Двуликий бог

— Одного только я желаю тебе: будь счастлива, несмотря ни на что, дочь моя, — тихо произнесла Нанна и, обняв мои щеки ладонями, мягко коснулась губами лба. Я растроганно улыбнулась. Надо же, я совсем не узнавала их в тот день. Вернее, я узнавала своих прежних родителей, которых так почитала до встречи с Локи, после которой всё пошло кувырком, и начали вскрываться обратные стороны асов. Однако я ни о чем не жалела. Теперь, даже если это была только иллюзия, передо мной вновь предстала моя семья — такой, какой я её любила. Выходит, всё же не существовало во всех девяти мирах того, что служило бы только добру или подчинялось одному злу. Каждый из нас носил глубоко внутри собственные свет и тьму. И в тот день, несравненно для меня важный, любовь и преданность побеждали алчные пороки и страсти. Был ли это очередной подарок Локи, мудрое влияние Всеотца или веяния судьбы, я не знала, но я была счастлива, как и желала мне Нанна.

– Простим всё былое, Сигюн. Пришло время стать взрослой. Если таково твоё решение, то мы примем и поддержим его, — ласково добавил отец, и мои губы дрогнули, а по щекам потекли слёзы радости. Это было всё, что я хотела услышать и узнать. Только то, что они принимали меня любой со всеми ошибками, которые я могу совершить. — Моя светлоокая дочь, — нежно продолжал Бальдр, мягко стирая слёзы с моего лица краем большого пальца, — пусть этот брак принесёт благо. А в качестве свадебного подарка прими от нас Асту и Иду, — я только тогда разглядела двух знакомых девушек, покорно склонившихся за спиной моего отца. Сердце вновь окатило волной радости, когда я увидела их — своих, родных, простых, совсем не таких, как свита Локи. Служанки скромно и сдержанно улыбались, но я всё же ощущала, что даже они рады за меня. — Они сами попросили об этом. Девушки были с тобой с самого детства, пусть же они хранят тебя и в новом дворце, — не помня себя от радости, я стремительно шагнула к подругам и крепко обняла обеих, на мгновение прижав к себе. Я чувствовала себя рядом с ними надёжно, и мне становилось тепло при мысли, что теперь со мной повсюду будет частичка родного дома.

— Ида, Аста, я вам рада, — искренне поприветствовала я и, наконец, отпустила смущённых служанок, не привыкших к такому яркому выражению эмоций с моей стороны. Однако, я менялась, сама того не замечая: становилась смелее и свободнее в своих чувствах и словах. Наверное, сказывалось «пагубное» влияние импульсивного огненного бога.

— Мы будем неразлучны, госпожа, — робко улыбнувшись, ответила Аста. Ида кивнула в знак согласия, и обе молоденькие девушки вновь поклонились. И опять мне захотелось обнять их, что есть силы, но мой пламенный порыв прервало деликатное покашливание. Я удивлённо обернулась и на миг замерла на месте. За плечом моим стоял он: белокурый, голубоглазый, в свободных нарядных одеждах — он был так похож на отца, только с более строгим и сосредоточенным выражением лица.

— Форсети! — воскликнула я, незамедлительно бросаясь на шею старшему брату. От неожиданности тот даже покачнулся, но затем едва уловимо улыбнулся и крепко обнял меня в ответ. — Ты пришёл!

— Разве мог я пропустить такое важное событие в твоей жизни? — с улыбкой отвечал брат, с которым мы так давно не виделись. Форсети с самых юных лет преданно и самозабвенно служил своему делу и всегда был с головой погружен в работу, которую считал крайне важной. Поэтому застать его в Асгарде, а тем более дома, было редкостью и диковинкой. Брат всё больше пропадал в Мидгарде, разбирая споры и распри людей, чем поддерживал между ними хрупкий мир и равновесие. — Ну и натворила же ты дел, Сигюн! Дала согласие Локи, кто бы мог подумать! Впрочем, как по мне, этот сорванец смел, умён и независим, а эти качества заслуживают уважения. Пусть будет во благо!

— Пусть так и будет, — смущённо улыбнувшись, согласилась я. Надо же, хоть кто-то в нашей семье не относился к Локи предвзято. За это я любила Форсети: он был ко всем ровен, справедлив, доброжелателен. Он взял от отца самые лучшие его качества и приумножил их. Жаль только, что растрачивал он их в основном в Мидгарде, когда порой и Асгарду не помешала бы частица его рассудительности. Однако сейчас он был здесь, рядом со мной, и не было предела моему счастью.

В главную залу Вальхаллы я входила уже с увеличившейся свитой. Я шла под руки с родителями, справа меня сопровождал отец, слева мягко плыла мать. Позади между Астой и Идой невозмутимо шагал мой старший брат. Далее следовали слуги Локи. Сердце моё колотилось и тревожно, и радостно, когда в повисшей торжественной тишине мы входили в зал под пристальными взглядами, казалось, всего Асгарда — столько за столами было народу. В центре на небольшом возвышении находился стол верховных богов. В середине его стоял Всеотец, вполголоса беседуя с виновником торжества. Дыхание моё перехватило, когда, среагировав на восхищённую тишину, Локи медленно обернулся через плечо и устремил на меня взгляд внимательных карих глаз. Не было в нём привычной оценки прелести моего молодого тела и зарождавшегося вожделения, а какой-то покой и нежность, словно всё так, как и должно быть, без крайностей.

