Ее звали Ева

– Ну многие сочли бы, что это тоже приятное времяпрепровождение. Но лично я люблю разнообразие. Дома у меня живность и сад, но, если мне хочется вкусить лондонских удовольствий, я на поезд и в город. Ехать недолго. Конечно, содержать старый дом непросто. Мне он иногда напоминает Форт-Бридж [28] . Как сильный ветер, так черепицу срывает, а то деревья падают или стоки забиваются. И так без конца и без краю.

– Сколько лет стоит ваш дом?

– С середины четырнадцатого века. В семнадцатом его модернизировали, в двадцатом расширили, – Эвелин рассмеялась. – Звучит как заученная фраза, но так проще всего его описать. Каждая семья, которой дом когда-либо принадлежал, внесла свои перемены. И, насколько мне известно, в большинстве своем все там жили счастливо.

28

Форт-Бридж (Forth Bridge) – железнодорожный мост через залив Ферт-оф-Форт (Шотландия), построен в конце XIX в. Длина – 2,5 км. На протяжении 120 лет, начиная с момента постройки моста, шотландцы непрерывно его красили. Не успевала высохнуть краска на одном конце моста, как на другом снова появлялась ржавчина. Отсюда выражение like painting the Forth Bridge – выполнять бесконечную работу (сизифов труд, носить воду в решете).

– А ваша семья давно им владеет?

– С начала столетия. Мамина родня подарила на свадьбу моим родителям. Пока они были в Индии, дом сдавался в аренду, а по возвращении мама с папой пристроили библиотеку, конюшни переоборудовали в помещения для прислуги. – Эвелин покачала головой и рассмеялась. – Нет, дом вовсе не такой уж огромный. Прислуги уже нет, я одна. Ну и раз в неделю уборщица с садовником приходят.

– И все равно, судя по вашему описанию, поместье у вас внушительное. Сам я живу скромно в маленькой квартирке, очень удобной, надо признать, но вашим просторам я завидую.

– В таком случае вы должны непременно побывать там как-нибудь, – сказала Эвелин. – Навестите меня в ближайшее время, пока цветут магнолии. Они великолепны. Я попрошу мороз отступить, если буду знать, что вы приедете.

Глава 30

21 марта 1985 г.

Любимый мой, дорогой!

Словами не передать, как вспыхнули его глаза, когда он увидел мамину брошь! Думаю, у него руки чесались – так хотелось ему сорвать ее с моего костюма и тотчас же где-нибудь заложить. Разумеется, по окончании обеда он заплатил только за себя, как я и предложила. Но истинный джентльмен, как ты, дорогой, попытался бы оплатить счет целиком или хотя бы огласил свои намерения. Жду не дождусь, когда заманю его к себе домой. Но я понимаю, что действовать нужно не спеша и осторожно, если я хочу, чтобы он оказался там, где хозяйкой положения буду я.

О, я вся в предвкушении, дорогой! Надеюсь, не напрасно я училась в разведшколе. Мое время, наконец-то, пришло.

Со всей своей любовью, твоя Эви.

P.S. Я люблю тебя.

Глава 31 Эвелин

15 апреля 1985 г.

Плетение паутины

Почти неделю Эвелин наблюдала, как распускаются бледно-розовые и белые чашечки. Она молилась, чтобы погода не испортилась и ночные заморозки не побили цветы. Это был не самый важный аспект визита Стивена Робинсона, но не зря же она пригласила его именно в это время. Весной во многих садах цветет магнолия, но мало где ее цветущие деревья являют собой столь великолепное зрелище, как Magnolia grandiflora (магнолия крупноцветковая) в усадьбе Кингсли-Манор. Бывает, если теплая весна наступает рано, одновременно с магнолией зацветает и вишня, но в этом году только ее скульптурные цветки украшали тот уголок обнесенного оградой сада, где под искривленными деревьями тут и там проглядывали головки примулы и фиалок.

– В этом году магнолии бесподобны, – Эвелин показывала на нарядные деревья, ведя полковника по саду. – Родители, должно быть, посадили их сразу же, как только поселились здесь, и, по-моему, теперь они великолепны как никогда.

