Дьявол всегда рядом со мной

Что со мной будет. Они меня побьют. Или… Господи, могут ведь сотворить все, что угодно. Рядом никого, я одна. Им ничего не стоит закрыть мне рот, и усадить в машину. А что дальше, даже представлять не хочу.

Нервно сглатываю. Губы дрожат, да и вообще трясусь вся. Страх больше не шепчет гадости на ухо, теперь он яростно смеется и закидывает жуткие картинки, намекает — исход будет не из приятных.

— Что ты там нашел? — Кричит кто-то. Красные кеды нагибаются, и я могу чуть лучше разглядеть его лицо, почувствовать противный запах пива и табака. Но не это режет глаз, а разбитые бровь и губа. Судя по цвету запеченной крови, раны свежие. Может ли быть, что этот парень и Кирилл… неужели это они его избили.

— Мышку нашел, — хмыкает Красные кеды. Резко хватает меня за кисть руки и тянет на себя. Тело моментально реагирует: дрожать начинает, ноги подкашивают. Однако кого это остановит. Таким отморозкам дела до моих конечностей нет. Рыжий тащит силой меня к компании, а я даже сопротивляться не в состоянии.

— Отпусти! — Кричу, другого не остается. В ответ слышу смех, противный такой, едкий.

— Твою… — выдыхает дым изо рта тот, которого нарекли Черепом.

— Че эт тебя на малолеток потянуло, Клапан? — Обращается коренастый к Красным кедам. Рыжий не слушает никого, ему явно нет до них дела. Зато есть дело до худощавой девчонки. Парень со всей дури резко толкает меня вперед, и я едва умудряюсь устоять на ногах.

По инерции отступаю назад. Вполне возможно это шанс, только куда бежать, да и насколько долго я смогу спасаться бегством. Кричать или звать о помощи. Но выйдет ли кто. Помогут ли. Дергаюсь, лучше уж попытаться, чем принять суровую реальность. Разворачиваюсь и готовлюсь дать деру, как врезаюсь в высокого парня, держащего в руках биту.

— Куда собралась, малышка?

— Ребят, я ничего не слышала! Честно! Отпустите меня, а? — Голос предательски дрожит, выдает мой страх и дикое волнение.

— Да ладно? — Ухмыляется Красные кеды. Парень в долю секунды оказывается рядом со мной и шершавыми грязными пальцами хватает за лицо. Сжимает сильно, так что не могу сдержать стона. А ему ничего, забавляется.

— Милая мышка, — шипит Рыжий, склоняясь надо мной. Я рефлекторно хватаюсь за кисть мужской руки, пытаясь вылезти из хватки. Глазами бегаю по сторонам в отчаянии найти путь спасения.

Кто-нибудь… пожалуйста… помогите!

Предпринимаю попытку закричать, но тяжелая ладонь Рыжего сильней зажимает мой рот, больно стягивая кожу.

— Ишь че удумала! — Рычит и косится, радуясь своему превосходству.

— Клап… — пытается кто-то из его друганов позвать, но не успевает. Чья-то мужская рука резко отталкивает Красные кеды от меня, а потом ему с ноги прилетает в живот. Рыжий моментально отступает и сгибается пополам. Скулит, но головой ищет обидчика.

— Сука! — Выплевывает он.

Не успеваю сообразить, что происходит. Ощущаю лишь, как мою ладонь обхватывают горячие пальцы и тянут назад. Рыжий выпрямляется, начинает двигаться вперед, но тут впереди вырастает знакомая спина, словно высокая преграда между пропастью и спасением, между вулканом и огненной лавой.

— Стой, Клапан! — Кричит тот, что Череп, к нашему счастью. Кирилл сжимает сильней мою ладонь, но не отходит, хотя я боковым зрением вижу, что ему тяжело ровно стоять.

— В чем дело, не понял!

