Единственная женщина на свете

– А дружба?

– Только свинья будет просить друга о подобной услуге. Но тебе это объяснять бесполезно. Ладно, позвоню ему. Съездим, познакомимся, он пошлет нас подальше и будет прав.

В том, что так оно и будет, я почти не сомневалась, но попробовать стоило. По крайней мере, убедительно попрошу Славкиного друга поскорее ответить на запрос. А Витька в знак признательности поделится со мной информацией. Славка вскоре перезвонил и сказал, что ждет меня через час в своем офисе. Я спешно отправилась домой облачаться в Агаткин костюм. Парни на «Хонде» тосковали под моими окнами, а я в рекордные сроки соорудила на голове подобие прически, извлекла на свет божий косметичку и через час, представ перед Славкой во всем блеске, удостоилась комплимента. После этого он почесал бровь и спросил с сомнением:

– Ты для него или для меня так вырядилась?

– Для обоих. Еще начнет друг трендеть, что ты мог бы найти девушку посимпатичнее, и ты, чего доброго, жениться на мне передумаешь.

– Лучше скажи, когда в загс отправимся заявление подавать?

– Как только злодеи будут наказаны. Хочешь процесс ускорить – шевелись.

Геннадий Михайлович Веллер, Славкин друг и хозяин банка, принял нас в своем кабинете. Поначалу он решил, что мы вместе отобедаем, но Славка по телефону сказал ему: «мы по делу», и встретились мы в офисе. Увидев меня, Геннадий Михайлович расплылся в улыбке, поднимаясь из-за стола.

– Счастлив познакомиться, – приложился к ручке и весело добавил: – Теперь понятно, почему он вас от друзей прячет. Я бы такую красивую девушку держал за семью замками.

– У меня есть и другие достоинства, – заявила я. – Светлый ум и доброе сердце.

– Есть, есть, – кивнул Славка. – А еще вздорный характер и дурное воспитание.

– Это он из вредности, чтоб вы на меня ненароком не запали.

Геннадий Михайлович рассмеялся, оценив шутку, и пригласил нас к столу.

Появилась секретарь с подносом, на котором стояли кофейник и чашки. Геннадий Михайлович выглядел куда старше Славки. Лет сорока, среднего роста, довольно упитанный, он успел обзавестись приличным брюшком и двойным подбородком. Волосы зачесывал назад, смазывая их гелем, причем геля не жалел. Я решила, что он похож на располневшего Стивена Сигала. Дождавшись, когда секретарь покинет кабинет, он спросил:

– Какое срочное дело привело вас ко мне?

Славка кивнул в мою сторону, предлагая объясниться в свое удовольствие, а сам стал пить кофе.

– Погибла девушка, у нее была карточка вашего банка. А также доходы, наличие которых вызвало удивление. Если на карточке есть деньги, хотелось бы знать, откуда они поступали.

– А какое отношение… – с некоторой растерянностью начал Геннадий Михайлович.

– Вам сегодня отправили официальный запрос… – сообщила я с улыбкой.

– Теперь понял, о чем вы. Да, начальнику отдела звонили и переслали запрос по факсу.

– И что?

– Сейчас готовят ответ.

– А нельзя на него взглянуть?

– Собственно, вы так и не объяснили…

– Эта девушка – Фенина подруга. Невеста у меня нетерпеливая, в расторопности ментов сомневается. Очень прошу, помоги.

– Слава, – развел руками Геннадий Михайлович. – Ты же понимаешь…

– Конечно, понимаю. Но это действительно очень важно. Мне неловко просить тебя, однако…

Геннадий Михайлович покачал головой, вздохнул, одарил Славку укоризненным взглядом, после чего поднялся и вышел из кабинета.

– Я с тобой всех друзей растеряю, – ворчливо заметил Славка.

– Что проку от друзей, если их дружбой нельзя воспользоваться?

– Лучше заткнись.

Вернулся Геннадий Михайлович минут через двадцать, устроился за столом и сказал, понизив голос и поглядывая на дверь:

– На карточке шестьдесят тысяч. Деньги поступают со счета фирмы «Домстрой», платежное поручение подписано Пронягиным Олегом Игоревичем. В течение четырех лет каждый месяц переводили по шестьдесят тысяч рублей. Последний перевод пришел вчера. Несколько месяцев назад истек срок действия карточки, и Ольга Овчинникова получила новую. В конце месяца она снимала с карточки крупные суммы. Обычно в банкомате, что стоит у нас в холле. Это все, что я могу для вас сделать.

– Спасибо, Гена, – сказал Славка поднимаясь.

Геннадий Михайлович проводил нас до дверей с заметным облегчением.

– Ты знаком с Пронягиным? – спросила я, когда мы уже садились в машину.

– Я знаком с его матерью, – ответил Славка. – Пронягина Жанна Викторовна – дама в городе известная.

– Что у нее за таланты?

– Она занялась бизнесом еще на заре перестройки. На базе одного из заводов создала кооператив. Тихой сапой прибрала завод к рукам. Баба железная. Сейчас, кроме этого завода, у нее много чего есть. В том числе строительная компания «Домстрой». Рулит там ее сын, но, по общему мнению, без мамаши он шага не сделает. И жутко ее боится.

– Он женат?

– Не знаю. Ему уже за тридцать, так что скорее всего да. Кстати, поговаривали, что Пронягина заказала собственного муженька. Он увлекся молодой особой, решил развестись и собирался разделить с супругой бизнес. С квартиры съехал, но подать на развод не успел. Возле подъезда его встретил неизвестный и расстрелял в упор. Убийцу так и не нашли. Вдова, когда ей сообщили об этом, спокойно заявила: «Собаке – собачья смерть».

– Занятная дама.

– Еще бы. О том, как она ведет дела, ходят легенды. В прошлом году у нее возникли проблемы с налоговой, но и здесь благодаря связям и, конечно, деньгам серьезных неприятностей избежала.

– Меня вот что интересует, – поглядывая в окно, произнесла я. – Деньги переводили на карточку, каждый месяц Ольга приезжала сюда, чтобы снять их в банкомате, а потом несла в сберкассу в своем райцентре. Не проще было переводить их сразу на счет, оставляя некоторую сумму на проживание?

– Наверное, проще. Не пришлось бы ездить. Да и возить в автобусе такие деньги довольно неосмотрительно.

– Вот именно, – кивнула я.

– И что ты по этому поводу думаешь? – спросил Славка заинтересованно.

– Все эти сложности нужны ей были для того, чтобы в родном краю не узнали, откуда поступают бабки. Город маленький, кто-то мог заинтересоваться источником ее богатства.

– Она кого-то шантажировала?

– Хоть убей, а Ольгу в роли шантажистки я представить не могу. Скорее всего, это отец ребенка, он ежемесячно переводил деньги, а Ольга их усердно копила. Дочь вырастет, понадобятся средства на образование, да и вообще… Она очень любила дочь.

– Отец вряд ли отказался бы заплатить за обучение, если исправно платил алименты.

– Сегодня платит, завтра – нет, – пожала я плечами. – Должно быть, Ольга рассуждала именно так. На эти деньги две женщины и ребенок вполне могли бы прожить, забот не зная. Но Ольга моет полы в чужих квартирах, а деньги откладывает.

– Думаешь, отец ребенка Пронягин?

– Если нет, с какой стати ему платить?

– А какое отношение это имеет к убийству Ольги?

– Чем, по-твоему, я занята? Пытаюсь выяснить. Кстати, тебе самому не смешно, что они везде за нами таскаются? – задала я вопрос, в очередной раз заметив «Хонду», которая пристроилась сзади.