Дьявольская секта (Сборник)

— И какова же была численность населения городов?

— Согласно Морли, в Чичен-Ице жило более двухсот тысяч человек, — сказал Холстед. — А в Уаксуаноке, может статься, и того больше, около четверти миллиона.

— Это даже трудно себе представить! — воскликнул я.

— Им требовалось много рабочих рук, чтобы возводить большие здания, — сказал Фаллон. — И работали эти люди исключительно каменными орудиями. Если один лишь центр Уаксуанока занимает сто акров земли, то можно предположить, что население города было весьма многочисленным. К сожалению, деревянные жилища вокруг центра города не могли сохраниться до наших дней в таких климатических условиях. Но давайте вернемся к нашей главной задаче — исследованию синотов, — постучал он указкой по доске. — Итак, нам предстоит изучить пятнадцать колодцев, и если эти наши изыскания не увенчаются успехом, мы расширим район поиска. Это значительно осложнит нашу задачу, поскольку в радиусе двадцати миль отсюда находятся еще сорок девять синотов, на осмотр которых потребуется значительное время.

Фаллон махнул указкой в сторону пилота вертолета:

— К счастью, с нами Гарри Райдер и его вертолет, так что определенный комфорт нам обеспечен. Я слишком стар, чтобы блуждать по лесу.

— Я осмотрел некоторые из этих колодцев, — сказал Райдер. — Посадить рядом с ними вертолет совершенно невозможно: лес там слишком густой для этого.

— Мне это известно, — кивнул Фаллон, — я бывал в этих краях. Мы произведем аэрофотосъемку, и по интенсивности цвета растительного покрова сможем определить местонахождение скрывающихся под ним сооружений. Еще большего эффекта можно достигнуть с помощью инфракрасной съемки. Полезно будет также совершить несколько вылетов рано утром или перед самым заходом солнца: может быть, нам удастся что-то рассмотреть в игре теней.

Он обернулся к стенду с фотографиями.

— Как видите, я пронумеровал все синоты, которые могут представлять для нас интерес в первую очередь. Виверо говорит в своем письме, что город разделяет гряда холмов, на вершине самого высокого из которых находится храм, а у его подножья — синот. Похоже, что все колодцы в этом районе расположены рядом с холмами, что затрудняет поиски, но зато сокращает количество возможных вариантов до одиннадцати. Мне кажется, можно исключить номера четыре, семь, восемь и тринадцать. Когда можно будет начать? — обернулся он к Райдеру.

— В любое удобное для вас время, — сказал пилот. — Машина заправлена.

Фаллон взглянул на часы.

— Что ж, проверим фотоаппараты, перекусим и приступим к работе.

Мы стали грузить аппаратуру в вертолет. Должен отметить, что это были исключительно профессиональные камеры для аэрофотосъемки, а на вертолете имелись специальные кронштейны для крепления. Я все больше уважал организаторский талант Фаллона. Он знал, как следует распорядиться деньгами, в отличие от плейбоев из высшего света, сорящих деньгами в казино,

После ленча Фаллон и Холстед направились к вертолету.

— А что делать мне? — спросил я.

— Похоже, сегодня вам лучше всего отдохнуть, — потерев подбородок, сказал Фаллон, и через его плечо я увидел, что Холстед расплылся в улыбке. — Поосторожней с солнцем, пока вы еще не привыкли к жаре. Через пару часов мы вернемся.

Провожая взглядом исчезающий за деревьями вертолет, я чувствовал себя немного глупо, словно, никому не нужная запасная деталь. Катрин нигде не было видно, она, видимо, разбирала в своем домике багаж. От нечего делать, я побрел к дальнему концу прогалины, чтобы взглянуть на упомянутое Фаллоном строение майя.

Бассейн был довольно большим, около тридцати футов в диаметре, но до воды нужно было спускаться по ступенькам, вырубленным в отвесной стене, на глубину почти в пятнадцать футов. Внезапно рядом со мной взревел мотор, и я вздрогнул и оглянулся: это заработал автоматический насос, подающий воду из синота в лагерь, — еще один пример предусмотрительности Фаллона.

