Единственная для командора

Почему по закону подлости меня тянет именно к командору?

Быстро одевшись, я озадаченно посмотрела на запястье, которое поцеловал Акорн. И вспомнила, что именно на этой руке могла появиться метка. Значит, он имел в виду, что дождётся ритуала помолвки.

Для меня это хорошие новости. Потому что, если бы Акорн продолжил ещё немного, уже я бы не смогла остановиться. А так, теперь он сам будет помнить, что ритуал не завершён. И… будет ли он завершён когда-нибудь?

Более-менее успокоившись, я вернулась к командору. Получила лёгкую улыбку и еле заметное прикосновение к плечу.

— Идём, — сказал он.

Мы вышли к шумному лагерю и подсели к остальным. Воины словно решили не думать о предстоящем сложном сражении и насладиться кратким моментом отдыха. То и дело слышался смех, не смолкали оживлённые разговоры. Я тоже предпочла не думать о будущем. Будто я уже в середине американских горок и дёргаться поздно. Либо я уже что-то изменила, либо нет, и тогда я просто ещё раз попробую сбежать. Как минимум один человек был готов в этом помочь. Я нашла взглядом Тобольда. Он улыбнулся и сел рядом.

— Люмина, — наклонился он ко мне в тот момент, когда Акорн отвлёкся на разговор. — Найди причину отказаться, не идти с нами к храму. Ты можешь остаться в безопасном месте у начала лестницы. Там будут все свои.

— Почему?

Тобольд не первый раз пытался меня предостеречь. Но о конкретной опасности никогда не говорил, только о смутной.

— Держись подальше от командора. Он… как будто и не он вовсе.

Глава 48. Храм пяти

Сначала я отмахнулась от слов Тобольда. Но они прочно засели в голове и то и дело напоминали о себе. Я думала об этом, пока отдыхала на привале. Я не думала, что командор изменился. Рядом сидел всё тот же Акорн, только чуть более открывшийся мне. Но если один из его ближайших соратников так говорит, значит, что-то поменялось. И это что-то поменялось из-за меня?

В подобных мыслях я просидела всё время привала. А когда Акорн посадил меня на лошадь, мысли улетучились. Все. Осталось только смущение и жар в животе от близости Акорна. Мы снова ехали вместе, только теперь, после произошедшего в купели, мне было ещё сложнее. Отвлечься не получалось, и даже предупреждение Тобольда не работало.

— Молчишь? — раздался низкий голос Акорна у уха.

Он специально издевается? Или и правда не понимает, почему я на этот раз молчу?

— Ничего не болит? — снова спросил он. — Ты слишком горячая.

— Всё нормально, — выдавила я.

Похоже, он просто не понимал. Ну, так даже лучше. Я постаралась вести себя как обычно.

— Расскажи про храм, — попросила я.

Через время я пожалела и об этом. Акорн честно стал рассказывать про храм, про легенду, что на этой горе, на вершине скрытой облаками, растёт мировое дерево. Про то, как началось заражение всего живого проказой именно с этой горы, но храм остался защищён. И всё это он говорил мне на ушко, едва его не касаясь, и таким голосом, что я таяла.

Слушала бы и слушала, если бы была обычной девушкой-Люминой, а не собой. Я-то знала, что расслабляться и доверять мужчине так просто нельзя. Но знание мало помогало на практике…

Акорн замолчал, когда мы уже были у конца тропы.

— Приготовься, — шепнул он мне. — И ничего не бойся.

Впереди нас Росс и остальные обнажили клинки. Командор тоже достал свой, а я сильнее вцепилась в луку седла. Как только мы проехали такой же, как в начале тропы, плоский камень с рунами, на нас обрушилось множество звуков. И чёрных, страшных тварей, которые словно ждали нас.

Я зажмурилась от страха, замерла и долго не решалась открыть глаза. Но поняла, что звуки сражения пугают страшнее, заставляя содрогаться от каждого близкого рыка или удара. Когда открыла глаза, увидела, что Акорн и несколько воинов из сопровождения держат, видимо, магический щит. Рядом с невидимой зоной твари замедлялись, не все могли прорваться через неё, большинство крутилось у незримой границы, рычало, выло, не могло пройти. И это помогало всем продвигаться вперёд, к белым ступеням, выложенным прямо в камне.

Я хотела помочь сражению и использовать силу ветра, но Акорн остановил меня. Так что всё, что мне оставалось — наблюдать и стараться не поддаваться страху.

Наконец, мы оказались на ступенях. Тобольд кинулся к одному из камней и зажёг его своей силой. С того места, где начиналась первая ступенька, начиналась и безопасная зона. Я с облегчением вздохнула.

— Если хочешь помочь, то можно сейчас. У нас есть раненые, — поделился командор.

Я кивнула. Раз могу, то надо помочь. Все эти люди сражались с тварями, обеспечивая относительно мирную жизнь в Фанфире. И косвенно — в стране Люмины тоже.

Дальше все мои действия слились в одну серую полосу. Акорн быстро организовал лагерь. Часть воинов обстреливало из безопасной зоны тварей, чтобы сократить их число. Тобольд с помощниками усиливали защиту. А я в отведённом для лечения месте переходила от одного раненого к другому. Их оказалось не так уж и много.

Когда я закончила, Акорн уже стоял рядом.

— Ты же понимаешь, что идёшь со мной? После всего я просто тебя не отпущу.

Я посмотрела на лестницу, уходившую ввысь и вдаль на довольно приличное расстояние. Тяжко вздохнула и кивнула.

— Если устанешь, скажи, — Акорн заботливо коснулся моего плеча, а потом повернулся и приказал всем. — Взвод! Слушать Коруна. Со мной идут Росс, Грицеус и первый отряд. Поднимаемся.

— А я? — вперёд шагнул Тобольд.

— А ты остаёшься. Осмотри раненых, — приказал Акорн.

Взгляд Тобольда с удивлённого сменился на обижено-гневный.

— Их осматривать три минуты. Могу я узнать, почему вы на самом деле оставляете меня? — сдерживая эмоции, сказал он.

— Можешь. Ты ведёшь себя странно, — Акорн твёрдо смотрел в глаза Тобольду.

Я переводила взгляд с одного мужчины на другого. Наконец, Тобольд словно что-то для себя решил, посмотрел на меня, а потом опустил голову.

— Слушаюсь. Остаюсь здесь и осматриваю раненых.

Командор кивнул. Взяв меня за плечи, развернул и направил к ступенькам. Мы ушли, оставив одного из ближайших соратников позади.

Если подумать, то Тобольд действительно вёл себя странно. Предлагал сбежать, намекал на то, что мне надо держаться подальше от командора. Как будто я сама не знала! Но в чём была его выгода? Или парень, например, как я знал о каком-нибудь предсказании?