Дым. Поиск любви

– Юр, я и не говорил, что с удовольствием женился бы на той, о которых ты говоришь. Но если бы я любил, эти сто ***в отвалились бы под силой нашего чувства. А без любви знаешь, о детях речи быть не может.

– Ну да, – грустно согласился он, – но поверь мне любви недостаточно, чтобы из женщины вытеснить всех тех, кто оставил невидимый на первый взгляд информационный след. Женщина – мать всего, она – матрица. После того, хотя и эта мысль мне противна, как она выносила целостный плод не из сотен лиц и сознаний. Пусть утоляет плоть, если без этого она не

ет, но ДО – нельзя! Вот эти все людишки, половинки, четверти, трети и есть следствие того чем живут многие.

– И вообще, тебя что, этот вопрос так волнует?

– Колян, – вздохнул он, – дети растут, поэтому я думаю об этом.

– Для этого и есть Вы.

– Помимо нас еще есть глянец, инет, телевидение.

– Я уверен, у вас получиться научить их видеть не глянцевую, а настоящую жизнь.

– Настоящая жизнь страшная.

– Не твоя нынешняя.

– Была и та, что прежде.

– У кого ее не было? – улыбнулся я. – Если ты мужик, бунтарь – шишек на голове не избежать. Поэтому наша активная броня и существует для женщин и детей. Им не нужно знать о пакостях, кишащих вокруг, только ЛЮБОВЬ и ИСКРЕННОСТЬ! Вот что мы обязаны показать им, другого им знать не нужно, оно не настоящее.

– Живут, к сожалению, этим ненастоящим миллиарды.

– Пусть, жаль, конечно, но если не они сами, то кто в силах заставить их наконец проснуться? Многих и пришествие Христа не тронет, так что не парься, перекурил ты по ходу.

Он улыбнулся.

– Нееет, не докурил.

После обеда я с Юрой разбирали эскизы рекламы для сети по продажам оргтехники. Оржак с Оксаной вернулись около пяти.

– Коль, – говорила она, положив руки мне на плечи, – я домой, Оржак меня увезет, вы долго еще?

Я взглянул на Юру.

– Часок еще, – ответил он вместо меня.

– Ну, хорошо, я поехала, – и, наклонившись, прошептала мне в самое ухо, – у нас сегодня романтический ужин.

– Где? – спросил я.

– Дома, – ответила она.

– Ясно.

– Так что можешь не спешить, – уже громко говорила она. – Оржак, – позвала она.

– Вообще не спешить? – улыбаясь, спросил я, смотря ей в глаза.

Чуть прищурившись, она мне показала кулак.

– Понял, скоро буду.

Оржак пожал нам руки и вышел вслед за веселой Оксаной.

– Короче, – отодвинув клавиатуру и откинувшись на спинку стула, говорил Юра, – я сегодня сам все сделаю, а утром уже отдам тебе коробку сока. На месте будешь, выльешь и разорвешь пачку.

– Хорошо, – согласился я.

– Ну как тебе этот, – показал он один из ранее просмотренных эскизов.

– Думаю то, что надо.

– Значит, так тому и быть!

Темнело. Я вдыхал прохладный воздух, наблюдая за тем, как Юра эмоционально что-то объяснял пожилому охраннику. Тот в ответ не произнося и звука, понимающе кивал головой.

Наконец Юра пожал ему руку и сбежал вниз по лестнице, перескочив лужу, он выругался.

– Весь день, – говорил он, подойдя ко мне, – не видел что бы ты курил.

– Я не курю.

– Серьезно?! – удивился он.

– Вполне.

– Красавчик! – улыбнулся он. – Должны утром почистить эти стоки, лужа не реальная.

– Да, – согласился я. – Оксана с трудом ее пересекла.

– Ну что, поедем?

– Давай, – пожал я ему руку.

– Завтра утром увидимся, – сказал он и сел в машину.

Я ехал по заполненным машинами улицам Кызыла, слушая Tiesto. В цветочном магазине меня встретила все та же очаровательная девушка.

– Добрый вечер! – улыбаясь, приветствовала она меня.

– Добрый, – я рассмотрел ее имя на бейджике. – Наталья!

Она мило засмеялась.

– Слушаю вас.

– Букет белых роз, самых красивых.

– Других у нас и нет. Сколько?

– Так… Слишком большой не нужен, давайте пятнадцать.

– Хорошо.

По дороге я купил пять яиц «Kinder surprise», Сережа сходил с ума от них, как и Оксана, полагающая, что он слишком много ест шоколада. Он гордился своей огромной коллекцией игрушек, все полки, предназначенные для книг, уставлены ими и это доставляет не малые трудности Оксане производить уборку в его комнате.

Охваченный волнительным предвкушением, я вошел в дом. Сережа вероятно видел свет фар и уже ждал меня на пороге.

– Здорово, Серега! – улыбнулся я, протягивая руку.

– Здорово, – радостно приветствовал он.

– Держи, это тебе, – протянул я ему купленные «Kinder surprise».

– Спасибо, – обрадовался он. – А это маме?

– Конечно, кому еще, убирай яйца, чтобы она не видела. Где мама?

– На кухне. Я сейчас быстро, – сказал он и побежал наверх.

Пряча букет за спиной, я вошел в кухню. Мария Петровна первая встретила меня взглядом, улыбнулась и дальше принялась резать лимоны. Оксана сидела ко мне спиной, украшая салат зеленью. Я специально громко зашуршал букетом, она, улыбаясь, обернулась.

– Это вам! – торжественно произнес я, держа цветы перед собой. Она взяла букет, опустила лицо в цветы, вдыхая их аромат.

– Спасибо, Коля, – светилась она.

– Не за что, Оксана, – засмеялся я.

– Нуу, – затянула она, пытаясь сделать недовольное выражение лица, – пойдем, поставим в воду, – вытащила она меня из кухни.

– Спасибо, Коля, – передразнил я ее.

– Спасибо, котик, – прижалась она ко мне.

– Тебе кошечка спасибо, – поцеловал я ее в носик.

– Маам, – звонко кричал Сережа, сбегая вниз по лестнице, – я уже хочу есть.

– Ты что носишься как угорелый, – сделав строгий вид, сказала она. – Руки иди мой.

– Я мыл уже.

– Иди, не спорь, – не уступала она.

– Пойдем вместе, – позвал я его.

– Пойдем, – согласился он.

Оксана провожала нас взглядом.

– Дядя Коля, а вы надолго уедете?

– Нет, на неделю, максимум.

– Мы рано утром поедим вас провожать?

– Да, так что нужно лечь пораньше спать, долго ехать.

– Я знаю, нас с мамой Валера много раз возил. Он мне не нравиться.