Дядюшка в законе

Оставалось только надеяться, что французу не придет в голову обследовать остров. Правда, позже выяснилось, что Алешка по собственной инициативе предпринял очень эффективные меры предосторожности…

Я посидел на этом пне, он был приятно теплым, нагревшись под солнцем, а потом встал на него и обозрел дали озера.

Было красиво. Особенно на дальнем берегу. Там качались высокие сосны с голыми золотистыми стволами и мохнатыми зелеными верхушками. А за соснами поднимался изумрудный пригорок, и на самом его верху, среди садов и огородов, виднелась деревенька. Кто-то говорил, что это село Воронцово, вспомнил я…

Воронцово, Воронцово… Где-то еще я слышал это название. Совсем недавно. И почему это меня взволновало?

Я соскочил с пня и, пробравшись к воде, сел в лодку. Оттолкнулся от берега, взялся за весла. А в голове все крутилось: Воронцово, Воронцово…

– Сделал шалаш?
– спросил меня Алешка, когда я привязал лодку.

– Воронцово, - машинально ответил я.
– Какой шалаш? А… этот. Там не шалаш нужен, а высотное здание.

– Жаль, - вздохнул Алешка. Уж очень ему хотелось загрузить меня либо шалашом, либо раскорчевкой.
– Ну и ладно. Может, мы раньше него сокровище отыщем…

Вскоре появилась моторка с недовольным Жюлем и с еще более недовольным матросом.

– Я вас прошу - поближе к берегу, - говорил Жюль, выбираясь на причал.
– А вы? Гоняете посреди озера. Толку от этого - чуть.

– А какой толк нужен? На мель возле берега нарваться? Мотор запороть? Зачем нужно по берегу-то лазить? Ходил бы пешком.

На этот вопрос Жюль, конечно, не ответил. Матрос оттолкнул лодку от берега и умчался. А француз пожаловался нам:

– Такой бестолковый! Я приехал из Франции, чтобы полюбоваться прекрасными берегами уникального озера, а вместо этого болтаюсь на сырой воде.

Ну, приехал-то он вовсе не берегами любоваться.

– Да, берега здесь красивые, - мечтательно поддразнил его я.
– И очень богатая флора и фауна. Есть даже столетние деревья. Дубы, например…

– Да что вы говорите, Дима!
– вспыхнул от радости Жюль.
– Дуб - это мое любимое дерево.

«Особенно российский дуб, - подумал я, - трехсотлетний».

– Покажите мне поскорее!
– попросил Жюль и полез в нашу лодку.

Мы с Алешкой посоветовались и согласились. И пошли к лодочнику за ключами, чтобы отпереть моторку.

И вскоре мы уже медленно, на первой скорости, двигались вдоль берега, который наш француз жадно оглядывал внимательными глазами.

Я сидел за мотором, а Лешка подсказывал французу:

– Вон дуб! Вон еще! А вон целых три! А вон сосна, не надо вам?

Но, похоже, французу эти дубы почему-то не очень нравились. Иногда, правда, он просил меня пристать к берегу, вылезал из лодки, обходил очередной дуб со всех сторон, трогал его за ствол и, казалось, даже обнюхивал. А потом разочарованно возвращался в лодку.

– Ничего, - успокаивал его Алешка, - тут этих дубов - целый склад. Вам хватит.

И мы плыли дальше…

Короче, господин Жюль отказался от услуг матроса, которого ему выделил дядя Федя Гусь, и целиком доверился нам. Он даже пытался оплачивать нам услуги. Но мы гордо отказались от денег и сказали, что помогаем ему для укрепления дружеских отношений между Россией и Францией.

Но тут наши прогулки ненадолго прервались очередным событием. Мы только что вернулись с озера и подходили к нашему кошмарному зайцу. А возле него топтались у терраски несколько извозчиков в своих профессиональных нарядах. В руках одного из них была большая корзина, в которой что-то попискивало.

– Здравствуйте, - с почтительностью сказал один из них.
– А мы к вам.

Это мы уже поняли. И даже догадались - зачем.

Сердце у меня дрогнуло и опустилось в пятки. Мы доиграемся, это точно.

– Это вам, - сказал тот, что с попискивающей корзиной.
– Гостинец.

Гостинец оказался очаровательным щенком немецкой овчарки. Ну вот, помнится, мы в школе что-то подобное проходили на уроках литературы. Как один персонаж брал взятки борзыми щенками.

Алешка сначала взвизгнул, а потом онемел от восторга. Он выхватил щенка из корзинки - тот доверчиво и радостно лизнул его в щеку - и без разговоров утащил его в дом.

А я остался наедине со взяткодателями и просителями.

– Мы, ребята, - начал, видимо, главный из них, - к вам от всего нашего цеха. От извозчиков, стало быть, и конюхов.

– А мы вас не вызывали, - сказал я, вспомнив, что администрация городка принимала от клиентов заявки на загородные прогулки в лошадиных колясках.

– Так мы сами пришли. По делу, так сказать. А дело, стало быть, такое. Мы, значит, берем с седока оплату за поездку, сдаем деньги администрации и оставляем себе и лошадям зарплату - им, коняшкам то есть, на овес, нам - на хлеб-соль.

– Точно, - хором подтвердили извозчики, кивая головами.
– Так оно и есть.

– А сегодня, стало быть, поутру, мы еще и не запрягали, приперлись на мотоциклах прямо в конюшню воронцовские ребята - рэкетиры, стало быть. И сказали ультиматум: что теперь платить будем не только администрации, а еще и им.

– Точно, - закивали извозчики, - а то, говорят, неровен час - лошадки ваши пострадают. Которые захромают, а которые вовсе отравятся. Или конюшня сгорит.

– Ну да, - продолжил главный, - мы, говорят, теперь их охранять будем. А вы нам платить за охрану. И цену назначили.

– Точно. Такую цену, что ежели ее платить, то ни на овес лошадкам, ни нам на хлебушек уже не останется. Уж вы, братцы-племянники, упросили бы своего дядюшку. Чтоб не драли с нас три шкуры-то. Невмоготу ведь…

Все понятно. Примерно этого мы и ожидали.

Я растерялся.

– А кто такие воронцовские?
– спросил.

– А вон с того села, - старший показал кнутовищем за озеро.
– Воронцово прозывается.

Воронцово, Воронцово… Опять это Воронцово!

Тут на терраску вылетели уже подружившиеся Алешка и щенок, промчались по дорожке с лаем и визгом, маханули по клумбе с цветами, опрокинули урну - из нее так и покатились во все стороны пустые банки от пива и воды - и исчезли за углом домика «Кот в сапогах».

Извозчики проводили их одобрительными взглядами.

– Так что просим вас - выручайте. А мы уж вас не обидим. В долгу не останемся.

Странно получается у нас в стране. Почему-то люди уже привыкли к тому, что за каждое доброе дело они должны платить. А вроде как бескорыстная помощь друг другу уже и не существует.