Единственная

Весь путь моего героя, я была не в силах оторвать взгляда от его длинных сильных ног, узких бедер и мощного торса. Когда он подошел вплотную, я подняла лицо и громко со стоном сглотнула, столкнувшись взглядом с его горящими черными глазами. А в следующий миг сладострастно выдохнула: мой мужчина поднял меня на руки и прижал к себе.

Дальше мы плотной группой уходили из деревни, где проживают действительно затейники. Ужасные затейники.

Глава 16

— Вас очень накажут за контакт с полярниками? — хрипло спросила я, выглядывая из-за спины Джара, когда окруженная частоколом деревня скрылась из виду.

Каждой клеточкой я ощущала горячее тело моего ранта, тем более его пряный запах невероятно усилился. Вряд ли из-за жары или физической нагрузки. От него буквально разило возбуждением! И переносить этот запах было гораздо сложнее, чем вонючего вождя. Вот и решила отвлечься самым доступным способом — болтовней.

— Нет, — тоже хрипло ответил Джар.

А мои пальцы жили своей жизнью: зарылись в волосы на макушке самого лучшего в мире мужчины, помассировали ему шею, проверили ширину его плеч. И нос не отставал. Так и лез уткнуться в ложбинку у ключицы, а затем жадно вдохнуть аромат, пробравшись по шее к уху, виску...

— Рето, думай скорее, как нивелировать последствия! — рыкнул Джар. — Иначе я за себя не отвечаю.

Медик притормозил отряд, глянул на меня, «путешествующую» на руках у Джара, всмотрелся в лица десантников и мрачно выдал:

— Никак. Антидота нет. Успокоительное не работает, сам знаешь. Кровь не почистить, у нас подобный случай не был предусмотрен регламентом данной операции — мы к дронам летели, а не на Полярную. Только вымыться и пить до отвала, тогда хоть частично можно избавиться от этой дряни. Но вода поможет только нам, а не вам с Таяной.

— Мне так больно — сдохнуть хочется, — просипела я, стараясь не тереться о Джара.

Он поудобнее устроил меня и погладил по волосам, успокаивая:

— Потерпи. — Кого больше успокаивал? Себя или меня? Дальнейшее прозвучало немного зловеще: — Главное, добраться до лагеря, а там что-нибудь придумаем.

Мое желание поболтать, чтобы отвлечься, поддержал общительный и научно подкованный Рето:

— Первые команды рантов, которые нашли полярников, не сразу узнали о воздействии «золотых» индивидуумов на нашу физиологию. Мы понесли серьезные потери среди исследователей. Тогда еще в группы входили женщины, в результате имели место случаи насилия. В общем, погибших по различным причинам было много. У кого-то психика не выдерживала, принять факт желания мужчины к мужчине — это запредельно. Кто-то кончал с жизнью сам после насилия над женщиной и ее гибели. Тех, кого продержали в плену несколько дней, почти всех потеряли: умирали, как жужики, либо сами, либо во время ломки. На эту вонючую дрянь подсаживаются, организм не может забыть дичайший всплеск гормонов удовольствия и буквально высасывает из тела все возможное, чтобы погасить нужду. Следом наступала эмоциональная кома, из которой мало кто мог выйти самостоятельно. Повезло лишь семейным, тех выводили из гормонального голодания риянты. После группы ученых начали формировать с участием лешек, для них секс — удовольствие и молодость. Первые экспедиции с ними провожали с шутками: за вечной горячей юностью с Ранта сбегут все серые. Как оказалось, зря шутили.

— Неужели не помолодели? — съехидничала я, а руки сами собой сжались вокруг шеи моего мужчины.

Честно говоря, к этим молодящимся суккубам я испытывала антипатию заранее.

Рето продолжил рассказ:

— Помолодели, но на них этот золотой шквал оказал настолько мощное действие, что буквально в клочья разнес все цивилизованное. Происходившее сегодня, ни в какое сравнение ни шло с тем, во что превращались лешки от воздействия золотых. Они сходили с ума сразу и навсегда, превращаясь в энергетических убийц, зависимых, но при этом смертельно опасных. Второй этап исследований Полярной рантами с треском провалился, поскольку погибали не только мы, но и аборигены. Одна обезумевшая лешка могла высосать жизнь сразу из пары десятков полярников.

