Джин с чердака.Том III

Среди этого безобразия мелькал и Диггори с Джонатаном. Разговор с ними добавил в её жизни неразберихи. Но если быть до конца откровенными, она знала, в чём скрыта правда и кто стоит за историей с письмами. Вот только какой смысл разбираться в этом теперь? Её мимолетное увлечение Седриком смыло летнее заблуждение, и хотя в этом был виноват Том, у самой Джинни больше нет чувств.

И, как верно подмечал Том, у Седрика уже есть девушка, и его вечно сопровождающий Джинни взгляд стал больше не уместен. Девушка Седрика, Чжоу Чанг, оказалась довольно ревнивой дамой. Это Джинни узнала на личном опыте, когда на её голову было пролито красящее зелье, и несколько дней её цвет волос и кожи приобрёл лягушачью зелёную окраску. По хихиканью учениц Когтеврана понять, за какие шалости её облили, было не сложно.

Джинни собиралась договориться с братьями и ответить на "шутку" когтевранки ответной, но Том позаботился о ней раньше. После первого испытания что-то в Реддле изменилось: он стал холоднее и даже стал избегать её! Он даже не позвал её на вечеринку Слизерина в честь первого места!

В тот вечер Джинни была так зла! Близнецы протащили сливочное пиво и даже пару бутылок огневиски, и Гриффиндорская команда по квиддичу показала настоящий мастер-класс по вечеринкам. Заразившись общей атмосферой и каким-то внутренним желанием насолить Реддлу, хотя особой связи между огневиски и Томом проглядеть сложно. Но почему-то Джинни была уверена, что Том будет злиться, а ей хотелось именно этого. На следующий день Джинни и в самом деле ловила на себе его тяжёлый мрачный взгляд. Но подходить к ней он не спешил, на уроках он сидел с кем угодно, кроме неё, и лишь его глаза неотрывно следили за ней, затылок просто горел от его настойчивости.

Их противостояние длилось несколько дней, ровно до момента, когда Дин Томас неуверенно попросил её поговорить тет-а-тет. Что от неё хотел Дин, Джинни так и не узнала, а вот с Томом она поговорила. И Мандрагору ему в кровать! Он настоящий идиот! А суть его поведения была вот в чём...

— Реддл, гаргулия тебя раздери! — рявкнула Джинни, вырывая руку из хватки Тома.

Она, конечно, позволила себя увести, но это не означает, что она не будет возмущена его бесцеремонностью! Джинни скрестила руки перед собой и недовольно вздернула подбородок.

— Что тебе нужно? Ты так здорово меня избегал, я уже даже ощутила удовольствие от избавления от вечной головной боли в твоём лице, — жестко улыбнулась Джинни. В её взгляде читалось намерение зацепить его своими словами.

Том стиснул зубы, его верхняя губа подрагивала. Он грубо провёл ладонями по лицу и на выдохе посмотрел на Джинни.

— Я пытался найти способ избавиться от шрама, — без желания сказал Том. — Не хочу видеть жалость в чужих глазах. — Он не стал уточнять, что ему плевать на других, но вот её взгляд стал для него лезвием.

Каждый чёртов раз, когда Джинни смотрела на него, он видел, как её глаза наполнялись жалостью. Он мог это использовать, мог всё вывернуть так, как будет лучше для него, но... Он хочет снова видеть её завороженный взгляд и покрасневшие от смущения щёки. Ей нравится его лицо, и он не хотел терять этого преимущества.

Джинни же, услышав его причину, пришла в настоящее неистовство! Она стукнула его сумкой, а потом схватила его за воротник.

— Блять, Реддл, ты дебил или что? — не хуже Люпина в полнолуние прорычала Джинни в лицо Тома.

— Ты определённо слишком много общалась с грязнокровками, — невозмутимо ответил Том, положив свои ладони поверх кулаков Джинни. — И ты помнишь, где мы? — понизив голос, он придвинулся к её уху, почти касаясь его губами. — Будь осторожнее со словами, для всех я Ригель.

