Эфиопские хроники XVIII века

А в это время пошел походом на Дамот рас Микаэль с царем Такла Хайманотом [955] , и многие князья с ними. И сей абето Хайлю, зять раса Микаэля, пошел в поход с ним. И когда прибыли они в Фагта, пустился в набег рас Микаэль, и было великое сражение в этот день, и победил рас Микаэль. И тогда убил абето Хайлю шестерых необрезанных [956] : пятерых копьями, а одного мечом, то бишь саблей [957] . Выказал он великое мужество, поразительное для слуха и пересказа, будучи юношей 17 зим. Удивление подобает и изумление подобному мужеству! Ибо тогда совершил он великий подвиг, как совершил над Мадианитянами Гедеон, вскричав: «Битва Гедеона и сила господа!» (ср. Суд. 7), и убил Орива и Зива, Зевея и Салмана и все ополчение их, убивших брата его [958] , и отомстил за кровь брата пролитием крови этих язычников. Так и он совершил в Фагта и отомстил за кровь отца своего. Как будто не осталось потомства! Прекрасно потомство подобное! А еще сделал он, как сделал Давид Израильтянин пред Саулом, тестем своим, бросивши уды (ср. I Книга царств 18, 27); так же и он сделал и бросил 200 удов с дружинниками своими пред тестем своим, расом Микаэлем. И тогда возрадовался рас Микаэль мужеству абето Хайлю. А потом было возращение из земли Дамот в столицу.

955

Убийство Иоаса было только началом череды цареубийств в Гондаре. Когда дряхлый царь Иоанн отказался сопровождать воинственного раса Микаэля в очередной поход, тот велел отравить его и возвел на престол сына царя Иоанна — Такла Хайманота, который уже не стал отказываться от участия в походе на Дамот.

956

Под «необрезанными» здесь имеются в виду язычники, т.е. оромо.

957

В соответствии с литературной традицией, восходящей к Библии, эфиопские авторы часто употребляют слово «меч», хотя на самом деле эфиопский воин был вооружен не мечом, а своеобразной серповидной саблей — «гураде», напоминающей большой ятаган, где, как и у ятагана, режущей частью является не выпуклая, а вогнутая сторона клинка, и даже не столько она, сколь ко сам заостренный конец. Отсутствие мечей и распространенность подобных «сабель» были вызваны тем обстоятельством, что эфиопские кузнецы не умели закаливать сталь и изготовляли холодное оружие из довольно мягкого железа.

958

Имеется в виду брат ветхозаветного Гедеона, погибший от рук мадианитян.

И когда возвращался, то вспомнил абето Хайлю, что говорил отец его, будучи в живых: «Если я умру в стране иной, а ты будешь жив, то внеси кости мои в Вальдеббу». И тогда сказал он расу Микаэлю: «Позволь мне перенести отца моего из гробницы, в которой пребывает он доныне». И сказал рас Микаэль: «Делай что хочешь, ибо ты сын мой и любимец мой». И тогда послал он войско многочисленное переносить отца своего, и перенесли его. И не распались члены его, и не развились волосы головы его, заплетенные при жизни. И принесли его, и были тогда великая скорбь и рыдания, когда увидели мертвенное тело дедж-азмача Эшете друзья его и родичи. И говорил весь мир: «О дедж-азмач Эшете, второй Захария, умерший насильственной смертью!» Ибо войско Иродово когда убило Захарию в святилище (ср. Матф. 23, 35), то текла кровь его 40 лет. А потом пришел царь и спросил: «Почему течет кровь сия?» И рассказали ему, что случилось. И тотчас повелел он привести одного мужа из дома убивших и пролил кровь его на кровь того. И когда сделал он так, тотчас остановилась кровь. Так же сделал и сын дедж-азмача Эшете и смешал кровь язычников с кровью отца своего. А еще припомним мы Авеля, которого убил брат его, и чад Каина, что погибли в потопе водном. Авель — это дедж-азмач Эшете, который прежде был обречен на смерть плотскую от уст копья [959] , а чада Каиновы — это джави и меча, люди Дамота, а потоп водный — это меч руки сына его, пламя огненное. О Иезавель — земля Дамот! Блажен Ииуй (ср. III Книга царств 19) — это абето Хайлю, который пролил кровь чад твоих в Фагта с помощью Илии — раса Микаэля. О Вавилон — земля Дамот! Блажен Зоровавель — абето Хайлю, который отомстил тебе местью великой с помощью Иосии — раса Микаэля. Воистину подобают тебе ублажения! О второй Иосиф — дедж-азмач Хайлю! Как перенес Иосиф Иакова, отца своего, из Египта, страны языческой, и отнес его в страну Ханаанскую (Быт. 50), так и ты перенес отца твоего и доставил его скоро в Вальдеббу, о чем он прежде мечтал при жизни. Воистину подобают тебе ублажения! О второй Иаков — дедж-азмач Хайлю, что получил благословение от Исаака, отца твоего — дедж-азмача Эшете, коим наделил он добровольно.

