Дьявол на коне

– Даже когда играли в прятки, - вставила я. Кивнув, она рассмеялась.

– Нас могли увидеть в любую минуту. Но мы уверяли друг друга, что нам все равно.

– Но вы боялись того, что может случиться.

– О да. Но мне нравится бояться. А вам? Но нет, вы слишком правильная. Хотя что там насчет вас и Джоэла, а? В некотором смысле мы обе в сходном положении… как говорится, одного, поля ягоды, так? Мы обе потеряли своих возлюбленных.

– Джоэл не был моим возлюбленным.

– Ну, надеялся им стать. И вы на это надеялись. У меня это вызывало смех. Вы… школьная учительница. Я… и конюх. Смешение… смешение классов. Забавно, вы не находите?

– Нет, не нахожу.

– Вы превратились в настоящую учительницу, Минель. Но нам вдвоем было весело - а теперь я возвращаюсь во Францию. Сэр Джон и леди Деррингем ждут не дождутся, когда избавятся от меня, и вот я уезжаю.

– Печально. Мне очень жаль расставаться с вами.

Марго встала и, поддавшись внезапному порыву, обвила меня руками.

– И мне жаль расставаться с вами, Минель. Мне вы всегда нравились больше всех. Я не могла говорить с Мари и Сибиль. Они задирали глупые носы и смотрели на меня, словно я зачумленная… и все потому, что я узнала кое-что такое, что им неизвестно… и никогда не будет известно, по всей вероятности. Возможно, как-нибудь вы приедете ко мне в гости во Францию.

– Не вижу возможности сделать это.

– Я могу пригласить вас.

– Вы очень добры, Марго.

– Минель, я тревожусь.

– Тревожитесь? Из-за чего?

– Я не знаю, что мне делать.

– Возможно, вам лучше рассказать все мне.

– Когда мы с Джеймсом валялись под кустами, мы не только строили планы.

– Что вы хотите этим сказать?

– У меня будет ребенок, Минель.

– Марго!

– Ужасный позор!
– воскликнула она.
– Дело не столько в проступках человека, сколько в том, попадается ли он на них. Понимаете, если бы Джеймс просто был моим любовником, это сочли бы достойным сожаления событием… но постарались бы замять и забыть. Но если существует живой свидетель нашей связи, тогда что? Позор. Катастрофа. Что ж, вот и весь сказ, Минель. Что мне делать?

– Сэру Джону и леди Деррингем известно об этом?

– Об этом не известно никому, кроме вас… и меня.

– Марго, что же вам делать?

– Я и хочу, чтобы вы мне что-либо посоветовали.

– Какой здесь может быть совет? У вас будет ребенок, и скрыть это нельзя.

– Все будет скрыто. И прежде у людей рождались внебрачные дети, и это скрывалось.

– Как вы сможете это скрыть?

– Вот это-то и нужно решить.

– Марго, а как я могу помочь вам в этом?

– Об этом-то я и пришла поговорить.
– Тут я увидела страх в глазах Марго.
– Я боюсь возвращаться домой… вот так. Скоро это станет всем известно, да? И мой отец…

Мысленно я увидела его столь же явственно, как тогда, в особняке. Я даже почувствовала его губы, с силой прижимающиеся к моим.

– Возможно, он поймет, - предположила я. Марго горько рассмеялась.

– У него полно незаконнорожденных детей, можете в этом не сомневаться. Это все так… пустяки. Но что позволительно такому мужчине, как мой отец, - то является полным бесчестием для женщины.

– Это несправедливо.

– Конечно, это несправедливо, Минель, но что мне делать? При мысли о том, что придется предстать перед отцом, мне хочется забраться на самый верх башни и броситься оттуда вниз.

– Не говорите так.

– Разумеется, я ни за что так не поступлю. Мне всегда хочется знать, а что же будет дальше. Минель, давайте убежим… вы и я. Со школой дела плохи, не так ли? Я слышала разговоры. Джоэл уехал. Влюбленный, который предпочел подчиниться родителям, а не зову любви! Фу!
– Марго щелкнула пальцами.
– Джеймс… был храбрым. «Мы будем цыганами, - говорил он.
– Я разбогатею, и мы будем жить в замке, таком же большом, как у твоего отца…» А когда появился сэр Джон, он съежился и превратился в напуганного мальчишку. Я не такая слабачка. И вы тоже. Мы не из тех, кто делает что-то только потому, что так принято делать. Мы способны сами принимать решения. Мы способны бороться.

– Вы говорите чепуху, Марго.

– Так что мне в таком случае делать?

– Вам остается только одно. Вы должны пойти к сэру Джону и сказать ему, что ждете ребенка. Он добрый. Он скажет, что делать, он поможет вам.

– Уж лучше сказать ему, чем моему отцу.

– Может быть, вам поможет ваша мать.

Марго рассмеялась.

– Моя мать не посмеет ничего предпринять. Она только расскажет ему, а это я могу сделать и сама.

– Что, по-вашему, он сделает?

– Он сойдет с ума от ярости. Я единственный ребенок в семье. Уже одно это бесит отца. Нет сына, способного продолжить древний род, а мать слаба и больна, и врачи настаивают на том, что ей нельзя больше иметь детей. Значит, я единственная надежда. Я должна удачно выйти замуж. Хотя и были разговоры о том, чтобы выдать меня за Джоэла, не думаю, чтобы отец находил этот союз идеальным. Он рассматривал его только ввиду беспорядков во Франции, так как считал, что в самом ближайшем будущем владения в Англии будут кстати. Что ж, теперь «надежда дома» вот-вот родит ублюдка, отцом которого является конюх!

Она громко расхохоталась, что вселило в меня тревогу, так как я поняла, что, несмотря на беззаботную болтовню, Марго находится на грани срыва.

Бедная Марго! Действительно, ее положение очень печально, и я видела только один выход. Она должна рассказать все сэру Джону и попросить его о помощи.

Марго была не склонна так поступать и продолжала строить планы нашего совместного побега, но в конце концов мне удалось убедить ее, что он будет столь же бесполезным, как и ее предыдущее бегство. Когда мы прощались, она казалась мне успокоившейся, и у меня создалось впечатление, что она пришла к выводу - единственный выход, это во всем сознаться.

На следующий день после окончания занятий я собирала книги, пытаясь побороть печальное настроение, в которое меня ввергло известие о том, что еще две ученицы решили покинуть школу после окончания учебного года. В этот момент появилась Марго.

Она бежала всю дорогу от Мэнора и запыхалась. Я усадила ее и предложила стакан тонизирующего напитка маминого приготовления, сказав, что, пока она его не выпьет, я не стану ее слушать.

Марго сообщила, что была у сэра Джона и выложила ему все.