжил о другом:

— Хочешь я приготовлю нам завтрак? — с улыбкой, будто ничего не было, — ты сделала мне ужин, а я… — он повернул голову, — конечно не смогу настолько вкусно и сложно, но обещаю не упасть в грязь лицом.

Смотреть на него обиженно в этот момент было невозможно. Он был очень милым и смешным, особенно когда выражался так важно. А потому я кивнула, опустив голову к полу. Но сделать это мне не позволили — его нос уткнулся в висок, губы прижались к щеке, а тёплое дыхание с запахом крепкого кофе пробралось в самую голову. Тёплые руки по плечам, спине, бёдрам и переворот в воздухе, потому что он хотел, чтобы я сидела на нём. Горячий поцелуй в губы, мурашки по телу и часто бьющееся в груди сердце.

* * *

Я закинула ногу на ногу, продолжив рассказывать Лёве про то, как неделю назад он «аккуратно» положил мне на лицо подушку во сне.

— Я, честное слово, не хотел сделать тебе больно, — посмеивался с чашкой чая у рта он.

— Да, потому что ты хотел меня придушить! — вторила ему смешком, — просто у тебя аккуратно положить не получилось, и вся идея провалилась!

Мы оба говорили приглушенно, сидя напротив друг друга под широкой неяркой лампой в углу кафе прямо под окнами нашей квартиры. Уже нашей.

— Только если ты довела спящего меня до такого состояния, — сделал глоток он.

Я возмущенно открыла рот:

— То есть ты признаешь, что так и было?

Это кафе выбрала я. Не он, как это происходило обычно. Лёва сегодня вообще был очень мягким, с того самого разговора утром и до позднего вечера, который наступил уже полчаса назад.

— Конечно нет, — хмыкнул он, — Камила…

— Знаешь, пока у тебя такое хорошее настроение, — перебила подсобравшегося его, пока он не сказал, что мы идём домой, — я хочу тебе признаться.

Он напрягся. А я вспомнила сегодняшние попытки трижды не оставить в сковороде угольки вместо купленного Юлей фарша. Лёва подметил ещё первый провал с возможным пожаром на кухне, но стоически терпел, пока не позвал меня сюда.

— Я… как-то мне было лень идти в магазин, — пыталась не смотреть на него, — и… и я подумала, что смогу сварить макароны. Я умела, честно! — под его начавшую расплываться по лицу улыбку, — раньше. Видимо. Но… — брови скривились, — помнишь месяц назад тебе пришлось везти меня в больницу? И я тогда ещё промолчала, — голова вжалась в плечи, — я отравилась макаронами.

Он пытался не смеяться. Выходило у него плохо.

— Можно я больше не буду готовить? — с надеждой на то, что он сейчас не скажет мне какая я косорукая, — я думала, что у меня получится, — смотря на его закрытые веки и прикрытый ладонью рот.

— Камила, я очень ценю твои старания, — почти успокоился он, — я…

— И убираться я не буду, — под его снисходительный взгляд.

— Никто и не предполагал, что ты будешь этим заниматься, — добродушно.

Я выдохнула. С души будто камень упал.