Единственная для командора

Эта мысль неприятно удивила Акорна. Но часто вызывал страх, особенно у незнакомых людей. Но Роула… Она же вроде бы уже должна была к нему привыкнуть. Несколько дней в одном седле. Да и буквально недавно она разговаривала с ним без страха.

— Боишься идти за огненным камнем? — догадался он.

Роула только кивнула.

— Я защищу тебя. Не бойся, — заверил он.

Но она, видимо, не поверила. Улыбнулась как-то печально, как будто думала, что будет не так. Акорна это злило. Почему? Или Роула что-то скрывает? Прижать бы её к стенке и… выведать, что.

Видимо, во взгляде командора можно было прочесть его мысли. Роула спешно попрощалась, пролепетала, что ей надо отдохнуть, и ушла. К главному входу. Но разве она не сказала, что пойдёт к себе в комнату?

Командор проследил за Роулой и убедился, что она вышла во двор. Какого вурдалака? Сбежать вздумала?

Но нет, девушка пошла в пристройку для приходящих на время летнего сезона слуг. Теперь у командора вопросы были не к Роуле, а к Сильвейсу. Старик совсем сбрендил, селить туда целителя? Командор нашёл распорядителя и выяснил, что ошибки нет: этот старик поселил целительницу в пристройку. Пришлось вдолбить в голову распорядителю, что он был не прав. Старик давил на жалость и извинялся, но Акорн его не уволил только из-за того, что не успел бы найти нового до приезда невесты.

Теперь он понимал, почему Роула так отреагировала на вопрос о комнате. Надо было исправлять ситуацию. Акорн приказал подготовить новую комнату, а сам пошёл предупредить Роулу.

Но девушка уже спала — свет не горел. Акорн сомневался, будить её или нет. Но решил постучать, потому что Роуле пришлось бы спать в холодной пристройке, а девушка и так выглядела вечером не очень здоровой.

Командор только поднял руку, чтобы постучаться, как дверь распахнулась. На пороге стояла Роула. Одетая тепло, в накидке и с котомкой за плечом…

Глава 23. Ночной гость

Это было уже даже не смешно. В этот раз попытка побега провалилась на старте: стоило мне открыть дверь, как я столкнулась с командором. И что, спрашивается, ему понадобилось от меня так поздно вечером?

Я устало опустила котомку на пол, и посмотрела в горящие гневом глаза командора, готовясь принять свою судьбу. Было страшно, но уже не так сильно, как раньше. С грустью я констатировала, что привыкаю…

— Зря вещи положила. Бери и идём за мной, — приказал он.

Под тяжёлым взглядом я подняла котомку. Акорн взял меня чуть выше запястья, обхватив руку полностью и крепко сжав, и повёл прочь.

Мы вышли во двор, зашли в крепость. Я еле успевала за его широким твёрдым шагом. В одном из коридоров нам навстречу попался распорядитель.

— Я всё подготовил, — заискивающе сказал он командору.

— Она будет в комнате рядом со мной. Тащи всё туда.

Распорядитель открыл рот и перевёл полный удивления взгляд с командора на меня. Я ответила ему такими же округлившимися глазами. Понятия не имела, что в голове у Акорна. Видимо, решил сам за мной следить.

— Я понял, — на удивление, Сильвейс не стал спорить.

Командор дошёл до одной из комнат и толкнул двери. Мы зашли в средних размеров комнату. По сравнению с дворцом, в котором жила Люмина, тут было всё гораздо суровее: надёжная мебель из дерева, каменные стены, прикрытые гобеленами, камин, кресло и кровать. Единственное окно было закрыто створками.

— Располагайся, — командор остался стоять в дверях.

Я повертела головой в поисках шкафа. Его не было, зато нашёлся стоящий на полу большой сундук. Положила котомку туда.

— Не хочешь ничего сказать? — продолжая буравить меня взглядом, спросил командор.

Я понимала, что оправдываться бессмысленно. Не попробовать не могла. Уж не знаю, что за “Люмина” едет сюда вместо меня, но её свита точно узнает меня в лицо. А если будет ещё кто-то из родственников, то скандала не избежать.

— Мне нечего сказать, — ответила я. — Вы притащили меня сюда. Вы заставляете участвовать в своей войне. Я просто хотела бы жить в спокойствии.

Командор вмиг оказался рядом и навис надо мной.

— Думаешь, эта война тебя не коснётся? — гневно зашипел он. — Ты ела фрукты, тепло одевалась и вообще дышала ТОЛЬКО из-за того, что мы сдерживаем этих тварей на одной границе.

Я сглотнула. В общем-то, он прав, и я собиралась поступить слишком эгоистично. Но и он не вправе требовать от меня жертвовать собой. А если я влезу в эту войну, то неизбежно приду к не счастливому финалу. Просто Акорн об этом не знает.

Я молчала, выдерживая его взгляд.

— Но вечно мы сдерживать их не сможем. Поэтому мне плевать, хочешь ты или нет, но ты идёшь с нами. И только попробуй уклониться и не использовать силу.

Он развернулся и чуть не сбил с ног только что вошедшего распорядителя. В руках Сильвейс держал кувшин с водой и чашу с фруктами. Чуть не уронил, но устоял.

— Повесь сюда замок и запри её, — бросил командор и хлопнул дверью.

Мы с Сильвейсом снова смотрели друг на друга в полнейшем шоке. Он положил на тумбу у кровати кувшин и фрукты, и вышел. Я была рада, что ничего он спрашивать не стал, и я, наконец, осталась одна.

Рухнула на кровать и заплакала. Ничего не выходило. И в глазах командора я теперь предательница. Если бы не угроза жизни, я бы была не прочь помочь остановить тех монстров. Тем более, от меня требовалось только лечить, а не участвовать в войне лично.

Но делать нечего, придётся это принять. Я почти успокоилась, но тут услышала, как на дверь вешают замок, и расплакалась вновь. Отлично, теперь меня ещё и заперли!

Я выдохнула. Нет, всё нормально. Если Акорн будет держать меня в этой комнате до начала похода, то я так и не пересекусь с поддельной принцессой. А значит, не буду раскрыта. Надо не забывать о брате, который хотел от меня избавиться.

На этот раз действительно успокоившись, я выпила воды и полезла доставать одежду. Но стоило только переодеться в пижаму и собраться лечь под тёплое одеяло, как кто-то постучал.

И не в дверь, а в окно. Я замерла и прислушалась. Стук повторился.

Любопытство оказалось сильнее опасений: я осторожно приоткрыла створки окна. В нос ударил свежий ветер, а за окном никого не было. Только вдали крупная птица гналась за вороном. Показалось?

Я закрыла створки и легла спать, стараясь не задумываться о странностях. От усталости провалилась в сон сразу же, как голова коснулась подушки.

Проснулась от холода. Причём замерзал у меня только один бок, на который дуло. За окном только начинался рассвет, створки были настежь открыты. Я приподнялась, намереваясь встать, но почувствовала, что что-то мешает. Что-то мягкое и тёплое.