Джесси

В ее глазах светились озорные огоньки.

– Не знаю даже, как вас и благодарить! – подыграл Вока девушке.

– Не стоит благодарности! Просто, у меня сегодня зачет по добрым делам! – рассмеялась она и, толкнув дверь, вышла из общежития.

Вока с замиранием сердца постучал в дверь Викиной комнаты.

– Да-да, войдите, – послышался из-за двери слабый голос.

Он, робея и кляня себя за это, вошел в комнату. Вика лежала в постели с горлом, обвязанным шарфом, щеки её были неестественно красными.

– Ого! – удивился он. – Ты что, заболела?

– Немножечко.

– Наверное, вчера под дождь попали?

– Нет… И сама не знаю, где умудрилась простыть.

– Тебе что-то нужно? В аптеку сходить, например…

– Спасибо, девчонки уже купили всё, что врач прописала. Вот, только яблок очень хочется… – само собой вырвалось у нее.

– Сейчас принесу! – Вока постепенно становился самим собой.

Она смутилась.

– Извини, я это так… В общем, не надо никуда ходить.

– Не нервничай, тебе сейчас это вредно! Лежи, выздоравливай, я скоро вернусь.

– Володя, ну правда! – попыталась остановить его Вика.

Вскоре Вока вернулся с колхозного рынка, в руках у него был большой целлофановый пакет с крупными красно-желтыми яблоками.

– С ума сойти, это же дико дорого! – возмутилась Вика. – Я сейчас же верну тебе деньги!

– Не меряй деньгами мое драгоценное желание послужить ближним, – отшутился Вока. – Это вообще – бесценно! К тому же, железнодорожные войска, это, конечно, не стройбат, но кое-что там тоже платят. Так что, на ближайшее время материально я обеспечен. В общем, ешь яблоки и ни о чём плохом не думай.

– Да у меня же горло болит… – Вика показала рукой на горло, обмотанное шарфом.

– Ничего страшного! Ты потихоньку, тщательно пережевывая, – посоветовал Вока и спросил, где можно помыть яблоки.

– На кухне, по коридору налево, там увидишь…

Вока взял глубокую тарелку с небольшого кухонного столика стоящего в углу комнаты, выложил в неё несколько яблок и вышел; вернувшись, поставил тарелку на Викину тумбочку. Вика взяла верхнее, влажно поблескивающие боками и, хрустнув нежной кожицей плода, надкусила его.

– Ой! – Притронулась рукой к горлу.

– Я же говорю: потихоньку! – рассмеялся Вока.

– Нет, я лучше потом… – Вика положила надкушенное яблоко на тарелку, но искушение было слишком велико и, притворно грустно вздохнув, она вновь взяла его и принялась есть. Как и посоветовал Вока – тщательно пережевывая.

– Спасибо тебе большое! – поблагодарила она, когда с яблоком было покончено.

– Хочешь еще? – Вока взял с тарелки другое яблоко.

– Нет, вот сейчас – уж точно нет! Не соблазняй, во всем нужна умеренность. Особенно, когда болеешь.

– Как хочешь, в роли искусителя выступать не буду! – Вока подбросил яблоко, поймал и положил его опять на тарелку. – А я вот шел мимо, и решил зайти… – Не зная, как продолжить разговор, ухватился он за фразу, которую заготовил ещё когда шёл от реки к общежитию, хотя явно запоздал с ней.

– Не оправдывайся! Скажи, что просто зашел в гости – в этом нет ничего предосудительного. Напротив, мне это очень даже приятно. – Вика не лгала – она действительно была рада его приходу. – Но как ты нашел мою комнату? – спросила она.

– Спросил внизу у проходившей мимо девушки, в какой комнате живет Вика… ну, объяснил, как ты выглядишь. Она сказала, что Виктория в общежитии одна и назвала твою комнату.

– Как-то все просто. Спросил, сказали – ну прямо никакой романтики! Мог бы сказать, что чья-то невидимая рука провела тебя по лабиринтам общежития прямо к дверям моей комнаты.

Вика старалась поддерживать разговор в той полушутливой манере, в которой общалась с ним в кафе – так ей было проще. Между ними тогда как бы сохранялась некое буферное пространство, искусственно ею созданное. И не то, чтобы их отношения, едва начавшись, нуждались у какой-либо коррекции, просто где-то глубоко в сердце она понимала, что Вока ей нравится, и такая форма общения давала ей определенную свободу. Впрочем, делала она это не расчетливо, а скорее – подчиняясь внутреннему наитию, столь развитому у девушек.

– Ну, вот такой уж я, совсем не романтичный… – развел руками Вока.

– Ой, да ты садись! – спохватилась Вика. – Извини, пожалуйста, за невнимательность.

Вока развернул стул от стола в сторону Викиной кровати и сел.

– Это ты меня извини, что соврал… Идти-то мне действительно мимо, но к тебе я зашел не просто так.

– Невидимая рука?..

– Не совсем. Со вчерашнего вечера о тебе думаю, – сказал он вдруг, и сам не ожидая от себя такой смелости.

Взгляд Вики удивленно взметнулся.

– Мне, конечно, приятно, что не просто так… И вдвойне приятно, что думаешь обо мне… Вот, только, как себя вести в подобной ситуации – я не знаю, – опять попыталась она перевести его слова в шутку.

– Считай, что я ничего не говорил.

– Извини, Володя, за тон, я действительно рада тебя видеть, и за яблоки спасибо, мне и вправду стало намного лучше…

«Не стоит благодарности! Просто, у меня сегодня зачет по добрым делам!» – вспомнил Вока слова девушки из фойе и улыбнулся.

– Да всё нормально, Вик! Понадобится, я ещё схожу.

– Спасибо, Володя! Ты лучше просто посиди…

И если бы кто-то в этот момент посмотрел на них со стороны наблюдательным взглядом, то, наверное, заметил бы, что в их глазах заискрилось нечто такое, что при желании можно было бы рассматривать как начало новых светлых отношений на Земле.

В комнату зашли девчонки, припозднившиеся в институте.

– Ой! – смутилась Надя, не ожидавшая увидеть в комнате никого, кроме Вики.

– Здравствуйте. – Встал со стула Вока.

– Добрый день, – поздоровалась за себя и Надю Наташа, и тут же перевела взгляд на Вику. – Как себя чувствуешь?

– Спасибо, Наташ, уже намного лучше.

– Температуру мерила? – голос Наташи был демонстративно сух и даже суров.

– Ещё нет. – В голосе Вики слышались извинительные нотки.

– Молодой человек, отвернитесь, пожалуйста, я градусник поставлю, – подчеркнуто вежливо обратилась Наташа к Воке, проходя к Викиной кровати.

– Да я, наверное, уже пойду! – засобирался Вока.