Э(П)РОН-6

— У вас очень ёмкий и образный язык, Алекс.

— Это ты мне рассказываешь? Впрочем, молодец. Гляжу, с личным составом пришёл к полному взаимопониманию. Это хорошо.

— Ну-у-у…

— Бабы? — правильно истолковал я гримасу Ульриха. — Эти кого угодно до ручки доведут.

— Нет, в общем и целом они проблем не доставляют, даже слушаются…

— … но на каждый шаг требуют обоснуй, да?

— Угу. И хуже всего, что практически каждая требует свой… этот самый, как ты там сказал. Вот и приходится… уговаривать.

— Сочувствую, друг, — покивал я, с ужасом представив толпу условных «милашек дрю», к каждой из которых нужно найти персональный подход. — Но такая уж у тебя доля. Зато я теперь знаю, кого поставлю комендантом корпоративной станции.

— За что?! — возопил Ценкер, но почти сразу осёкся: — Э-э-э… станции?

— Ну, когда она у нас появится, — пояснил я. — Понимаю, что до этого прекрасного момента ещё дожить надо…

— Доннерветтер!

— Расслабься, Ульрих, это ещё неточно!

— Ты сам-то себе веришь, Алекс? Чтобы у тебя, и неточно? Не нужно меня тешить ложными надеждами, лучше я заранее начну готовиться. Спасибо, что загодя сказал.

— Да ладно тебе прибедняться! Это же логичный шаг! Отработаем технологию «карманных крепостей», и сразу же озаботимся постройкой цитадели. На Картахене, конечно, хорошо, но слишком уж там много постороннего народу. А здесь место с точки зрения логистики не самое удачное.

— Так ты собираешься основать клан?! — изумился Ценкер.

— Не клан, — поморщился я. — Клан — это к Антону. Схожую структуру, но и одновременно принципиально другую. У нас не будет вертикали власти, построенной на праве наследования. Мы будем отличаться ментально.

— А не боишься излишне расшатать ситуацию?

— Уже нет. Куда уж больше-то?

Развивать мысль дальше я не стал, и так всё понятно. Если уж совсем начистоту, ближайшие несколько суток, край неделя, определят, жить нам всем, в смысле, людям Корпорации и их союзникам, или умереть. Потому что у кланов, если они хотят сохранить старый порядок, есть лишь один выход — раздавить нас. Решительно и жестоко. Перебить всех, до последнего человека. В противном же случае остановить «заразу» не получится, свидетельством чему массовое бегство молоди Спиридоновых, которую, как оказалось, стоило лишь поманить призраком свободы. Условной, конечно же, но какая уж есть. Шаткое у кланов положение, скажем откровенно. И в их ситуации либо решительно пресекать, либо придётся смириться с новой реальностью, поступившись частью богатств и могущества.

— Н-да… верно. — Ульрих пригубил вино, задумчиво помолчал, но всё же выдал: — Знаешь, Алекс, я даже рад, что всё так сложилось. Да, я очень многое потерял, но и приобрел не меньше. И живу в интересное время. Так что спасибо тебе, друг.

— За что? За неприятности? — попытался я перевести признание Ценкера в шутку.

— Особенно за них! — принял тот игру. — Кстати, наши гости ведут себя на удивление прилично. Не думал, что встречу таких дисциплинированных людей за пределами Протектората Дойч. Никакой путаницы, всё чётко по утверждённому расписанию стыковок, за пределы выделенных помещений ни ногой… для вас, россов, это как-то нехарактерно…

— Да раздолбаи они, расслабься! — хохотнул я, имя в виду в порядке строгой очередности высаживавшихся на «Экспансию» последователей Антона Спиридонова. — Просто подход нашёл, как ты к своему бабью.

— Тоже уговорил?

— Ага! Аж до усрачки, пардон за мой бретонский…

Ну а чего? Имею право побахвалиться, работу-то проделал пусть и не самую большую, но нервную и утомительную. Пришлось целую спецоперацию провернуть, пусть и исключительно дистанционно. Проще она от этого не стала, даже наоборот. А началось всё пять часов назад, сразу по завершении нашего «военного совета». Тогда мне Рин напророчил полтора часа до прибытия «Экспансии», сиречь мобильной базы Корпорации «Э(П)РОН», которую надо было где-то размещать, и размещать безопасно. Естественно, в «карманной крепости», это даже не обсуждалось. Но существовал ма-а-а-аленький нюанс, который я озвучивал коллегам по совету: антоновы хлопцы на гражданских, но наверняка оснащённых разнообразными смертоносными «сюрпризами» кораблях. В количестве, на минуточку, уже пятидесяти трёх вымпелов! А ведь ещё потихоньку подтягиваются запоздавшие! И на каждом борту от трёх до семи человек экипажа, от безделья и пытки неизвестностью готовых лезть на стену. Фигурально выражаясь, конечно же. Не самый удачный контингент для успешного переговорного процесса. А хуже всего то, что контингент разобщённый. Будь у них лидер, ситуацию разрулить было бы гораздо проще. Но мы ведь не ищем лёгких путей, правда? Кэп не даст соврать, если что. Вот и пришлось извращаться.

