Дьявол на коне

– Возможно… когда все это окончится… я приеду к вам в Англию. Тогда мы сможем поговорить о… многом.

Марго переживала за меня.

– Только представь, если бы эта пуля убила тебя. Ну что бы я тогда делала?

Я не сдержала улыбки. Это замечание было совершенно в духе Марго.

И все же она беспокоилась не только о себе, но и обо мне. Я стала частенько замечать, что она пристально смотрит на меня.

– Меня это пугает, Минель, - говорила она.
– Ты выглядишь по-другому.

– Я переживу это.

– Клянусь, ты не спала эту ночь.

– Я дремала, и мне казалось, что я снова на дорожке. Мне даже почудилось, что я разглядела лицо в кустах.

– Чье лицо?
– жадно спросила Марго.

– Просто лицо…

Это была не совсем правда. Это лицо я уже видела прежде. Видела за окном в тот вечер, когда устраивали бал. Лицо Леона… и в то же время не Леона. Словно какой-то озорной художник набросал на холсте черты Леона, но добавил несколько штрихов - и вот получилось искаженное злобой, завистью и жаждой причинить боль лицо. Оно так не походило на того Леона, которого я знала… Леон был добрым, и во время нашего разговора я чувствовала, что он по-настоящему беспокоится за меня. Я знала, что он более терпим, чем Этьен. Он видел, что у народа есть причины возмущаться, но все же не верил в необходимость разрушения общества, полагая, что требуется пойти на значительные уступки. Мне казалось, что Леон лучше кого бы то ни было сознает, что необходимо предпринять, и это было неудивительно, ибо он имел возможность взглянуть на все с обеих сторон.

Марго очень много говорила о Шарло и о своей радости от того, что отыскала его. Она постоянно пребывала в столь нехарактерной для нее эйфории. Очень хорошо, говорила Марго, что открылась истинная натура Бесселя. Мими она ни в чем не винила. Ясное дело, на нее повлиял Бессель, но придется расстаться с обоими.

– Сколько времени соблюдают траур?
– спросила Марго.

– В Англии, по-моему, год, - ответила я.
– Вероятно, во Франции столько же.

– Год… так долго!

– По-моему, необязательно устанавливать определенный срок для траура, - печально заметила я.
– Если теряешь любимого человека, траур продолжается всю жизнь. Конечно, постепенно боль становится не такой острой, но не думаю, что она когда-нибудь забудется.

– Ты снова вспомнила о своей матери. Минель, ты счастлива, что у тебя была такая мать.

– Но если бы она не была такой, если бы она была не столь доброй, ласковой, понимающей, теперь бы я не так сильно страдала без нее. Иногда мне кажется, она и теперь дает мне добрые советы.

– Возможно, что так. Возможно, это она подсказала тебе нагнуться и этим спасла тебе жизнь.

– Как знать?

Марго сказала:

– Минель, ты выглядишь измученной. Это не похоже на тебя. У тебя всегда было вдесятеро больше энергии, чем у нас всех. Ложись-ка спать и старайся не увидеть лицо в кустарнике.

Я действительно чувствовала утомление, хотя и сомневалась, что смогу заснуть. Я хотела побыть одна, поэтому мы попрощались, и Марго ушла к себе.

Я лежала в постели - усталая, но не в силах заснуть. Я ничего не могла с собой поделать и снова и снова переживала каждое мгновение того дня - с того момента, как я распрощалась с Габриэллой, и до того, как въехала на конюшню замка. Я вновь ощущала дрожь, охватившую меня, когда я почувствовала, что за мной следят, и растущий ужас, по мере того как я понимала, что кто-то пытается убить меня.

Услышав звуки у двери, я испуганно вздрогнула. Да, что и говорить, в хорошем я находилась состоянии. Сердце бешено заколотилось, и я в ужасе уставилась на дверь.

Вошла Марго. У нее в руке был стакан.

– Это тебе, Минель, - сказала она, присаживаясь на кровать.
– Специальное снадобье Ну-Ну, гарантированно обеспечит сон. Она лично дала его мне.

