Дядя самых честных правил 4

— Вперёд!

Шеренга драгун перестроилась в колонну и двинулась к парадному входу дворца. Но только солдаты дошли до ступеней, со стороны Кавалерского моста послышался топот копыт. Пруссаки, то ли придя в себя, то ли получив подкрепление, возвращались с палашами наголо.

— В каре! — Суворов не потерял присутствие духа и скомандовал: — Штыки примкнуть!

Не долго думая, я выдернул из ножен шпагу, ставшую small wand’ом, и швырнул в несущуюся на нас тёмную массу всадников огненный Знак. Н-на! Получите и распишитесь! Увы, удар не достиг цели — слишком многие среди них были магами и держали щиты.

Но польза всё-таки была: вспышка рассыпавшегося Знака ослепила пруссаков и они не успели подготовиться к контратаке. На полном скаку в ряды вражеских всадников, лоб в лоб, врезалась лава наших кирасир, под предводительством майора. Грохот стоял такой, что я не слышал даже выстрелов драгун, выбивающих прорвавшихся к ним кавалеристов.

Пруссаки, конечно, сражались за свой город и люто нас ненавидели. Но наши были свежее, злее и самую малость многочисленнее. Не прошло и пяти минут, как остатки пруссаков снова мчались прочь через Кавалерский мост. Русские кирасиры преследовали их по пятам, добивая последнее сопротивление.

— Ко мне!

Я скомандовал егерям и, не дожидаясь, двинулся по мраморным ступеням к широченным дверям дворца.

* * *

На первом этаже пришлось жарко. Пятеро Талантов атаковало нас прямо у входа, обрушив целый град всполохов и других неприятных штук. К счастью, мне на помощь пришёл Курт Тотлебен, заскочивший следом. В четыре руки мы выдали магам по первое число, а мои Знаки явились для них полной неожиданностью. Разгром завершили егеря, доставшие магов выстрелами из штуцеров. Послышался шорох чёрного песка, но я только отмахнулся — не до того сейчас.

Увы, живых здесь больше не оказалось. В огромной прихожей, или как это во дворцах называется, лежали трупы гвардейцев и кирасир. А подпалины на стенах и копоть на потолках свидетельствовали о жаркой схватке. Интересно, что же они не поделили-то?

— Вы идти в подвал? — со странным выражением спросил меня Тотлебен.

— Наоборот, мы поднимаемся выше.

На втором этаже я чувствовал возмущение эфира, будто при схватке двух магов, и собирался проверить.

— О, я, согласен. А я возьму на себя подвал.

— Не стоит разделяться. Двигаемся все вместе.

Тотлебен как-то разочарованно крякнул, но спорить не стал.

На широкой парадной лестнице лежали трупы. Не только гвардейцев, но и каких-то господ, по виду далёких от военной службы.

— Бургомистр, — указал Тотлебен на толстого мертвеца с багровым лицом. — Жаль, не самый плохой быть человек, мало воровать из казна.

Чем выше мы поднимались, тем удушливее становился запах перегара эфира. В коридорах второго этажа и вовсе было не продохнуть. Кто-то здесь только что творил много заклинаний, рушил их и плескал во врага чистой силой. Некоторых такие дуэли довели до состояния кучек пепла, в которых уже и не опознаешь человека или цверга.

— Сюда, направо.

В сопровождении егерей мы прошли через несколько комнат и услышали крики. Два голоса переругивались, перемежая слова шипением заклятий. Ого, драка!

Я приложил палец к губам, призывая к тишине. И осторожно, стараясь разобрать слова дерущихся, заглянул в комнату.

* * *

Немецкий я знаю отвратительно, если честно. Но перевести, о чём говорят, в принципе могу.

— Ты не годишься в короли, дурак!

— Фридрих хотел…

— Он мёртв! А ты несовершеннолетний…

Бумс! Огненный всполох ударил в стену.

— Я его наследник!

— Ты сопляк! Погубишь Пруссию…

— Не тебе решать, дядя!

— Мне!

Бух!

— Отрекись! Я отдам тебе казну…

— Пустую!

— Тем более! Как ты собрался управлять?

Рассмотреть дерущихся за вспышками заклятий и дымом было непросто. Молодой паренёк, лет четырнадцати, не больше, и мужчина за тридцать, в самом расцвете сил, с бешеными глазами. Оба цверги, оба поразительно похожи на убитого мной короля.

— Генрих Людвиг, брат покойного Фридриха, — шепнул мне Тотлебен, тоже подглядывающий за схваткой, — и Фридрих Вильгельм, племянник обоих и наследник престола.

Ах вот оно что! Делить корону — занятие увлекательное, захватывающее и смертельно опасное. Что же, надо попробовать утихомирить обоих. Что у меня есть в арсенале? Пожалуй, пусть будет немного магии, грубой силы и ружей. Я подал знак егерям, объяснил унтеру задачу и вошёл в комнату.

Сразу отступив в сторону, чтобы не загораживать егерям прицел, я бросил в драчунов силовой Знак. Обоих отшвырнуло на пару шагов, из-за чего они всё-таки отвлеклись от дуэли.

— Готовсь!

Егеря, выстроившиеся в дверях в два ряда, навели на наследников Фридриха ружья. По шесть выстрелов штуцеров—«огнебоев» на каждого цверга, учитывая, что в комнате сложно развернуть полноценный щит, должно хватить с лихвой.

— Целься!

Я состроил страшное выражение лица, будто собирался их расстрелять.

— Стойте! — паренёк выставил перед собой ладони. — Я наследник престола! Вы не можете меня убить!

— Корона моя!

Зло сплюнув в сторону племянника, Генрих выхватил шпагу и шагнул к нему.

— Нет!

Парень вскрикнул, когда остриё царапнуло его по плечу, и кинулся ко мне.

— Офицер! Защитите меня. Я король Пруссии, наследник. Умоляю! Вы же дворянин, вы не можете просто так смотреть, как меня убивают!

На последнем шаге Фридрих Вильгельм споткнулся и упал на колени. А его дядя зло засмеялся:

— Просишь помощи у наших врагов? Дурак! Они не защитят тебя.

Не обращая внимания ни на меня, ни на егерей, он двинулся к пареньку, выставив вперёд шпагу.

— Офицер! — Фридрих Вильгельм обречённо посмотрел на меня. — Я прошу у вас защиты. Сохраните мою жизнь, как дворянин и честный человек. Я…

В его глазах неожиданно вспыхнула мысль, и он затараторил:

— Я официально прошу императрицу Елизавету Петровну взять меня под опеку и стать регентом до моего совершеннолетия!

От неожиданной просьбы я закашлялся, а Генрих остановился, выпучив глаза и распахнув рот. Ему потребовалось всего секунду, чтобы прийти в себя, и он бросился вперёд, пытаясь заколоть племянника.

Дзинь!

Я рубанул по шпаге Генриха своим полупрозрачным клинком, разбив стальное лезвие на мелкие осколки. А следом приставил остриё к его горлу.