Эдуард Стрельцов

Ведь привезённые из Пушкина девушки не знали лично ни Огонькова, ни Стрельцова. Татушин и Караханов прибыли, как известно, с дамами. Оттого кому кто из двух оставшихся олимпийских чемпионов, грубо говоря, достанется, решалось, что называется, на месте. Получается, во время того пикника на пляже. И здесь, что подчёркивает в своём исследовании «Насильник или жертва?» А. Т. Вартанян, Марианна Лебедева проявили неожиданную активность. Весьма вероятно, её привлёк исключительно Стрельцов, и именно после того как торпедовец, изрядно выпив, отправился «покататься» на «москвиче» Огонькова вместе с железно, казалось бы, «закреплённой» за Татушиным Инной Ефимовой. Причём ездила новообразованная пара достаточно долго, заставив оставшихся заволноваться. Да и как иначе-то: движение, конечно, не как на Садовой в Москве, однако люди ходят и домашние животные попадаются — водитель же заметно нетрезв. Даже искать гуляк отправились. Но в этот раз обошлось. Никого, слава богу, не задавили, сами тоже здоровыми возвратились. Вот, похоже, с того момента Лебедева и «вцепилась» в Стрельцова. Тамара Тимашук, если резюмировать её показания, никогда — ни до, ни после — не видела Марианну столь пьяной и энергичной. Подчеркну: это были не просто знаки внимания, не кокетливые взгляды и намёки — девушка демонстрировала свою расположенность к Стрельцову откровенно и недвусмысленно. И потом, непосредственно на даче, Марианне можно было уже не признаваться Инне Ефимовой в том, что Эдуард ей нравится: всё было красноречиво показано до того.

Чем объяснить метаморфозу с девушкой, никогда не имевшей репутацию роковой красавицы и сердцеедки?

Представьте себе скорость произошедшей с ней перемены: ещё утром она занималась картошкой и думала, как добраться до дома. А через считаные часы у неё вроде как наметилась большая взаимная любовь с человеком, о котором она слышала до того лишь по радио. Ко всему прочему, любовь должна (ну просто обязана!) была иметь счастливое продолжение.

Ибо Стрельцов не скрыл, что отношения с Аллой Деменко зашли в тупик, практически заявив (чего от него никто не просил) о своём статусе свободного мужчины. И дальше начинается кратковременная идиллия. Просто залюбуешься. И одной-то они вилкой едят, и обнимаются, и целуются, ни на кого не обращая внимания. Стрельцовский пиджак Марианна освоила как свой собственный, а с колен заслуженного мастера спорта вообще не слезала. Прямо сказать, остальные пары такой пылкости чувств не демонстрировали.

Между тем надвигался вечер. Отдыхающие стали собираться на дачу Эдуарда Караханова.

О котором настала пора поговорить поподробнее. Итак, с хорошим приятелем Бориса Татушина Стрельцов и все остальные познакомились только 25 мая утром. Позже, на допросах, следователи пытались выяснить, кто был инициатором поездки с таким печальным финалом. Татушин с Огоньковым уверяли, что Караханов, тот — наоборот: «...ребята предложили». Тогда и в той обстановке это смотрелось важной деталью. Сейчас — нет, конечно: компания поехала бы за город в любом случае. Интереснее находка Э. Г. Максимовского: он выяснил, что старший лейтенант Караханов находился в отпуске «по семейным обстоятельствам». Которых на самом деле не существовало: его жена находилась по месту службы супруга на Дальнем Востоке и разводиться военный лётчик, в отличие от футболиста, не собирался. Странновато, что и говорить. Впрочем, дальнейшие рассуждения Э. Г. Максимовского, которыми он старается убедить читателя в принадлежности Караханова к спецслужбам, видятся несколько надуманными. Другое дело — непосредственно ночь с 25 на 26 мая.

Так для нас она ещё не наступила. Потому что нельзя обойти вниманием ещё один факт: несмотря на явную близость со Стрельцовым и всевозрастающую симпатию к нему, Марианна действительно решит уйти домой. Эдуард догонит её на «москвиче» и уговорит вернуться. Замечу, никакого насилия не было. Просто договорились попрощаться утром. И тут, после нового появления пары на даче (там же, кстати, находились мать и отчим Караханова), на столе вновь появляется спиртное. И закуску гостеприимные хозяева приготовили.

Мне думается, здесь и кроется основная причина дальнейшей трагедии. Сильное алкогольное опьянение и приведёт к тому, что обе стороны будут отвратительно помнить последующие события. На первом допросе 26 мая Стрельцов заявил: «Марина (так. — В. Г.) добровольно вошла со мной в одну из комнат дачи. Марина спокойно, по моему предложению, легла на кровать, я лёг вместе с нею, предварительно я снял пиджак. Лёжа на кровати, я стал Марину обнимать и целовать, предложил ей совершить со мной половой акт, но она отказалась. Как себя вела Марина в момент, как я её целовал и обнимал, я не помню».

