Единственная для темного эльфа 3

И не думать о Фале.

— Так надо, Рена, — спокойно отозвалась, начиная расстегивать куртку, чтобы стянуть ее с себя, наконец.

— Надо «что»? — отчеканила она, явно заводясь, что для уравновешенной волчицы было странно. — В обычных «нужных» вещах не используют запрещенные ингредиенты. Ая, что ты творишь? Если это то, что я думаю, тебе немедленно стоит прекратить.

— И что же ты думаешь? — спросила, пятой точкой опираясь о столешницу.

— Что ты влезла в то, что запрещено. Законом, Ая, — сквозь зубы негромко сказала волчица, совершая ко мне несколько шагов. — Для чего это? Что это такое?

— Это то, Рена, благодаря чему нас все еще не нашли, — прямо глядя в глаза подруге, не менее твердо произнесла я. Усталость последних дней, море негативных эмоций и общее самочувствие напрочь отбили у меня желание юлить. Пусть, Рена не проболтается. Да и кому, Деасу что ли?

То, что волчица почувствовала запах знакомых ей запрещенных элементов уже делало мою конспирацию фикцией. Какие они здесь все прошаренные, честное слово.

— Зелье, что я принимаю, скрывает мою ауру, Рена, — вздохнула, признаваясь. — Оно работает вместе со щитами. Сама я так и не сумела добиться такого эффекта на одних только щитах. Это мне не по зубам.

— Это никому не по зубам, — ошарашенно прошептала она, глядя на меня, как на приведение. — Вот о чем говорил Фалькониэль. Не мог до конца поверить в чудо, что ты совершила. А ты, получается, нашла свой выход из ситуации? Откуда ты только узнала об этом зелье?

Упоминание о Фале кольнуло в груди. Он сейчас где-то рядом, предается любви с… Ногти больно впились в кожу ладоней, но я усмехнулась. Сконцентрироваться на физической боли сейчас единственный выход для меня не взвыть от обиды и ревности. Пусть, Ая, запомни эти чувства. И вспомни, если замешкаешься перед уходом.

— В книге, — голос не дрогнул, а глаза застыли в одной точке. — Это мой сувенир из дворца.

Волчица нахмурилась.

— Она с тобой? Покажи.

Я пожала плечом, не имея желания скрывать что-то. Потянулась за рюкзаком, и уже через пару минут волчица пораженно рассматривала переплет книги. Лицо Рены вытянулось, как только она увидела оливин в кожаной оправе обложки. Камень сверкнул на свету завораживающим зеленым блеском.

— Это… — Рена запнулась, но быстро взяла себя в руки. — Такие книги уничтожают, Ая. Если ее найдут, тебя могут судить. Странно, магического следа от нее я не чувствую, но он должен быть.

Оп, полезное знание. Приму к сведению.

— Она под моим щитом, — задумчиво пояснила, пока волчица листала страницы.

Какое-то время она выискивала что-то внутри фолианта, но сдалась достаточно быстро. Не видя ни единой строчки, попросила меня зачитать состав моего блокатора, что я беспрепятственно сделала наизусть, благоразумно забирая свою вещь из рук волчицы, сразу же пряча ее в рюкзак.

И реакция мне ее не понравилась от слова совсем.

— Боги, Ая, ты умрешь!.. Не от скорой старости, присущей людям, а от яда в твоем организме. Не думала, что это зелье запрещено не только из-за своего действия, но и благодаря урону, что наносит тому, кто его принимает? То, что с тобой уже происходит, только начало. В таком случае, не только Фалькониэль не обрадуется скорой внезапной свободе, но и наследник престола потеряет эрлину, а вместе с ней и часть своих сил!

— А у меня был выбор?! — вспылила, выслушивая то, что и сама понимаю. — Я перестану принимать его, как только найду другой способ подпитывать щиты.

Рена опустила руки. Весь ее вид говорил о том, что она все еще не до конца верит в услышанное. Точнее, верит, но осознавать не хочет.