Я же, напротив, была сражена даже сильнее, чем мой жених. В черных шёлковых одеждах, в свободной рубашке, перехваченной широким поясом из золотых звеньев, Локи был обольстителен. Обычно непослушные огненные волосы бога обмана теперь спадали на плечи почти гладкой золотой волной, с середины длины переходя в небрежную широкую косу, украшенную золотым ободом в тон высоким браслетам, обхватывавшим запястья. Двуликий бог выглядел просто и в то же время безукоризненно. Ему не требовалось слишком много лоска и блеска, достаточно было его самоуверенно расправленных широких плеч, гордо выпрямленной сильной спины и медленной звериной грации вместе со смелой невозмутимостью лица, чтобы понять, кому принадлежал тот день. Может, я и вправду безнадёжно влюбилась в несносного наглеца, но сердце моё забилось сильнее во много раз при виде жениха, а губы сами собой расплылись в счастливую улыбку, не покидавшую меня до самого конца дня.

Много восхищённых вздохов и завистливого перешёптывания звучало за моей спиной, но я никого не слышала, только смотрела в золотистые спокойные глаза жениха и успокаивалась сама. Я не сразу осознала, что не видела мужчину едва ли полдня, а уже начинала по нему скучать, желала его голос, взгляд, прикосновения. Локи, как назло, был сдержан и нёс себя в тот день выше всяких похвал, даже мудрый Один мерк рядом с достоинством огненного аса. Мне нестерпимо захотелось вывести его из деланного равновесия, соблазнить, развратить, раскрыть истинного Локи — жаркого, страстного и безудержного — столь притягательно великолепен он был в тот день, но для этого мне ещё представилась бы возможность, а пока мы должны были следовать традициям, вести себя покорно, чинно и подчиняться устоям Асгарда.

И всё же… Тот день был создан, чтобы их нарушать. Не раз Один смеялся в голос и только укоризненно качал головой, когда очередной обычай был искажён шутом Локи в его собственной неповторимой манере, а то и вовсе предан забвению категоричным отказом прямо на глазах у всех. Наша свадьба не была встречей друзей, а скорее сборищем недоброжелателей, тихо переговаривавшихся за спиной, но никого, увы, это не удивляло. Любой пир, каждое значительное событие становилось поводом для толка и пересуд, местом интриг. Я помнила, как обманчив внешний облик, и уже ничему не удивлялась. Я не удивлялась даже тому, что сидя бок о бок с женихом, мы почти не разговаривали, а только развлекали своих собеседников, выслушивали длинные запутанные тосты и пожелания, поднимали кубки. Наученная горьким опытом, я, как и прежде, пила воду, вызывая скрытую усмешку на губах своего супруга. Однако рядом была моя семья, Тор и Сив, Идунн и Ньёрд, талантливый стихоплёт Браги и другие приятные глазу и сердцу лица. И в целом я была счастлива, хоть мне и немного докучали жаркие споры и крики весёлых асов и всё возрастающая суета.

Наконец, новоиспечённые супруги перестали быть центром внимания. Боги увлечённо беседовали и смеялись, некоторые соревновались и мерялись силой. Не желая упустить момент, я тихонько выскользнула из-за стола, прошла рядом с женихом, увлечённым каким-то занимательным рассказом, мимолётно пробежавшись кончиками пальцев по его волосам и шее, и вышла из зала в полюбившиеся мне галереи. Солнце всё так же неизменно сияло, озаряя важный для меня день, и на миг я замерла, подставив лицо встречному ветру и ласковым лучам Соль, казалось, тоже поздравлявшей меня с высоких небес. Подобно переполненному залу галереи также не пустовали: тут и там стояли пары и тройки гостей, смеясь и активно жестикулируя. Я сделала несколько шагов к заграждению, облокотилась на него, потянулась, прогнув спину, всё же устававшую от тяжёлого платья с течением времени, и обернулась.

В дверях стоял он — объект моих воздыханий. Прислонившись спиной к косяку, он выглядел достаточно расслабленно, но глаза зорко следили за каждым моим движением. Я вновь отвернулась, потому что по губам расплылась улыбка, которую я была не в силах сдержать: бог огня уловил мой тайный намёк, прочувствовал этот мимолётный жест, и он был здесь. Не сдержав звонкого озорного смеха, я приподняла длинные полы своего прекрасного светлого платья и бросилась бежать вперёд по галерее, разжигая в женихе инстинкт охотника. Я и сама не знала точно, куда бежала, мне хотелось только скрыться от посторонних глаз. Локи не заставил себя долго ждать. Разгорячённый крепкой брагой и моей непринуждённостью, высокий ладный ас сорвался с места. Я оборачивалась и смеялась, глядя на его сосредоточенное лицо, настигавшее меня, однако не сдавалась, не оставляла попыток спастись от своего преследователя. Но разве могла я укрыться в тяжёлом богатом наряде от сильного и ловкого аса?

Очень скоро он догнал меня и страстно прижал к стене, совсем как тогда, только теперь мы были ещё ближе. Я тяжело дышала, то ли запыхавшись от бега, то ли от овладевших мной эмоций, а скорее от всего сразу, и глубокий вырез платья то и дело вздрагивал перед глазами бога огня. Он не сводил с моей груди зачарованного взгляда и вовсе не скрывал этого. Его ладонь скользнула по моей талии за спину и немного вниз, и прежде, чем я успела что-либо осознать, мы провалились куда-то назад. Оказалось, хитрец прижимал меня отнюдь не к стене, а к дверям одних из многочисленных покоев в чертоге Одина. И касаясь моей спины, находчивый бог огня искал ручку дверей. Стоило им тихо захлопнуться за плечами, а нам самим оказаться в пустующих покоях, как последняя маска спала с лица бога обмана.