Как я ни старался, отыскать какое-либо строение мне не удавалось, и я решил прекратить безрезультатные поиски. Я уже было собрался возвращаться в лагерь, когда увидел на другой стороне бассейна двух наблюдавших за мной мужчин. Вся их одежда состояла из поношенных белых штанов. Незнакомцы молча смотрели на меня, застыв, словно каменные идолы: низкорослые, мускулистые и смуглые, с отливающей на солнце медью кожей, они еще с полминуты невозмутимо созерцали меня, после чего, повернулись и скрылись в лесу.

3

Наконец вертолет вернулся в лагерь, и Фаллон вывалил на стол в большом Доме груду катушек с пленкой.

— Вы умеете проявлять пленку? — спросил у меня он.

— Как всякий любитель, — уклончиво ответил я.

— Этого, возможно, будет недостаточно, — сказал Фаллон. — Но мы все равно попытаемся. Пойдемте за мной! — Он провел меня в другой домик и показал свою фотолабораторию. — Мне кажется, вы справитесь. Ничего сложного в этом нет.

Ни о каких ванночках с гипосульфитом речь, конечно же, не шла: лаборатория была прекрасно оборудована новейшей аппаратурой. Собственно говоря, ему и не нужна была фотолаборатория. Ее заменял большой ящик со скользящей светонепроницаемой дверцей с одной стороны и щелью с другой. Фаллон открыл дверцу, положил в приемник катушку с пленкой и вставил ее кончик в зубчатый барабан. Затем он задвинул дверцу и нажал на кнопку. Спустя пятнадцать минут проявленная цветная пленка, сухая и готовая к просмотру, вылезла из щели с другой стороны ящика.

Фаллон снял с ящика крышку и показал мне его содержимое: медленно вращающиеся валики, ванночки с химикатами и инфракрасную сушилку. После этого он объяснил, какие используются препараты.

— Надеюсь, вы во всем разобрались, — ободрил меня он. — Нам потребуется расторопный лаборант.

— Считайте, что он у вас уже есть, — сказал я.

— Вот и прекрасно! Приступайте сейчас же. А я пойду поговорю с Полом. — Он улыбнулся. — В этом вертолете такой шум, что разговаривать практически невозможно. В этой катушке стереопары. Когда проявите, я объясню, как ее лучше разрезать и вставить кадры в рамочки.

Я занялся проявлением пленок, радуясь, что и мне нашлось дело. Работа была чрезвычайно простой, с ней справился бы и ребенок, требовалось лишь время. Проявив последнюю пленку, я отнес ее к Фаллону, и он показал мне, как вставлять кадры в двойные рамки для стереоэффекта. Эта работа тоже оказалась легкой, хотя и кропотливой.

Вечером в большом доме состоялся просмотр картинок с помощью «волшебного фонаря». Фаллон вставил катушку в проектор и включил его.. На экране возникло зеленое пятно.

— Похоже, я неправильно сфокусировал этот кадр,— смущенно пробормотал Фаллон.

Следующий кадр вышел лучше: на экране можно было разглядеть часть леса и голубое небо, отражающееся в колодце. Я не нашел в этом снимке ничего необычного, но Фаллон и Холстед обсуждали его довольно долго, прежде чем перейти к следующему кадру. На просмотр всех снимков ушло не менее двух часов, но интерес к нему у меня пропал задолго до конца, тем более, что очень скоро стало ясно, что возле этого синота города нет.

— У нас еще есть стереоснимки, — с надеждой в голосе сказал Фаллон. — Давайте взглянем на них.

Он сменил линзы и дал мне поляроидные очки. Стереокартинки сперва испугали меня своей объемностью: меня так и подмывало протянуть руку и сорвать с верхушки дерева листик. С непривычки к аэрофотоснимкам у меня даже закружилась голова. Однако и они не вызвали у Фаллона никакого интереса.

— Я думаю, этот номер тоже можно вычеркнуть, — разочарованно произнес наконец он. — Пожалуй, пора спать: завтра нам предстоит трудный день.