Эдипов Комплекс

Пошла третья неделя. И сам Андрей Степанович поинтересовался как-то:

– А где этот Сергей? Что с ним? – он смотрел преданно и благодарно на Лилечку, забыв, что она причина его теперешнего положения.

– Ничего не знаю. К тебе рвутся следователи и мать Сергея, но врачи не разрешают из-за твоего состояния, – она замолчала, испытывая чувство вины, опустила глаза. Андрей Степанович это заметил.

– Ну что ты. Не переживай. Я уже вполне и могу общаться. – Он смотрел на Лилечку и чувствовал, что она что-то скрывает. – Ты что-то не договариваешь.

Он внимательно посмотрел на Лилечку. Она опустила голову.

– Понимаешь, мать Сергея… Я тебе о ней ничего не рассказывала. Она торгует чем-то, но женщина приличная. Она как-то странно себя ведет. Я с ней виделась, и она просила меня обязательно разрешить ей с тобой увидеться.

Лилечка замолчала и отвела глаза в сторону. Андрей Степанович настаивал:

– А что ей нужно от меня?

– Мне кажется, что она тебя знает. Так мне показалось. Она говорила, что когда-то училась в университете, и я почти уверена, что она знает тебя. – Лиля молча вытирала слезы выступившие на глазах.

– А как ее зовут?

– Кажется, Галина Сергеевна, – ответила Лиля, и по тому что на лице Андрея Степановича появилась напряженность она поняла, что произошло что-то очень важное и серьезное.

– А как она выглядит? – тихо спросил Андрей Степанович. Видно было, что говорить ему трудно, он дышал ровно, делая усилия подавить эмоции.

– Она очень приятная, но очень простая – Лиля замолчала.

«И почему в языке так мало слов? Опять простая», – вихрь эмоций пронесся в его душе, и он только сказал:

– Да, да. Я устал и хочу заснуть.

Лилечка засуетилась поправляя одеяло. Андрей Степанович отвернулся к стене. Слезы потекли из глаз. Он не хотел, чтобы Лиля их видела – Лиля тихонько отходила к двери – и как только Андрей Степанович почувствовал что он один, он разрыдался в полную силу, спрятавшись под одеяло, глотая слезы и понимая, что ситуация для него роковая, трагическая. Он чувствовал, что не может подавить эмоции на него нахлынувшие, и стал про себя считать, но сбился и повернувшись на спину стал смотреть в потолок.

Мысль ужасная, что этот покушавшийся на него мог быть его сыном, о котором он знает, но о котором никогда ни с кем не обмолвился словом, и только Галя и он знали об этом, и то, что случилось с ним как в трагедии Софокла, когда сын убивает отца, – это все, вместе с теми его переживаниями, предчувствиями показалось ему роковым, непонятным и страшным. Как жить с этим дальше? Он вспомнил Галю, свой с ней последний разговор, и сейчас это было ему неприятно вспоминать. Прошлое преследовало его и теперь.

За окном шел дождь. Он слышал его шум и резкое пение птиц, и ему вдруг захотелось, чтобы ничего этого не было – ни Гали, ни Лили – он закрыл глаза и подумал, как было бы хорошо вдруг сейчас все в жизни начать заново, и он понимал невозможность этого, и тоска подкралась откуда-то и так душа заныла при воспоминании о детстве, когда вся жизнь была впереди и ты не знал об этом, а жил просто и ясно день за днем, никакие воспоминания не тревожили сердце, никакие угрызения совести не жгли душу – и он вдруг подумал о том, что ведь можно наверное жить по-другому, просто и ясно, отбросить все лишнее, радоваться жизни, каждому мгновению, и он не знал как это можно сделать сейчас.

Неожиданно его мысль сосредоточилась на вечности, стала крутиться вокруг бесконечности вселенной и своей в этом пространстве ничтожности, и он понял, что только теперь, когда он находился на самом близком расстоянии от конца всего этого, и мысли, и жизни, он почувствовал свою беззащитность и конечность жизни, и эти мысли как будто на какое-то мгновение приблизили его к ощущению свободы. Он вздохнул глубоко и почувствовал себя другим, каким-то бестелесным, как будто он есть дух парящий среди безбрежных пространств вселенной, и он плывет одиноко и высоко среди звезд и справа и слева они сверкают разными цветами радуги, а ему так хорошо и спокойно, и он проснулся.

Палата, за окном ветви деревьев, вошла медсестра и спросила, где Лилечка, и Андрей Степанович спокойно ответил:

– Она ушла отдохнуть, она так устала, и я тоже…– он увидел удивленные глаза молодой девушки.

Глава 17.

Когда Галя узнала, что сын Сергей, вернувшийся из тюрьмы, совершил нападение на человека, она находилась в состоянии депрессии, которое у нее не проходило все последнее время. Это известие ее не возмутило, не удивило, а обрадовало. Она подумала, что вот теперь его опять посадят в тюрьму, и она не будет занимать у знакомых деньги для него – ведь он не работал, жил у женщины и перебивался случайными заработками. Несколько раз эта женщина Ира звонила ей и просила поговорить с сыном, а то он все деньги тратит на выпивку и никак не может уже без этого обходиться. Галя, уставшая от всего на свете, ничего не могла ей посоветовать и говорила, что терпите. Галя боялась, что Сергей к ней придет, а тогда и вообще никакой жизни не будет.

Как получилось, что она так опустилась, она не могла понять. То ли время такое настало, то ли она от времени отстала, но то обстоятельство что ее бросил друг, с которым они прожили семь лет, сыграло свою роль, и она совсем пала духом. Случилось все просто: однажды он не пришел домой и не появлялся неделю. Потом позвонил и сказал, что уходит, и вот тут для Гали началась страшная полоса неудач. Она меняла работу, денег хватало только на еду, обносилась, и кроме поездок с передачами сыну в тюрьму нигде не бывала. Так между домом и тюрьмой застряла, а он, сын, вышел на волю да и был таков, за деньгами появлялся, – что за жизнь, а все так хорошо могло сложиться.

Теперь еще этот им раненый оказался Андреем – она вообще ничего не понимала, как это могло случиться. Она хотела пойти к нему в больницу, но не знала, что скажет. «Сын хотел убить отца», – но она ведь Сергею не говорила, кто его отец. Она мучилась этой проблемой: «Что сказать Андрею?». В какие-то мгновения ей казалось, что, может быть, не стоит навещать Андрея, но она уже связалась по телефону с Лилечкой, а телефон дала Ира. Прошел уже месяц, как Андрей был в больнице, а Галя все не могла решить, что ей делать, идти или нет.

Андрей Степанович после сообщения Лилечки тоже находился в странном состоянии – та ли это Галя или нет, а может быть это совпадение, и он все это придумал про сына, который на него напал из-за их общей женщины Лилечки, но независимо от всех этих мыслей он поправлялся и мог уже спокойно передвигаться по палате.

Тем временем Лилечка занималась продажей квартиры, а все остальное время проводила с Андреем Степановичем. На работе она появлялась редко, и ее заменяли, понимая ее положение. Ей сочувствовали и не могли понять, почему это приключилось с Андреем Степановичем. И вот однажды Лилечке позвонили и предложили вариант обмена ее заинтересовавший. Лиля показала свою старую квартиру, и посмотрела новую. Этот последний вариант ей подошел. Она меняла район на район, и на такую же квартиру, так что ей не нужно было доплачивать, и она быстро переехала за один день, и обустраивалась неспеша в новой квартире. Жила она у Андрея Степановича, который вышел из больницы и продолжал дома процедуры, прописанные врачом.