Её звали Карма

Карма продолжала стоять у окна.

***

Рано утром Равинанда сам разбудил слугу и приказал немедля разыскать раджу, убедиться, что с тем все в порядке, и узнать, чем занята танцовщица. Слуга, потирая глаза, чтобы отойти от глубокого сна, живо подскочил с кушетки, стоявшей в неглубокой нише за ковром, и бегом направился исполнять поручение. Махараджа в глубокой задумчивости побрел из одной залы в другую, а оттуда вышел на балкон.

Солнце уже отделилось от кромки океана и теперь медленно забиралось на свое обычное место на небосклоне. Океан будто спал. Вода была тихая и прозрачная. Где-то в садах попискивали птицы. Все покрывала туманная дымка. Во дворце снизу поднимался цветочный аромат, исходящий от клумб и террас. На лепестках роз поблескивали росинки.

Равинанда спустился по широкой каменной лестнице и не спеша направился в сад. На душе было тревожно, сердце неприятно колотилось в груди, и он ни о чем кроме Нури не мог думать. Этот упрямый мальчишка не послушал его, не поверил старому другу и все равно отправился к Карме. А теперь у старика щемит сердце от мысли, что он потерял последнего родного человека. Как все ж таки самоуверенна молодежь. Не берет на веру слова старших и умудренных жизнью, укорачивая тем самым их земные дни.

Старый Махараджа сорвал с большого раскидистого куста крупный алый цветок и, поднеся его к носу, чтобы лучше ощутить аромат, побрел к берегу через еще спящий сад.

Почему он не отговорил Нури? Почему? А лучшим выходом было бы - запереть куда-нибудь Карму, покуда раджа не отбудет назад с караваном. Как он сплоховал, как необдуманно легковерен оказался. А теперь вот из-за своей же нерасторопности надрывает себе сердце печальными думами об участи романтика Нури.

Возле самого берега Махараджа заметил раджу, сидящего на мраморной скамье и смотрящего на море. На сердце у старика сразу полегчало. Он глубоко вздохнул и, улыбнувшись, поспешил приблизиться, чтобы узнать, что раджа делал в покоях Кармы так долго, и был ли он действительно у нее, а не где-то еще?

– - Я рад видеть раджу снова. Полагаю, он в здравии?
– Равинанда дотронулся до его плеча.
– Это согревает душу старику.

Тот оглянулся, и на его лице появилась улыбка.

– - Рано же поднялся этот старик, - заметил молодой человек.

– - Всю ночь я не сомкнул глаз, ведь раджа все же был у Кармы, - с укоризной сказал Махараджа и присел на скамью рядом.

– - Мы беседовали, - поспешил успокоить его Нури.

– - Всю ночь?

– - Да.

– - И о чем же, позволь спросить?

– - О ее жизни, о путешествиях.

– - Раджа поведает об этом?

– - Конечно, но прежде мне хочется переложить эту историю в стихах.

– - Она настолько потрясла моего гостя?

– - Да, достойнейший, потрясла, - он вздохнул.
– Карма несчастна...

– - Но здесь у нее есть все!
– поразился Равинанда.
– Она - одна из немногих - имеет возможность свободно передвигаться по дворцу. В ее распоряжении есть украшения, ткани, музыкальные инструменты и редкие книги. При ней даже служанка имеется...

Нури неопределенно пожал плечами и снова глянул вдаль.

– - Это Карма сказала радже, что несчастна?

– - Нет. Раджа сам это понял.

– - Не думает ли мой дорогой гость, что этой простой плясунье мы уделяем слишком много наших мыслей и слов, а?
– заглянул Равинанда в задумчивые глаза Нури.

– - Возможно, - согласился тот.

Может и вправду уж слишком много он думает об этой чужестранке? Но ее глаза так загадочно сверкают синевой. Какой прекрасной кажется Карма. А ее поистине поразительная верность погибшему другу обыкновенно заслуживает почтения. Ведь никто не принуждал ее к этому, и в обычаи той страны, как выяснилось, не входит подобное поведение. Однако, ее любовь, возможно, настолько была сильна, что вместе с любимым погибло и это чувство. Тогда почему Карма так оживилась, как только у нее забрезжила надежда на то, что раджа заберет ее с собой? Похоже, что чужестранка не против того, чтобы остаться с Нури, раз она сама заговорила об этом...

– - О чем думает мой молодой друг?
– прервал его размышления Равинанда, поняв, что их молчание затянулось.

– - Скоро раджа отправится в обратный путь. Надо бы встретиться со своими вельможами и уж начать готовить караван, - быстро нашелся Нури, что ответить.

– - Неугомонный путешественник и пылкий поэт, позволь подарить тебе арабского скакуна. Сам я уже не в состоянии наслаждаться его резвостью и стремительностью.

– - Щедрый дар. Благодарю. Тогда позволь и мне ответно сделать Махарадже подарок.

– - Нури, - посмеиваясь, тот погрозил ему пальцем, - учти, что Равинанда уже стар.

– - Что ж, быть посему. Тогда что бы предпочел убеленный сединами великодушный Равинанда: дамаский клинок или увесистую книгу стихов заморского поэта Хайяма?

Махараджа задумался. Увидев это, Нури от души рассмеялся.

– Не так уж и стар Равинанда, раз хорошее оружие еще привлекает его, заставляя становиться перед дилеммой. Раз так, дарю Махарадже и то и другое. Пусть его пытливый ум остается таким же острым, блестящим и, как всегда... мудрым.

– - Такие слова и вправду заставляют человека становиться лучше, дорогой Нури, - совсем повеселел Равинанда. От его ночной бессонницы и тревоги не осталось и следа.

А в это время Карма, примостившись на собственном ложе, сладко спала, улыбаясь чему-то во сне. В ее покои тихо вошла Маланга и, подойдя к спящей, осторожно присела на край постели. Негритянка заглянула в лицо девушки и, поймав ее очередную блаженную улыбку, поняла, что с подопечной произошло то, о чем вчера она ей пророчила. Женщина заботливо погладила Карму по русой голове и также тихо удалилась, случайно заметив на столике у самого выхода две пустые чаши. Догадавшись, она загадочно улыбнулась и прикрыла за собой двери.

***

– - О чем все же говорил раджа с Кармой?
– допытывался Махараджа за обедом.

– - Мы снова займем наши мысли этой плясуньей? Может почтенному и мудрому Равинанде продать чужестранку, чтобы предоставить собственным мыслям свободно парить к многочисленным мирам Брахмы?
– предложил Нури со своим тайным умыслом.

– - Продать?!
– изумился старый Махараджа.

Так вот чего добивается Нури. Раджа задумал прибрать к рукам эту жемчужину.

– Нет, Карма больше никогда не будет продана, - заявил он.

– - Так стало быть Равинанда снова женится?
– попытался догадаться Нури.

На что Махараджа осуждающе глянул на него.

– - Нет? Тогда к чему такая категоричность и горячность слетает с уст почтенного правителя?

– - Не все продается, дорогой друг, - подчеркнуто вежливо заметил Равинанда.
– Не все. Тем более эта пташка досталась мне очень дорого, - печально добавил он.
– И никакие сокровища мира не возместят мне потерю единственного сына...Но Махарадже приятно, что раджа проникся трепетным чувством к бедной девочке и оказался достойным и благочестивым человеком. Это делает ему честь. Махараджа оценил подобное отношение. И Карма, похоже, такого же мнения, раз Нури жив. Но пусть раджа предоставит старику самому заботиться о чужестранке, как ему этого хочется.
– Равинанда учтиво дотронулся до руки гостя.