Единственная для командора

Командор напрягся всем телом, и на его руках буграми выступили мышцы. Я тоже забеспокоилась: войны между странами не хотелось. Да и возвращаться в замок в Ауромии — тоже. За это время я больше прониклась к Фанфиру и в тайне надеялась тут остаться и тихо работать целителем в спокойном городке.

— А, ты, наверное, уже послал весточку в Ауромию с объяснениями? Не боишься, что по каким-то причинам она не дойдёт до короля? Вот он удивится, когда узнает, что не только принцесса, но и принц были захвачены командором…

Акорн промолчал. Ворон хмыкнул и бросил:

— Что ж, ничего не поделаешь. Сильва, идём.

И Гельвет со своим небольшим отрядом в самом деле зашагал к краю лагеря. Как только спина Акорна перестала меня закрывать от него, Ворон кинул на меня ехидный взгляд. Стало ещё неспокойней, захотелось прижаться к Акорну, как к единственной защите. Ворон только что намекнул, что собирается перехватить письмо и подать всю историю со своей точки зрения. И мне не хватало информации о Фанфире, чтобы оценить, успеет ли он это сделать, или он блефовал? От этого паника нарастала.

Командор обернулся и внимательно посмотрел на меня. Принял решение.

— Стой.

Гельвет остановился и бросил нам победную усмешку.

— Я тебя выслушаю и решу после, — с неохотой проговорил Акорн.

— Пригласишь к костру? Я, кстати, голоден, — всё ухмылялся Ворон.

В итоге так и сделали: отряд командора и отряд Гельвета сели у одного костра. Акорн по-прежнему не отпускал меня от себя. Посадил рядом, дал в руки миску с супом. Я невольно бросила из любопытства взгляд на Сильву. А она явно пыталась флиртовать: открепила часть доспеха, ослабила завязки на тунике, демонстрируя вырез. Крутила на пальце локон и пожирала Акорна страстным взглядом. Я сжала в руках ложку и хмурилась. Выгнать бы эту Сильву. Но она сильный воин. А я никто, ведь ритуал был прерван.

Кусок в горло не лез, так что я просто смотрела на плавающую морковку и прислушивалась к разговору. Старалась больше не поднимать взгляда, чтобы не бередить себе душу. Ведь мне должно было быть всё равно.

— Достать священный огненный камень может быть недостаточно, — говорил Гельвет. — Ты сожжёшь всех тварей. Но со временем появятся новые. Потому что заражено само мировое дерево.

— Это слухи, — прервал Акорн.

По легенде, рассказанной той бабушкой, огненного камня было недостаточно для полной победы. Потребовалась жертва. Так что Гельвет может быть прав.

— Смотри сам. Оттуда течёт прокажённая река. Звери заразили воду или вода зверей? Что логичней?

Так, там ещё и река с отравленной водой. Я бросила обеспокоенный взгляд на командора и остальных из его команды. И когда они собирались меня предупредить? Когда я захотела бы попить водички?

— Есть источник этой проказы. Но не дерево, — настаивал Акорн. — И камень поможет очистить его.

— А если нет? Если источник в воде или глубоко под землёй? Или всё же это коснулось дерева?

— То нам всем конец, — безапелляционно заявил Акорн. — К чему ты клонишь?

— Сильва стала служительницей Воды. Она может очистить, что бы там ни было.

Так она ещё и служительница. Если она покажет свою ценность Акорну, то его холодное отношение может измениться. Почему-то это задело меня.

— Я наслышан о способностях Храма воды. Они очищают реку. Но на тварей они никак не действуют. Эта сила будет бесполезна.

— Уверен? — прищурился Гельвет.

Я вот не была уверена ни в чём. Командор молчал и раздумывал. Ворон почувствовал слабину и продолжил:

— Ты возьмёшь камень и очистишь землю от тварей. А я с Сильвой очищу реку и источник проказы, чем бы он ни оказался. Мы навсегда избавим людей от этой гадости. Вместе. А кому стать королём решит Совет.

Ох, значит, Ворон предлагал временно объединиться. Как ни посмотри, Гельвету это выгодно. Примазаться к нам, внести свой вклад. А учитывая, как он мастерски плетёт интриги, Совет примет решение скорее в его пользу. На месте Акорна я бы не соглашалась. А то потом неожиданно окажется, что все уверены, что командор ничего и не делал, а это всё заслуга Гельвета.

— Так и быть, согласен, — выдал командор.

Глава 42. Странный сон

Я во все глаза смотрела на него. Почему? На словно высеченном из камня лице командора не было ни капли сомнений.

— Клянись, что у тебя нет дурных намерений, — продолжил Акорн. — И если вы очистите всю землю, искоренив эту заразу, я первый пожму вам руки.

Так вот, в чём дело. Ему важнее была победа и мир, который последовал бы за ней, чем власть. Или же Акорн был уверен, что Совет примет верное решение.

— Клянусь, — довольно расплылся в улыбке Гельвет. — Что не имею дурных намерений в этом походе. Желаю победы над прокажёнными тварями. Не буду нападать на командора Акорна и его соратников.

— И невесту, — неожиданно добавил Акорн, заставив меня смутиться.

— И невесту не трону, — закончил Гельвет и сделал какой-то сложный жест.

Глаза Сильвы сверкнули. Я поёжилась. Да кто она такая и почему считает, что командор должен был по ней скучать? Меня беспокоила эта воинственная дама. Даже хотелось её подразнить и прижаться к плечу командора. Но я осознавала последствия и не стала так делать.

Акорн и Гельвет принялись обговаривать детали. Я так и не смогла поесть суп и положила его рядом. Глаза слипались, и даже недобрые взгляды, которые бросала Сильва, не сбивали сон. Я слишком устала за этот день. И вообще устала. Тронула за руку командора, привлекая его внимание.

— Я могу уйти в палатку?

— Пока нет. Каждый раз, когда я не рядом, что-то случается, — твёрдо ответил Акорн, а потом добавил чуть смягчившись: — Уйдём вместе. Потерпи.

Это был явный перегиб. Спросила бы я, как теперь ходить в туалет, но при остальных не стала. Глубоко в душе я была рада, что под надёжной защитой командора, особенно когда рядом подозрительный Ворон. Но неужели у меня теперь ни капельки свободы не будет?

Я поджала губы и упёрлась взглядом в огонь. Командор, не замечая мою реакцию, продолжил разговор с Гельветом.

Не заметила, как глаза закрылись сами собой. Я ещё не спала, но уже и не бодрствовала, когда почувствовала, как тёплая большая ладонь прижала меня к плечу, и я удобно уместилась в чьих-то руках. К запаху полыни примешивался запах дыма… А потом сознание полностью погрузилось в сон.

Мы сидели со старушкой на поваленном дереве в том же месте, что и прошлом сне. У меня на коленях спал Орлан. Тонкой палкой бабушка рисовала на земле разные символы.