Её проклятие. Его Истинная

Далеко внизу бежала серебристая лента реки. Вода билась о прибрежные камни. Быстрое течение уносило тело мужчины, которое с высоты казалось кукольным.

– Дитмор! – прошептала Дориана, протягивая руку по направлению к лишившемуся чувств принцу. Удалось коснуться его пальцами. Но как вытащить? А если корень надломится?

– Давай, помогу, – услышала она позади себя голос старой ведьмы, – вдвоем справиться должны. Да и Гумеро поможет.

– Гумеро? – растерянно переспросила Дори.

И тут же поняла, о ком это, увидев все того же лося. Кажется, питомец у нее появился.

Шередона показала ей длинную веревку. Откуда только взялась она у нее?

– Сейчас поколдую, чтобы принца твоего обвязать, не прикладываясь руками. И глядишь, вытянем.

Веревка под действием магии изогнулась змейкой и сама проползла куда надо, обвившись вокруг талии принца, а затем оплела торс, так чтобы спину ему не сломать, когда вверх потянут.

Неловко, не с первого раза, рывками, но они смогли выволочь Дитмора и уложить на траву.

Но жив ли он?

Тело, что виднелось сквозь истерзанной в лохмотья одежды, было покрыто ранами и сочилось кровью.

Дориана приложила ухо к груди любимого, прислушалась. Едва заметное биение сердца стало ей наградой.

Но он уже почти не дышал.

– Не жилец он, – горестно вздохнула старуха, – из пропасти мы его вытянули, а из мрака вечной ночи не получится. Это ж каких сил надо.

– Нет! Я не сдамся! – отчаянно прошептала Дориана.

Коснулась горячими губами уже теряющих тепло губ принца, почти ложась на него всем телом. Руками взялась за виски мужчины, закрыла глаза. Представила целебный свет Лоритал.

В ушах ее вдруг послышался шелест листьев на густой кроне меелинги, какой она помнила дерево. И превратился в шепот: “Верь… Верь… Предреченная”.

А потом боль пронзила ее тело, так, будто тысячи игл одновременно вонзились в кожу.

Дориана не могла кричать, потому что рот сковало страданием. Невыносимым, заполнившим всю вселенную.

И она провалилась в бесконечную холодную тьму. А в себя пришла уже в избушке Шередоны. И без того маленькая комнатка стала еще теснее, потому что ей пришлось принимать принца Меелингов. Высокий, сильный и выглядящий как нельзя более живым, Дитмор, сидел на краю постели, сжимая руку Дорианы.

Открыв глаза, она слабым голосом попросила пить. Пока ведьма несла ей отвар, Дитмор приподнял девушку, усаживая в кровати.

– Почему ты прятала от меня метку? – спросил принц, когда Дори утолила жажду. – И как у тебя получилось вместо нее подсунуть мне клеймо?

Дори посмотрела на руку. Знак Предреченной гордо сиял и даже немного переливался в полумраке.

– Первое, что я увидел, когда очнулся, – улыбнулся принц, – точнее, когда ты вернула меня к жизни.

– Я не знаю, как действует эта метка, – честно призналась Дори, – она большую часть времени выглядела как ожог, и только когда я одна оставалась, принимала свой благородный вид.

– От глаз чужих пряталась, – рассудила Шередона.

– Но ведь в первый раз она появилась при большом скоплении народа, – возразила Дори.

– Чтобы позвать тебя в дорогу, – невозмутимо ответила ведьма.

– Дори, – нежно позвал ее принц, – мне кажется, в Меелинге творится что-то плохое. Тебе лучше остаться здесь, пока не придешь в себя. Я же вполне восстановился и вернусь домой. После заберу тебя.

– Нет! – почти крикнула Дориана. – Я должна поехать с тобой. Нам нельзя расставаться. Это мы пробудили меелингу и ее сила поможет королевству, только если мы будем вместе.

– Меелинга умерла, – с грустью сказал кронпринц, – высохла вновь, и листья ее опали.

– Это оттого что душа священного дерева отправилась с Дорианой, – вновь подала голос Шередона, – так что девочка права, без нее у вас там ничего хорошего не будет. Дождись, когда она в себя придет, и езжайте.

– Но у нас нет времени! – возразил принц. – Свадьба должна состояться уже нынче утром.

Поймав изумленный взгляд Дорианы, он добавил:

– Ты пролежала в обмороке много часов, ночь почти прошла. А венчание назначено на сегодня. Отец решил, что только так можно оживить меелингу. Должно быть, меня уже хватились. И народ будет в ярости, что я сбежал от законной невесты. Интересно…

И он замолчал, о чем-то задумавшись.

– Что тебе интересно? – не выдержала Шередона. – Откуда у тебя еще одна истинная? Да проще простого, дядюшка твой наверняка подсобил. Устроил вам всем фальшивую невесту.

– Я тоже об этом думал, – вздохнул Дитмор, – но так не хотелось подозревать Золиданну. Для меня она чужая, но считать ее злодейкой неприятно. К тому же Огудал…

– Огудал? – перебила его ведьма. – Уж не сын ли правителя Реентарии?

– Он и есть правитель Реентарии, – кивнул Дитмор, – ты и его знаешь?

– В те давние времена, когда ко мне на прием целительский пришла женщина по имени Эвиана и показала метку истинной пары оборотня, я разыскала, чье сердце этот ключ должен отпирать. И нашла молодого оболтуса по имени Лидмор Элединг. Эвиана оказалась его заметно старше. И хоть знатных кровей, но будущего графа такая невеста не устроила. Он подстроил несчастный случай. Бедняжка погибла, и знали об этом только я, да однокурсник Элединга, Огудал Реентарский. Учились вместе они в заведении для благородных магов. Он помог скрыть следы преступления, а мне пришлось бежать. Стыдно, но бедняжке Эвиане все равно уже не помочь.

– Вот и складывается картинка, – взволнованно произнес Дитмор, – значит и сейчас Лидмор вместе с Огудалом планы коварные строили. Нам срочно надо выезжать обратно в Меелингу.

– Хоть утра дождитесь! – проворчала ведьма. – Оба только из лап смерти выбрались.

С этим доводом пришлось согласиться.

18.3

С детства Золиданна считала, что в каждом человеке живет Бог. Но с возрастом поняла, что в некоторых он злой. Вот и в Леведоре если и обитало божество, то из преисподней, темное и жуткое. В его глазах плескался мрак.

Когда колдун парализовал Холумера, сердце ее дрогнуло. Потом ниоткуда появились веревки, плотно связали чернокнижника. А во рту сам собой сгустился плотный кляп.

– Полежит пока здесь, – велел колдун, рукой показав на нишу, прикрытую занавесками. И недвижное тело Холумера переместилось в укрытие.

– Закидай его подушками и одеялами, моя прелесть, – от его улыбки девушку чуть ли не передернуло, она еле сдержалась.

Подумать только, этот мерзкий паук собирается жениться на ней!