Джинни пропустила это мимо ушей и неожиданно для Тома схватила его за нижнюю челюсть.

— Шрам как шрам, — повернув его лицо, прямо посмотрела на него она. — Да, в первый раз увидев его, мне было жаль тебя, но не из-за испорченного лица, а из-за боли! Я испугалась, что всё могло быть серьёзнее, а ты... — голос предательски дрогнул, и Джинни отвела взгляд, тихо буркнув: — Идиот.

— Я был неправ, — признал Том, обняв Джинни за талию и положив свою голову ей на плечо.

***

Тайна яйца заставила ещё некоторое время слышать ужасные звуки, доносящиеся при его открытии, и Джинни так и подмывало сказать, что с ним нужно сделать. Но разве Том не должен быть наказан за свою самонадеянность? Так что Джинни лишь ходила за ним по пятам со злорадной ухмылкой.

Том, закопавшись с головой в книгах, сидел напротив неё, бормоча, что он точно что-то подобное слышал, но не может вспомнить. А сама Джинни, зевая, обменивалась с Гарри записками.

Гермиона, как и Том, пыталась разгадать секрет яйца, а Гарри, уставший за несколько часов, проведённых за книгами, лежал на скрещенных предплечьях и на все слова Гермионы отвечал: «ага», «мгм» и «может быть».

Особой веры в его тоне не пахло, но Гермиона только поджимала губы и качала головой. А ещё Джинни заметила кое-что интересное.

Виктор Крам сидел наискосок от Гермионы и почти неотрывно смотрел на неё, а Гермиона, замечая его, застенчиво опускала голову, бормоча: «Он снова смотрит на меня!». Джинни оперлась щекой на кулак: «Рон должен поторопиться, если не хочет остаться с носом», — подумала она и выпятив губы, покачала пером на верхней губе.

Том, поднявший в этот момент голову, увидел её забавное лицо и, протянув руку, забрал перо себе.

— Моё сломалось, а ты всё равно дурака валяешь, — с улыбкой пояснил он на её возмущённый взгляд, пройдясь пальцами по месту, где перо касалось её кожи. Он почувствовал остаточное тепло и улыбнулся ещё шире.

Джинни поежилась и чихнула, когда лёгкий сквозняк прошёлся по библиотеке. Несмотря на чары и закрытые окна, замок всё ещё оставался очень старым сооружением, и зимой становилось куда холоднее, чем обычно. А Джинни, хоть по ней так сразу и не скажешь, та ещё мерзлячка.

Том слабо шевельнул рукой, но ей сразу стало тепло. Согревающие чары Реддла — лучшие!

— Спасибо, — тут же произнесла Джинни, ярко улыбнувшись. Том на это лишь отмахнулся, вернувшись к книге.

На самом деле, опустив голову, он скрыл довольную улыбку. Том никогда раньше ни о ком не заботился, разве что о садовой змейке, живущей в приютском саду, но забота о Джинни отличается. Когда он вот так согревает её чарами, делает ей чай, заплетает волосы и прочие мелочи, а она с улыбкой всё принимает... Становится так странно на душе. Приятное тёплое чувство охватывает всё естество, подталкивая его заботиться о ней и стремиться сделать её жизнь невозможной без него. И он должен признать, что стал и сам зависим от тех новых и неизведанных для него чувств.

Раньше Том воспринял бы это как проблему, которая требует исправления, а лучше избавления от неё, но не сейчас. Он под влиянием невозможно несносной Джинни Уизли изменился, хотя и остался внутри всё тем же Томом Реддлом. Джинни заставила его взглянуть на многие вещи под другим углом.

Том сделал очередную пометку на пергаменте, прежде чем вернуть свой взгляд к Джинни. Та источала всем видом леность и скуку, качаясь на задних ножках стула с книгой на лице. Если кто-то из профессоров или мадам Пинс заметят её, Джинни определённо влетит... Мысли сбились, когда Джинни приподняла книгу и скосила взгляд на него.