959

«От уст железа», или «от уст копья», — распространенные эфиопские метафоры, означающие «от острия меча» или «от острия копья». Эти метафоры, вероятно, восходят к библейскому: «Вечно ли будет пожирать меч?» (II Книга царств 2, 26).

Возвратимся же к прежнему повествованию. А затем отнесли его азаж Тэку, казначей Вальда Микаэль и авва Мааза и внесли его в Вальдеббу, место святых [960] , и случилось, как мечтал он издавна.

Возвратимся же к прежнему повествованию. Стали возвращаться царь Такла Хайманот, и рас Микаэль, и все князья. И абето Хайлю возвратился с ними. И когда возвращались они, то были клики и возгласы воинственные, радость и песни. И тогда славили дедж-азмача Хайлю в песне прекрасной. А песня такова:

960

«Святые» — обычный эпитет монахов в Эфиопии.

Как ударит, так уж знаю саблю, Ну а я только Хайлю славлю [961] .

А затем он вошел в Гондар и жил недолгое время в Гейдаре. А потом пришли слухи о расе Фасиле из Бегамедра [962] . И когда услышал [об этом] рас Микаэль, то вышел быстро рас Микаэль из Гондара и пошел к Фасилю сражаться. И тогда сразились они сражением великим. И тогда выказал такое мужество абето Хайлю, что узнали о мужестве его царь Такла Хайманот и рас Микаэль.

961

Эта песня приводится по-амхарски.

962

Это было весьма опасным поворотом событий для раса Микаэля. Захват им фактической власти давно раздражал сильных провинциальных властителей. Поход на Дамот оказался каплей, переполнившей чашу. Старому мятежнику расу Фасилю удалось объединить против раса Микаэля, такие разнородные силы, как раса Гошу, властителя Амхары, и дедж-азмача Ванд Бавасана, правителя Ласты. Они провозгласили царем некоего Сисинния, сына царя Иясу II, и двинулись на Гондар против раса Микаэля и царя Такла Хайманота.

А затем возвратились царь Такла Хайманот и рас Микаэль и вошли в Гондар. И пожелал пойти в свою страну рас Микаэль с царем Такла Хайманотом и с войском своим [963] . И сказал абето Хайлю: «Я пойду с тобою и не отделюсь от тебя; готов я идти, будь то на смерть, будь то на жизнь!» И тогда благословил его [рас Микаэль] великим благословением, как благословил Исаак Иакова, сына своего, говоря: «Будь господином брату твоему, от росы небесной и от тука земли да будет благословение твое» (ср. Быт. 27, 28). Благословение же, коим благословил он абето Хайлю, было из-за двух вещей: во-первых, потому, что сказал он: «Я пойду с тобою», а во-вторых, потому, что не слукавил, как слукавили два князя, то бишь дедж-аз-мач Ванд Бавасан и рас Гошу [964] . И потому благословил он его великим благословением, взявши за голову. А затем пошел рас Микаэль в страну свою, Тигрэ, и зимовал в Адуа. А абето Хайлю пошел в страну свою, Бегамедр. И когда прибыл он в Данугре, встретился с дедж-азмачем Ванд Бавасаном и расом Гошу и вошел вместе с ними в Гондар. Они поворотили скоро и ушли в области свои, а он вышел вслед за ними, и пошел к городу своему Нагала, и зимовал там.

963

Это «желание» раса Микаэля объясняется просто: в Гондаре, где ни он сам, ни возведенный им на престол царь Такла Хайманот не пользовались популярностью и любовью, он не мог выдержать натиска объединенной коалиции своих противников и вынужден был отступить к себе в Тигрэ, где его положение было гораздо прочнее.

964

В это смутное время, когда эфиопские цари превратились в марионеток могущественных провинциальных властителей, само понятие верности престолу превратилось в фикцию. Всем было известно, что царь Такла Хайманот — креатура раса Микаэля, и ни о каких моральных обязательствах ни перед одним, ни перед другим со стороны дсдж-азмача Ванд Бавасана или раса Гошу не могло быть и речи. В сложном положении оказался и Хайлю: с одной стороны, коалицию противников раса Микаэля возглавляла сама царица Ментевваб — эта давняя предводительница уроженцев Квары, которой в конце концов они и были обязаны своим былым возвышением: с другой стороны, могущественный рас Микаэль был теперь тестем Хайлю. Тут Хайлю нужно было выбирать, и он выбрал раса Микаэля, тем более что формально царь Такла Хайманот был «законным царем». По своему воспитанию и личным качествам Хайлю был убежденным монархистом и человеком чести... Он очень заботился о том, чтобы сохранить свою честь и свое доброе имя, но в новых условиях, когда прежние государственные и моральные принципы: разваливались на глазах, это становилось делать все труднее и труднее. Монархия рушилась, и вместе с нею разрушались и ее принципы, соблюдать которые зачастую оказывалось просто невозможно.