Робинсон мельком посмотрел на усыпанные крупными цветами магнолии и обратил взгляд на газон и лежавшие за ним поля и лес.

– М-м-м, потрясающе, – произнес он. – И это все тоже ваше?

Она этого ожидала. Естественно, его больше интересовала площадь ее дорогостоящего поместья, чем цветы, в которых она души не чаяла. Эвелин приставила ладонь козырьком ко лбу и тоже устремила взгляд вдаль.

– Наши земли простираются до дороги и до тропинок с каждой стороны, – она обернулась и махнула рукой в противоположном направлении. – А туда – до самой реки.

Она увидела, как заблестели глаза полковника: он оценивал площадь принадлежащей ей территории в акрах. Ее так и подмывало сию секунду разделаться с этим алчным паразитом, но она умерила свой пыл. Эвелин понимала, что нужно проявить терпение и дождаться сезона охоты.

Он повернулся вместе с ней, окидывая взглядом поля:

– А рыба в реке водится?

– Форель иногда заплывает. Мне сказали, рыбы будет значительно больше, если почистить дно – убрать нападавшие сучья и все такое. Берег с этой стороны весь наш, до самой границы. Хорошее место для купания. Я до сих пор люблю здесь поплавать, если течение не очень сильное.

– Вода, наверное, чертовски холодная, – Робинсон снова дернул подбородком. – Так сколько у вас земли в общей сложности?

– Примерно сто пятьдесят акров и еще чуть-чуть с учетом сада и придомовой территории.

– Отлично, – кивнул он. – Славненькое у вас «небольшое» поместье.

– Мы всегда любили свою усадьбу, – улыбнулась Эвелин.

– И что вы делаете со всей этой землей?

– Давайте прогуляемся, и я вам покажу.

По ухоженному газону они пошли в сторону пастбищных загонов и лежащих за ними лугов. У забора остановились, и Эвелин широким жестом обвела выгон:

– Эти поля в настоящее время сданы в аренду под пастбища. Весной мне нравится наблюдать, как здесь пасутся овцы с ягнятами. Вон, смотрите, и сейчас там резвится небольшая отара.

В одном углу поля несколько овечек перескакивали через пень, словно дети, играющие в догонялки.

– А там, – Эвелин показала в сторону реки, – местный фермер летом пасет коров. Это заливные луга, для овец там трава слишком густая и высокая.

– Экономически это выгодно? Земли, что вы отдаете в аренду под пастбища, приносят хороший доход?

– Да не то чтобы, – пожала плечами Эвелин. – Но тут дело даже не в деньгах. Просто это хороший способ ухода за землей. Скот не дает разрастаться кустарникам и крестовнику, а арендаторы содержат в порядке ограждения и обеспечивают нам дополнительную безопасность. Ты – мне, я – тебе, так сказать.

– Понятно, – Робинсон в очередной раз дернул подбородком, на мгновение задумался. – Эвелин, я ни в коей мере не хотел бы вмешиваться в ваши дела, вы сами себе хозяйка, но все же надеюсь, вас кто-то консультирует по финансовым вопросам.

Эвелин улыбнулась про себя. Как же быстро он заглотнул наживку! Неужели все мужчины столь простодушны, когда сталкиваются с обстоятельствами, которые, по их мнению, они могут обернуть к своей выгоде? Но в ответ она лишь сказала:

– Знаете, я как-то даже не задумывалась об этом. Просто делаю так, как делали мои родители. По-вашему, я совершаю ужасную ошибку?

– Дорогая, – он взял ее за руку, – все это очаровательно и весьма необычно, но ведь нужно думать о будущем. Мы не молодеем. Полагаю, кроме пенсии, у вас немного других доходов, на которые вы могли бы существовать и содержать поместье.

– Вы правы, – она покачала головой, отводя глаза. – Дом с каждым днем обходится все дороже и дороже. Коммунальные услуги стали чудовищно разорительными. Но продать усадьбу я не могу. Кингсли очень много для меня значит.

– Разумеется. И я вас хорошо понимаю. Но ведь возможны и другие варианты. Вы, что называется, богаты, но живых денег не имеете.