— Пасть заломи и молча постой! Слышь, — теперь уже видимо обращение в сторону Соболева, от чего я моментально напрягаюсь и делаю шаг к нему, упираясь носом в плечо. Кирилл украдкой бросает на меня секундный взгляд, но этого достаточно, чтобы понять: он знает человека перед собой.

Воцаряется тишина. Больная, напряженная, проходящая острым гвоздем по стеклу. Мне кажется, что я готова сорваться и бежать, только вот Кирилл не выдержит. Всем нутром ощущаю, как тяжело ему дается стоять здесь, быть моей крепостью, моей каменной стаенной.

— Твоя? — Разрывает безмолвие Череп, сокращая расстояние между нами до вытянутой руки. Он движением головы показывает, что речь обо мне. Да оно итак понятно, других девушек здесь нет.

— Моя! — Молниеносно отвечает Кирилл, не задумываясь ни секунды. И даже в этой ситуации, его слова заставляют смутиться. Хотя он кинул в меня булыжник, кричал острые, как лезвие, слова, сейчас я понимаю, что все это было лишь во благо, без злого умысла.

— Теперь ты понимаешь? — Напирает Череп, сжимая губы в тонкую нитку.

— Понимаю, — холодно отзывается Соболев. О чем эти двое, что они не поделили. Господи, как вообще Кирилл умудрился связаться с гопниками.

— Что будешь делать? А, малой?

— Можешь добить меня, но ее не трогай!

— Что? Кирилл! — Вскрикиваю я, вжимаясь в его, и без того, едва живое тело.

— Не вмешивайся, — ледяным тоном обрушивает Соболев свою мужскую позицию. Но он явно плохо меня знает. Смотреть, как избивают дорогого мне человека, я не буду. Никогда. Ни за что.

— Уверен? — Вскидывает бровь Череп, всматриваясь в глаза Кирилла. А у него там айсберг размером с десятиэтажку. Откуда только это геройство берется. Неужели от побоев рассудок пошатнулся.

— Я не отойду от тебя, понял! — Стискиваю зубы, и рычу ему на ухо.

— Уверен.

— Кирилл! — Слетает крик с моих губ.

— Парни, — махает головой Череп своим псам и те моментально реагируют. Двое подходят к нам: один высокий и худой, а другой широкоплечий с сигаретой во рту. Оба выглядит так, будто отсидели пару лет за особо тяжкие.

— Ребята, пожалуйста, — начинаю умолять я, наплевав на гордость и всякие там эмоции. Зачем он жертвует собой! Зачем ради меня!

— Иди с ними, Арин, — шепчет Кирилл холодно и пытается разъединить наши пальцы. А я хватаюсь за его ладонь, как за спасательный круг в огромном пустом океане. Не могу, не могу его отпустить.

— Кирилл, — с глаз слетают слезы. Те двое хватают меня за локти и силой утаскивают, разрывая наш контакт с Соболевым. Я прикусываю нижнюю губу до крови, не сдерживаю больше рвущиеся наружу всхлипы. Ноги трясутся, рук почти не чувствую. Дергаюсь, как загнанное в угол животное. Влево, вправо, пытаюсь освободиться, а эти твари как назло сжимают сильней, не дают мне вырваться. Сердце разрывается, удары становятся невыносимыми. Страх сковывает, острыми иглами проникает в каждую клеточку.

Соболев же молча расправляет руки в стороны, да твою ж мать, откуда у него этот героизм взялся. Зачем он так, почему не бросит меня здесь.

— Пожалуйста, ребята! Не надо! Прошу вас! — Слетает с моих уст мольбы о пощаде, но никто из парней не слышит. Они заняты зрелищем, они ждут мяса.

Череп вытаскивает из кармана кастет, надевает его на руку и одним уголком губ улыбается. Ненормальный. Делает шаг, хмыкает, задирая голову. А Кирилл лишь молча смотрит, продолжая держать расправленными руки.

Глава 15

15.1

— Пожалуйста, — одними губами шепчу я, все еще пытаясь хоть как-то освободиться.