А началось оное, если позволите так выразиться, извращение с массовой рассылки вызовов — я при помощи Кумо решил устроить видеоконференцию, чтобы напрямую изложить моё видение сложившейся ситуации каждому заинтересованному лицу. Это по официальной версии, ага. Но на самом деле связь нам с «мини-гексом» нужна была ровно для одного — взлома систем управления наших гостей. Для моего виртуального помощника плёвое дело, поскольку алгоритм выработать нужно будет лишь один раз, а потом действовать по полученной схеме до победного конца.

Зачем нам доступ к чужим компам? Странный вопрос. Но так и быть, отвечу. Мы вовсе не собирались перехватывать управление всей этой оравой, нам нужно было всего лишь загрузить каждому мизерную по сравнению с основными инфомассивами программку, посредством которой Кумо в перспективе получал доступ к прыжковым генераторам. Ну а дальше, как говорится, дело техники. Будь парни Антона чуть посговорчивее, я бы и не затевал эту авантюру, а так пришлось. Потому что единственный способ приструнить эту вольницу — заработать её уважение. Антоха на это потратил очень много времени и усилий, я же подобной роскоши был лишён, а потому вынужденно прибёг к альтернативному способу, кхм, «прокачки репутации». Знаете, как говорят? Боятся — значит, уважают. Чем не вариант?..

Надо сказать, к видеоконференции Антохины хлопцы присоединялись не очень охотно, чему виной недоверчивость и гонор, но постепенно любопытство взяло свое. И где-то через четверть часа в моей «дополненной реальности» высвечивалось ровно пятьдесят три окна связи с физиономиями разной степени унылости, оттеняемой у кого злобой, у кого обречённостью, а у кого и безразличием. Маленькая, но победа. С чего взял? Да очень просто: в приглашении было сказано, что разговор состоится лишь при стопроцентной явке «гостей». А ещё я намеренно не подключал видеопоток со своей стороны, чтобы они пялились на чёрный «провал в никуда» вместо моего изображения, но внимательно слушал, что творится на общем канале. И ведь угадал! Несмотря на отсутствие явного лидера, сработали «горизонтальные» связи — этот знает этого, тот — того, вот и разлетелась весть, что я не шучу. И где угрозами, где уговорами, где условно «дружеским» советом, но «гостям» удалось подтянуть на связь всех своих. Чего я, собственно, и добивался. Ну а когда подключился последний абонент, дальше мариновать людей не стал, врубил и свой передатчик.

— Господа! — чуть склонил я голову, изобразив изрядно смахивавший на кивок лёгкий поклон. — Приветствую вас на территории Корпорации «Э(П)РОН»! Рад, что вы все присоединились к беседе. Честно говоря, нам есть, что обсудить.

Линию поведения я обдумывал довольно долго. С одной стороны, я по происхождению аристократ не из последних, куда выше по положению подавляющего большинства здесь присутствующих «спиридоновцев». С другой, я добровольно отказался от этого статуса, лишившись всех сопутствующих привилегий. Ну а с третьей, сила на моей стороне. Беда в том, что мои потенциальные собеседники об этом не знают. Вернее, знают, но не верят в мои «штучки-дрючки», просто потому, что не были свидетелями их применения на практике. Даже если кто-то и видел в записи, то это всё равно не то. Так что давить мне на них особо нечем. Поэтому, хочу я того, или нет, но придётся их как-то заинтересовать. А до того не отпугнуть или не настроить враждебно. Получается, что? Правильно — вежливость. Собственно, потому и применил форму приветствия, известную в аристократических кругах, как «поклон человека чести». Довольно нейтральная форма, недаром же его в структурах Протекторатов используют, где, что называется, всякой твари по паре, а обид на почве недостаточной почтительности необходимо избегать. Что характерно, и на этот раз сработало — по рядам «окошек», которые Кумо распределил в «дополненной реальности» на манер кресел в амфитеатре, пробежал шепоток, но открыто возмущаться никто не стал.

— Что ж, будем считать, что формальности соблюдены, — заключил я, так и не дождавшись более бурной реакции. — Итак, господа, у вас есть кто-то, кто мог бы претендовать на роль лидера?

— Антон Спиридонов, — донеслось откуда-то с верхнего «ряда», но говорящего перебил куда более решительно настроенный оратор:

— К чёрту лидеров! Мы сами по себе!

Ха! Странный типок, если честно — рожа простоватая, манеры, хм, тоже не отличаются изяществом, да и весь он какой-то… пожалуй, неутончённый. Что ни говори, но на каждом аристократе, если, конечно, он воспитывался в соответствующей среде, лежал некий отпечаток культурного груза, свойственный даже самым отпетым грубиянам. Этот же… я чуть прищурился, сфокусировав взгляд на изображении, и понятливый Кумо тут же вывел краткую справку в виде выпадающего меню: яхта «Берилл», владелец, он же капитан — Роман Афанасьевич Ключевской, младший сын главы рода Ключевских, двадцати двух лет от роду. Но на экране явно не он — этот и старше, и фотке не соответствует от слова совсем. Ну и что же сие означает?..