— Кошмар! Рето, я не понимаю, зачем они вам вообще? — невольно вырвалось у меня.

Медик усмехнулся весело и бесшабашно, словно под кайфом:

— Дары космоса принимай с благодарностью, так говорят на Ранте.

— Только поэтому?

— Не только, — ответил он, ловко перескакивая через яму. — Подобные беспорядочные спаривания с участием наших ученых привели к тому, что полярницы произвели на свет парочку маленьких рантов. Таким образом был полностью доказан факт совместимости.

— А что с ними? — мне хотелось узнать о судьбе детей.

— Они живут с родителями на стационарных исследовательских базах на другой стороне планеты.

— Но почему? — изумилась я.

— Общее потомство связывает ранта с выбранной женщиной. И налагает обязательства, ведь мы высоко развитая раса и свою плоть и кровь бросить на произвол судьбы не можем. Полярницам на Ранте делать в принципе нечего и таким детям тоже, к сожалению. Думаю, ты понимаешь почему. Уровень интеллекта у первых смесков слишком низкий, недоразвитый. Даже с учетом отцовских генов. Как ни поразительно, но их гены сильнее и подавляют наши. Даже внешне они больше полярники, чем ранты. Поэтому ждем, усиленно помогаем развиваться, наблюдаем, но в своеобразных резервациях. А любые контакты с аборигенами на данный момент вне баз категорически запрещены.

— Понятно, — протянула я, в душе осуждая высокоразвитых исследователей.

Резервации, смески, уровень развития… а полярников кто-нибудь спросил? Им это надо?

Я чувствовала, как Джар крупно дрожит всем телом.

— Тебе не тяжело нести меня? — В моем голосе звучали хриплые соблазняющие нотки.

Что это со мной? Неужели я так умею?

Джар молча прижал мою голову к плечу и ускорился, начиная подъем в гору. Лица четверых рантов, бежавших рядом, побледнели и блестели от пота. За товарищей по несчастью, в смысле страдающих от отравы, ответил неунывающий Рето:

— На боевых вылетах груз у каждого из нас весит гораздо больше. Дрифт защищает от многих опасностей, но он для физически подготовленных. Даже медик группы в состоянии, не слишком напрягаясь, нести твой груз полдня минимум.

И ехидно усмехнулся, напомнив о былых сомнениях в его возможностях.

Я окинула бойцов изучающим взглядом и признала: да, точно смогут. Мою молчаливую похвалу сразу отметили. Вон как ухмыляться начали.

Очередная волна похоти и непереносимой боли вырвала у меня глухой стон. Я потерлась щекой о лицо Джара, еще сильнее сжалась, ощущая, как горит кожа и наливается грудь, и испуганно выдохнула:

— Мне кажется, я умираю…

— Не бойся Таяна, рядом с тобой янт, он тебе скоро поможет, — рыкнул Илэр, сжимая побелевшие кулаки.

Мужчины были явно перевозбуждены и с трудом контролировали себя. Тряпки — лоскуты от моего палантина — прикрывавшие лица рантов, не защитили их от последствий удушливой «атаки» с помощью стула.

— Кто бы мне помог, — процедил Дейти.

— Последний всплеск шаковой золотой аномалии был настолько силен, что я сам с трудом сдерживаюсь, чтобы на вас не засматриваться, — неожиданно хохотнул Рето. — Хотя это противоречит нашей физиологии. Ведь раны не задействованы.

— Я вырву язык любому из вас, если хоть кто-то узнает о подробностях того, что здесь было! Да, и что будет — особенно! — с нешуточной угрозой прошипел Илэр.

— А что будет? — всполошилась я.

— Большое плавание, — вновь хохотнул Рето. Видимо, его после воздействия потянуло иронизировать.

Да и остальные изменились на свой лад. Дейти из весельчака превратился в мрачного страшилку. Илэр — в комок из желчи и нервов. Даже бежал, как деревянный, утратив легкий и плавный ход. Арш вообще молча зыркал по сторонам, жаждая кого-нибудь убить — сжимал в руке нож и словно мысленно резал кого-то на лоскутки. Бр-р-р…