— Я не гений, но моей сообразительности хватает, чтобы понять, что иного способа выбраться из дворца не было, — уже спокойнее проговорила, беря подругу за руки, этим жестом пытаясь ее успокоить. — Сколько я не билась над щитами, но Фаль прав: за несколько месяцев сотворить такое невозможно. Никакой артефакт не спрячет силу дракона от самого же дракона. Геррион знает меня, он учил меня управлять нашей силой, от него не скроешься безделушками. Как еще за столь короткий срок мне нужно было освоить такую невозможную магию?!

Голос дрогнул, а я замолчала, чтобы не выдать волнения. Опустила голову, приводя чувства в порядок. Волчица не находила слов, чтобы что-то сказать.

— Не говори никому об этом, Рена. Это ничего не изменит.

Подруга сжала мои руки, сама какое-то время не решаясь что-то сказать. Ситуация, в которую я попала, оказалась сложнее, чем я могла себе представить первоначально. Мало того, что книга контрабандная, так еще и побочное действие не головная боль.

— Ладно, — наконец, отозвалась волчица, опускаясь на кровать, следом утягивая и меня за собой. — Я верю в твое благоразумие. Толькой, Ай… ввиду сложившегося… если тебе станет хуже, позволь принцу найти тебя. Побег в никуда не стоит твоей жизни. Если бы Фалькониэль знал… Кстати, — Рена подняла голову, повернув ее ко мне. — Почему ты не остановила его, когда он уходил с той женщиной?

18. Принятое решение

18. Принятое решение

— Почему ты не остановила его, когда он уходил с той женщиной?

Этот вопрос я и сама задаю себе. Только над ответом и думать не нужно, и так его знаю.

— А какое я на это имею право? — усмехнулась горько, впрочем, сразу посерьезнев: — Я хочу уйти, Рена.

— Что?

— Я уже видела один раз, как он умирает. Если он избавился от зависимости от меня, может, для него это к лучшему? — взглянула на волчицу, но не находя понимания в ее глазах, улыбнулась, отворачиваясь. — Я могу быть эгоисткой, но не переживу, если с ним снова что-то случится.

Рена встала с постели, начиная расхаживать по комнате. Прохладный воздух из-за приоткрытой форточки наполнял комнату не по-весеннему морозным воздухом, только я не обращала на это внимания. Продолжала изливать душу, пока есть силы и желание с кем-то этим поделиться:

— Со мной он в опасности, Рен. Все время, что я его знаю, он рисковал собой ради меня. Рано или поздно меня найдут либо Геррион, либо Ам-Рес, это вопрос времени. Понимаешь, какая участь ждет Фаля в обоих случаях? Я не смогу его защитить… даже тот первый раз не смогла. Он едва не умер. Если бы не вы, его бы уже не было в живых. Как не было бы смысла жить и мне самой…

Я замолчала, подбирая слова. Рена молча застыла у стены.

— Я не хочу жить без него, Рена, но я должна сделать все, чтобы уберечь его… Говорят, если любишь — отпусти. Это я и пытаюсь заставить себя сделать. Где бы он ни оказался, где нет меня, ему везде будет безопаснее. Как и вам с Деасом.

— Что ты говоришь такое? — хмуро бросила подруга вычитывающим тоном. — Предлагаешь бросить тебя? Ушам не верю.

— Не надо так относиться к моим словам, — смутилась слегка, поерзав на кровати. — Вы самые близкие в этом мире для меня люди, я не прощу себе, если с вами что-то произойдет. И не смотри на меня так, я уже кое-что знаю о вашем мире. Не пропаду.

— Прав был Деас: признаки отчаяния на лицо, — констатировала подруга, выслушав мою тираду. — Если Фалькониэль все вспомнит, он убьет нас всех за то, что мы тебя оставили.

Сжав покрывало на кровати в кулаке, вскинула голову:

— Мне надо сбежать, чтобы вы меня отпустили?

— Беги, куда хочешь потом, от него не скроешься.

Замерев на какое-то мгновение, я улыбнулась. Все же, сердце согревается от мысли, что кто-то еще верит в то, что Фаль станет самим собой. Точнее, что память к нему вернется. Приятно, что есть кто-то, кто верит в это больше, чем я. Только толку-то.