Джеймс Хеллборн. Трилогия

Есть ли вещи, о которых не писали в старинных романах? " Внезапная догадка словно молния вспыхнула у него (Хеллборна) в голове". Так вот на что они рассчитывают!...

Ценность и важность этой информации плохо поддавались описанию. На какое-то мгновение Джеймса охватило безумное желание плюнуть на все, прямо сейчас бежать на радиостанцию и отправить случайно добытое сокровище в прямой эфир... Нет. Ни в коем случае. В этом случае информация резко упадет в цене.

– Так вот почему остров называется Порт-Султан!
– ван дер Каппелен поспешил сменить тему.

– Не только поэтому, мин херц, - продолжал "штабс-капитан Рузвельт".

– Когда его величество падишах всех правоверных перебрался в наши владения, то сперва хотел поселиться на этом островке. Разглядев его очертания на карте, он увидел в них знак свыше. Но султана удалось отговорить и поселить в Батавии. Остров, однако, переименовали, дабы сделать его величеству приятное. Но султан так и не изволил навестить его. Впрочем, в те годы на острове навещать было некого, даже аборигены здесь не обитали.

– Здесь есть какая-то живность?
– заинтересовался адмирал.

– Ящерки, насекомые, не более того, - небрежно сообщил Хеллборн.

Труп Попугая-Убийцы на всякий случай убрали с "главной площади" и спрятали в одном из холодильников в "продуктовом бункере".

– Ну вот, мы уже пришли, - объявил "Рузвельт".

После недолгих, но горячих споров, лагерь для союзных военопленных был восстановлен. Уже без виселиц и отрубленных голов, решили не переигрывать. Но с грязевыми ямами. За "колючку" снова загнали только что освобожденных корейцев и филиппинцев. "Так надо", - сказал им надпоручик Тай Кван До, лично изорвавший свой мундир и забравшийся в "болото" вместе с другими согражданами. Самых ценных белголландских пленников (капитана Стандера, например) перевели на субмарину. Остальных виксов увели в джунгли, на самый конец восточного "рога". По лагерю бесцельно слонялись, изображая бурную деятельность, еще несколько десятков переодетых корейцев и полдюжины европейских офицеров из клуба "Форт-Альянс". Этого должно было хватить. На какое-то время.

Против всякого ожидания, благородный европейский адмирал заинтересовался "болотом" и подошел поближе. Даже не поморщился, отметил Хеллборн, и поспешил за высоким гостем.

– Здесь всего лишь азиатское быдло, - небрежно заметил Джеймс, на каку-то секунду встретившись взглядом с надпоручиком Брюсом. За последний час тот измазался в грязи еще больше.
– У нас имеются европейские и американские офицеры, они содержатся в отдельном бараке. Если вы желаете...

– Потом, - столь же небрежно отмахнулся ван дер Каппелен.

– А вот обманывать нехорошо!
– внезапно вмешался в их беседу новый участник.
– Здесь тоже держат европейцев и настоящих белых людей!

Голос доносился из ближайшей грязевой ямы.

– В самом деле?
– удивился адмирал и направился на источник звука.
– Кто здесь?

– Лейтенант-коммандер Дэвид Корниш, сэр, Королевско-Императорский Флот, собственной персоной, - поведал голос.
– Кто бы мог подумать!

Заговорщики все-таки подобрали Корнишу достойную роль в спектакле.

– За что вы его так?
– покосился европейский гость в сторону Джеймса.

– За регулярные нарушения дисциплины, герр адмирал, - неохотно доложил "штабс-капитан".

– Не стесняйтесь, мистер Рузвельт, скажите адмиралу всю правду!
– продолжал Корниш.
– Когда вы подходили к нашему бараку, я помочился на ваш мундир. Прямо из окна!

– Это правда?
– удивился ван дер Каппелен.

– Вынужден признать, мин херц, - хмуро кивнул "мистер Рузвельт".
– Но это далеко не самое интересное, что случилось на нашем острове за последнее время...

– Он признался!
– воскликнул Корниш.
– Он нашел в себе смелость - и признался! Вы смелый человек, мистер Рузвельт, я всегда это знал!

Хеллборн еще больше помрачнел, повернулся к ближайшему охраннику и рявкнул:

– Солдат! Навести порядок!

Переодетый кореец немного понимал австраланс, поэтому и был поставлен на эту должность. В мгновение ока он оказался возле грязевой ямы Корниша. После чего принялся колотить прикладом по бамбуковой решетке под аккомпанемент явных ругательств на совершенно незнакомом Хеллборну языке. Точно не корейском. Какой-то малайский филиппинский диалект. Молодец, парень. Соображает.

– Ну что ж, продолжим, - пожал плечами герр адмирал, бросил короткий взгляд на пленников за колючкой и зашагал дальше. Хеллборн поспешил за ним, адмиральская свита - за Хеллборном.

– Я хотел бы навестить полковника ван дер Гила, - внезапно спохватился высокий гость.

– Да, конечно, - согласно кивнул Хеллборн, после чего окинул взглядом своих офицеров. Так, бедняга Гордон вряд ли сможет поддерживать светкую беседу.
– Капитан ван Саравак, вам пора на дежурство.

Гордон все понял, козырнул и тут же испарился.

– Капитан Эйвиндссон, проводите наших гостей в клуб. Мы присоединимся к вам чуть позже.

На входной двери офицерской столовой теперь красовалась новая надпись - " Club Officieren Haven van Sultan". Полковник Кэнди плакал, когда рисовал ее. Но он честно выполнил свой долг, и теперь старый ветеран тоже скрывался на подлодке. Нет, он готов был броситься в бой. Но ему не позволили. С превеликим трудом отговорили.

– Следуйте за мной, герр адмирал, - снова обратился к высокому гостю Хеллборн. Остальные офицеры ушли с Эверардом. Кроме майора Дюпонта, тот по-прежнему не отставал от своего командира.

Они уже подходили к штаб-квартире, когда на ступеньки вышла капитан Мэгги Хан из Манчьжурской Армии Милосердия. Сладко потянулась и зевнула.

– Девушка помогает полковнику по хозяйству, - смущенно пробормотал Хеллборн.
– Вольнонаемная китаянка из Манадо.

– Понимаю, маленькие человеческие слабости, - снисходительно кивнул ван дер Каппелен.

Явление второе, те же и Мэгги. Ей удалось убедить товарищей по оружию - пьеса сильно выиграет от этой сцены. Под самое утро у Хеллборна и Брюса оставалось слишком мало сил, чтобы спорить. И они согласились.

Капитан Хан облачилась в какой-то легкомысленный оранжевый халатик. Когда она потянулась, халат приподнялся настолько выше колен, что дальше просто некуда. Мэгги сама его сшила, споров верхние полоски с доброго десятка трофейных триколоров Восточно-Индийской Конфедерации. Синие и белые полоски тоже пошли в дело. "Если маскарад затянется, я смогу переодеться, - заявила манчьжурка.
– Мне идет, не правда ли?" Да, скоросшитые халатики ей очень шли. Но товарищи по оружию слишком устали, чтобы отреагировать на них должным образом.