Опустив глаза, я представила себе, как граф входит в комнату Урсулы и берет пузырек из запасов Ну-Ну. Так ли произошло все на самом деле? Дал ли он своей жене снотворное еще до того, как я увидела его выходящим на террасу? Но ведь в этом случае графиня не заснула бы так быстро, ведь она уже почти спала к моему приходу. И Ну-Ну не могла отойти далеко. Что сказали друг другу супруги в последнюю встречу? Свела ли графиня счеты с жизнью сама, и узнаю ли я когда-нибудь это? Возможно ли, что это он?… Я отгоняла подобные мысли. Но что мне в действительности известно о графе? Властные чары, которыми он окутал меня, усыпляли мой здравый смысл, и я только могла искать оправдания его действиям.

Марго вопросительно поглядела на меня.

– Ты дремлешь? Опять видишь лицо? Выпей вот это, и к утру будешь в полном порядке.

– Я выпью лекарство попозже, - сказала я.
– Останься, поговорим.

– Тебе нужно выспаться, - твердо сказала она и поставила стакан на столик у изголовья кровати, на котором стояли три свечи, лишь две из которых горели.

– Только две, - сказала Марго.
– Здесь темно.

– Одну задуло, когда ты открыла дверь.

– Только бы не задуло все три. Это признак смерти. Одна служанка говорит, что в ту ночь, когда умерла моя мать, в ее комнате погасли три свечи… одна за другой.

– Неужели ты веришь в подобные приметы, Марго!

– Никто в них не верит, пока не выяснится, что это правда, ведь так?

– Некоторые очень суеверны.

– Обычно это те, кому есть чего бояться… вроде моряков и рудокопов. Люди, подвергающиеся определенному риску.

– Все мы подвержены риску.

– Но не все в такой степени. Смотри, еще одна свеча погасла.

– Ты задула ее.

– Нет.

– Зажги ее.

– Нет-нет, это принесет несчастье. Давай подождем и посмотрим, погаснет ли третья.

– Откуда-то тянет сквозняком.

– У тебя всегда и всему найдется логичное объяснение!

– Это не так уж плохо.

– И ты не веришь в приметы со свечами?

– Конечно нет.

На некоторое время воцарилась тишина, затем Марго сказала:

– У меня такое предчувствие, что скоро что-то произойдет. Как ты думаешь, мы можем съездить навестить Шарло?

– Разумеется, нет. Ты видишь, сколько бед доставила наша первая поездка.

– Беды! После того, как я нашла своего малыша! О, ты подумала об отвратительном Бесселе. Что ж, я с ним расплатилась. А Мими его стыдится. Она не может отблагодарить меня.

– Не нравится мне это, Марго.

– Если бы только не нужно было ждать! Все это так глупо. Я не скорблю о своей матери сильнее из-за того, что отложена наша свадьба. Времена нынче тяжелые, не так ли? Вот почему мы должны жить рискуя… потому что неизвестно, сколько еще нам осталось жить. Бедная Минель. У тебя такой утомленный вид. Все, я прощаюсь. Выпей снотворное и хорошенько выспись.

Она ушла, с шумом захлопнув дверь, и погасла третья свеча.

Хотя я посмеялась над приметой, сейчас не смогла сдержать неприятную дрожь. Какое-то время я ничего не видела, но по мере того, как мои глаза привыкли к полумраку, начали вырисовываться знакомые предметы. Я разглядела стоящий у кровати стакан, взяла его, но не стала подносить к губам.

Графиня умерла, выпив снотворное. Кто-то пытался убить меня. Но ведь это снадобье принесла мне Марго, а уж она-то не желала мне зла, в этом я не сомневалась.

Я встала с кровати и, взяв стакан, подошла к окну и выплеснула его содержимое. Мне бы не хотелось, чтобы Марго подумала, будто я сомневаюсь в снотворном, которое принесла она.

Теперь я окончательно проснулась. Действительно, чувствовала я себя совершенно усталой, тело нуждалось в отдыхе, но рассудок не собирался допускать этого.