Марианна помнит побольше: и как отталкивала Эдуарда, и как он нехорошо ругался, и как она прокусила ему палец. А затем: «После этого я ничего не помню. Прошла как будто вечность, потому что я была в забытьи, потом я почувствовала, что с меня снимают одежду. Я опять потеряла сознание». Что характерно: при первом допросе она не указывала, что Стрельцов ударил её после прокушенного пальца.

В общем-то, стоит согласиться с А. П. Нилиным: обсуждать ночную сцену некорректно. Действительно, есть показания Марианны, есть — Эдуарда. В таких ситуациях объективность отступает. Твёрдого же свидетеля не нашли. И рыться в том, что произошло на карахановской даче, поверьте, никому не хочется.

Однако после тех неполных суток на водохранилище с планируемым ночлегом Стрельцов получил 12 лет строгого режима с припиской самого Н. С. Хрущёва об «использовании на тяжёлых работах». И ход будущих событий повернут лишь некоторые случайные обстоятельства, о которых рассказ впереди.

Одним словом, избежать неприятных подробностей не удастся. Итак, ночь прошла. Эдуард очнулся на чужой даче один с откушенным ногтем и ссадинами на лице. Татушин с Инной, оказывается, уехали ещё где-то в половине третьего, Марианна ушла рано утром. Стрельцов злился, кричал и ругался. Как же он, главная надежда страны, в таком виде прибудет в Тарасовку! Попросил умыться. Оставшиеся девушки сделали всё, чтобы более или менее привести его физиономию в порядок. Потом их с благодарностью довезли до Москвы, а центрфорвард отправился на Ярославский вокзал.

Где собралась главная команда страны, чтобы ехать на электричке на базу в Тарасовку — такие были времена, без автобусов. В вагоне Лев Яшин спросил о ссадинах на лице. «Кошка поцарапала», — неуклюже сочинил Эдуард. «Кошка... На двух ногах!» — засмеялся голкипер. Всё понял. И с поучениями не полез. Это настоящий Яшин, а не тот, что у Нариньяни собирался «бока намять». Он же, Яшин, после того как так же всё прекрасно понимающие старший тренер Г. Д. Качалин и доктор О. М. Белаковский дали нападающему поспать, повёл бедовую звезду удить рыбу, где, не исключено, и пытался что-то втолковать молодому партнёру. Ведь, в самом деле, меньше недели до отлёта в Швецию. И надо потерпеть, собраться.

Но с предложением «собраться», причём с наивозможной скоростью, выступили тут же появившиеся товарищи в форме, подъехавшие на соответствующих машинах.

Стрельцова, Татушина и Огонькова увезли прямо с базы сборной. 26 мая разделит их судьбы на «до» и «после».

В течение примерно суток Стрельцов хотя и чувствовал себя погано — разумеется, как каждый, оказавшись в тюрьме, — однако присутствия духа не терял. И суть не в пресловутом чемпионате мира. Просто то приключение он не считал чем-то серьёзным. Ну, выпили, вышла такая противоречивая ночь любви. Правда же: весь день, когда они с Марианной обнимались и целовались, помнился очень хорошо. Затем — да, провал какой-то. Ничего, разберутся. В конце концов, он не только игрок сборной страны и заслуженный мастер спорта. Он работник ЗИЛа! «Торпедо» ведь не зря называли ещё одним цехом автогиганта. Причём не самым, прямо скажем, последним. И когда Стрельцов кричал иногда в разгорячённом состоянии, что директор огромного предприятия Алексей Георгиевич Крылов (сменивший у руля легендарного Ивана Алексеевича Лихачёва, пересевшего в министерское кресло) сделает для него, центрфорварда, всё что угодно, — он был недалёк от истины. Кто же из руководителей захочет терять суперквалифицированного работника? Да и когда в высшем дивизионе союзного чемпионата выступала на постоянной основе команда, пусть могучего, знаменитого, а всё равно завода? Потому что народ ценил ЗИЛ не только за холодильники чуть не в каждом доме. Стрельцов с Ивановым зиловскому имиджу, исчезнувшему, к несчастью, в новые времена, послужили ничуть не меньше, нежели иные цеха, выпускавшие конкретную продукцию.

В общем, и первую, и даже вторую ночь в неволе они с Огоньковым (Татушин изначально не считался преступником) провели не без сдержанного оптимизма. Да, спали на стульях — так в их судьбах и не такое случалось. К тому же Татушин, проявивший себя после «дачной» истории достойнейшим человеком, принёс узникам колбасы и батон хлеба. А чайник милиционеры оставили. При этом «оставили» и самих подозреваемых, которые, при некотором желании, могли и скрыться. Но — зачем? Вины за ними никакой нет, скоро всё прояснится.

...Стрельцов не знал, что уже подано два официальных заявления об изнасиловании: Марианной Лебедевой и Тамарой Тимашук, которая оставалась той ночью в машине с Михаилом Огоньковым и выступила с теми же обвинениями, что и Лебедева. И главное: Эдуард не мог знать, что делу дан ход. И что он уже обречён.

Всё стало меняться со страшной, невозможной быстротой. Утром 28-го Огонькова выпустили, а Стрельцова поместили в камеру № 127 Бутырской тюрьмы.

Обратимся к документам. Вот первый: