Джин с чердака.Том III

Она громко вздохнула и разгрызла конфету зубами и потом языком пыталась отклеить тянучку от всё тех же зубов. Сладкая липкая масса намертво прилипла к ним, но Джинни это в них даже нравилось: она могла отвлечься и сосредоточиться на дурацком отковыривании конфеты, а не переживаниях очередного неприятного опыта.

Двери Большого зала отворились, и воцарилась тишина. Профессор МакГонагалл провела длинную цепочку первогодков на возвышенную часть зала. Дети, как только вылупившиеся, были насквозь мокрыми, маленькими и дрожащими; их большие глаза с нескрываемым восторгом разглядывали всё вокруг. То ли от волнения, то ли от нетерпения они не могли стоять смирно и всё вертелись, вертелись и вздыхали, не переставая!

Профессор МакГонагалл выставила перед первокурсниками трёхногую табуретку и водрузила на неё необычайно старую, грязную, заплатанную Волшебную шляпу. К ней были прикованы взгляды всего зала. В наступившем молчании у самых её полей открылась широкая щель наподобие рта, и Шляпа запела:

Наверно, тыщу лет назад, в иные времена, Была я молода, недавно сшита, Здесь правили волшебники – четыре колдуна, Их имена и ныне знамениты. И первый – Годрик Гриффиндор, отчаянный храбрец, Хозяин дикой северной равнины, Кандида Когтевран, ума и чести образец, Волшебница из солнечной долины, Малютка Пенни Пуффендуй была их всех добрей, Её взрастила сонная лощина, И не было коварней, хитроумней и сильней Владыки топей – Салли Слизерина...

Джинни вытащила из кармана беруши и с безразличным лицом, не стесняясь, заткнула уши. Уж извините, но не была она ценителем подобного самотворчества. Зевнув, она оперлась щекой на кулак и прикрыла глаза, шепнув: «Разбудите, как закончится распределение».

Барти — младшего пока не было видно, Джинни несколько раз прочла заметки в дневнике об этом году. И Мерлин, как же она рада, что додумалась это сделать! Ведь теперь она вообще почти и не помнит, что было в том сне! Хотя Джейн очень сильно повлияла на её ещё не окрепший ум, но Джинни ни о чём не жалеет: ведь если бы не тот случай, всё бы было по «канону».

Реддл использовал бы её, а потом был бы уничтожен Гарри. С Томом Ригелем она бы так и не познакомилась, ведь в то время не была бы у портнихи, и многие другие, казалось бы, мелочи изменились... Поэтому Джинни рада, что всё сложилось именно так, а не как-то иначе, пусть она и навряд ли теперь станет спортсменкой или женой ГерРоя — от подобных мыслей Джинни даже фыркнула, настолько абсурдными они были!

Джинни отрезала сочный кусочек бифштекса и, наколов его на вилку, сунула в рот с наслаждением; промычав, она быстро зажевала и поочерёдно накалывала то помидоры черри, то мясо, то молодой и сладкий зелёный горошек. После поездки в Хогвартс-Экспрессе она изрядно проголодалась, и данные матерью свертки с бутербродами надолго с её аппетитом справиться не смогли. И хотя она ела куда сдержаннее Рона и Гарри, но всё же более небрежно, чем её подруги.

Мэри толкнула Джинни в плечо, указывая на учительский стол, за которым Альбус Дамблдор снова поднялся со своего места. Гудение разговоров, наполнявшее Большой зал, сразу же прекратилось, так что стало слышно лишь завывание ветра и стук дождя.

— Итак, — заговорил, улыбаясь, Дамблдор. — Теперь, когда мы все наелись и напились, я должен ещё раз попросить вашего внимания, чтобы сделать несколько объявлений. Мистер Филч, наш завхоз, просил меня поставить вас в известность, что список предметов, запрещённых в стенах замка, в этом году расширен и теперь включает в себя Визжащие игрушки йо-йо, Клыкастые фрисби и Безостановочно-расшибальные бумеранги. Полный список состоит из четырёхсот тридцати семи пунктов, и с ним можно ознакомиться в кабинете мистера Филча, если, конечно, кто-то пожелает.

Джинни, как и ещё пол Хогвартса, покосилась в сторону близнецов Фреда и Джорджа; ни у кого не было сомнений, что большая часть этого списка состояла из их изобретений.

Едва заметно усмехнувшись в усы, Дамблдор продолжил:

— Как и всегда, мне хотелось бы напомнить, что Запретный лес является для студентов запретной территорией, равно как и деревня Хогсмид — её не разрешается посещать тем, кто младше третьего курса.

Также для меня является неприятной обязанностью сообщить вам, что межфакультетского чемпионата по квиддичу в этом году не будет.

— Что? — ахнул Гарри (но в его защиту Джинни могла заметить, что подобная реакция была не у него одного!). Фред и Джордж, которые также были членами школьной команды, беззвучно разинули рты, уставившись на Дамблдора и, похоже, онемев от шока, что в отношении близнецов было чем-то просто мягко говоря фантастичным.

— Это связано с событиями, которые должны начаться в октябре и продолжиться весь учебный год — они потребуют от преподавателей всего их времени и энергии, но уверен, что вам это доставит истинное наслаждение. С большим удовольствием объявляю, что в этом году в Хогвартсе...

Но как раз в этот момент грянул оглушительный громовой раскат, и двери Большого зала с грохотом распахнулись.

На пороге стоял человек, опирающийся на длинный посох и закутанный в чёрный дорожный плащ. Все головы в зале повернулись к незнакомцу — неожиданно освещённый вспышкой молнии, он откинул капюшон, тряхнул гривой тёмных с проседью волос и пошёл к преподавательскому столу.

Глухое клацанье отдавалось по всему залу при каждом его шаге. Незнакомец приблизился к профессорскому подиуму и прохромал к Дамблдору.

Вспышка резко высветила черты лица пришельца. Оно словно было вырезано из изъеденного ветрами дерева скульптором, имевшим довольно смутное представление о том, как должно выглядеть человеческое лицо, и вдобавок скверно владевшего резцом. Каждый дюйм кожи был испещрён рубцами, рот выглядел просто как косой разрез, а изрядная часть носа отсутствовала. Но самая жуть была в глазах. Один был маленьким, тёмным и блестящим. Другой — большой, круглый как монета и ярко-голубой.

Этот голубой глаз непрестанно двигался, не моргая, вращаясь вверх, вниз, из стороны в сторону, совершенно независимо от первого, нормального глаза — а кроме того, он временами полностью разворачивался, заглядывая куда-то внутрь головы, так что снаружи были видны лишь белки.

Незнакомец подошёл к Дамблдору и протянул ему руку, так же, как и лицо, исполосованную шрамами. Директор пожал её, негромко сказав при этом несколько слов, которые Гарри не расслышал. Похоже, он что-то спросил у вошедшего — тот неулыбчиво покачал головой и тоже вполголоса что-то ответил. Дамблдор кивнул и жестом пригласил его на свободное место по правую руку от себя.

Незнакомец сел, отбросив с лица длинные сивые патлы, и пододвинул к себе тарелку с сосисками; поднял к тому, что осталось от его носа, и понюхал, после чего достал из кармана маленький нож, подцепил сосиску за конец и начал есть. Его нормальный глаз был устремлён на еду, но голубой без устали крутился в глазнице, озирая зал и студентов.

— Позвольте представить вам нашего нового преподавателя защиты от тёмных искусств, — жизнерадостно объявил Дамблдор в наступившей тишине. — Профессор Грюм.

По обычаю, новых преподавателей приветствовали аплодисментами, но в этот раз никто из профессоров или студентов не захлопал, если не считать самого Дамблдора и Хагрида. Их удары ладонью о ладонь уныло прозвучали при всеобщем молчании и скоро затихли. Всех остальных, видимо, настолько поразило необычайное появление Грюма, что они могли только смотреть на него.