И тогда сказал ему дедж-азмач Ванд Бавасан: «Отдай за меня сестру твою, коей имя — вейзаро Вушен Азаль, в жены». Он же отказался и сказал: «Не пристало выдавать за тебя сестру мою, ибо за тобою замужем ее сестра, коей имя — Иехуб Дар. Писание же запрещает выдавать двух сестер за одного». И сказал он ему еще: «Ну а коли отдам, то кого ты сделаешь женою своей из них? Наложницей ли сделаешь сестру мою, что отдам я тебе, или женою?» И, сказав это, отказался. И потому возненавидел его дедж-азмач Ванд Бавасан и захотел захватить и отнять страну его. Он же не убоялся его, ибо был мужем-исполином и наученным битве сызмальства. И было великое сражение с дедж-азмачем Ванд Бавасаном, и сражались они, и преследовал его дедж-азмач Ванд Бавасан. Тут начались бедствия абето Хайлю, и бежал он, оставив страну свою. И когда хотел он войти в Гондар, послал к нему рас Фасиль, говоря: «Приходи ко мне, и будем вместе». А у этого Фаеиля все пути были лукавы, как у змия, и говорил он так всегда: «Я притворюсь перед сыном Эшете и расставлю ему силки, прельщая имением и должностями». Как гласит Псалтирь: «Сохрани меня от силков, поставленных для меня, от тенет беззаконников» (Пс. 140, 9). Сей же абето Хайлю, мудрый, как змий, и кроткий, как голубь, как гласит Евангелие: «Будьте мудры, как змии, и просты, как голуби» (Матф. 10, 16), отделился от него в мудрости своей и остался в Гондаре.

А когда прибыл он к авве Самуилу из Азазо, пришел фи-таурари Абро Аймоту, и восстал Гонден, и встретился с ним в битве, и победил, и прогнал обратно. Тогда поднялся дедж-азмач Ванд Бавасан во гневе и преследовал Гондена. И прибыл дедж-азмач Ванд Бавасан туда, где был абето Хайлю, и была великая битва. И бежал абето Хайлю, а когда бежал, то выказывал мужество и убил [преследовавшего], как убил [Авенир] легконогого Асаила, когда тот преследовал убегавшего Авенира (ср. II Книга царств 2, 18-23). А когда прибыл он на Кайла Меда [965] , напали на него витязи, восседавшие на конях. И тогда поворотил он на них и сказал: «Ну что ж, идите ко мне, ведь вы меня ищете!» В это время подались они вспять и побоялись приблизиться к нему. И тогда вошел он в дом абуны [966] . А дедж-азмач Ванд Бавасан вошел в Гондар. И тотчас вышли царь Сисинний [967] и дедж-азмач Ванд Бавасан, и пошли они в дом абуны, встретились с ним и заключили мир и союз. А затем ушел дедж-азмач Ванд Бавасан в Бегамедр, а абето Хайлю остался в Гондаре.

965

См. коммент. 31 к «Истории царя царей Иоаса».

966

См. коммент. 179 к «Истории царя царей Адьям Сагада и царицы Берхан Могаса». Резиденция митрополита в Гондаре пользовалась правом ненарушимого церковного убежища.

967

Имеется в виду Сисинний, сын царя Иясу II, воцаренный коалицией раса Фасиля, раса Гошу и дедж-азмача Ванд Бавасана.

И когда он пребывал так, пришел рас Микаэль с царем Такла Хайманотом с большим величием и грозою и вошел в Гондар. И тогда повесил он авву Саламу, как Артаксеркс повесил Амана (ср. Есфирь 7, 10). А авва Салама, разрушитель веры и источник великой ереси, мутил всех людей столицы и возмущал сердца всех мужей, не разумея Писания, как сказано под конец у Кирилла: «Возмутил весь мир за малое время», а еще разграбил дом эччеге Еноха, праведного и православного [968] . И многое сделал рас Микаэль за это время. А абето Хайлю назначил он дедж-азмачем Бегамедра, но не обрел он ничего от своей должности бегамедрской, кроме того, что стал называться дедж-азмач Хайлю [969] . А потом возмутились дедж-азмач Ванд Бавасан и рас Гошу. И услышал рас Микаэль про мятеж их, и тогда послал дедж-азмач Хайлю многое войско, которое пылало как огонь, и попаляло горы цветущие, с Гонденом, юношей даровитым, по дороге к Фарка Бар, то бишь убежищу разбойников. И сражалось там войско дедж-азмача Хайлю. Отныне подобает нам называть его дедж-азмачем Хайлю. И в это время была великая битва с расом Айядаром, и с Вудадж Асахелем, и с [уроженцами] Йеджу. И осилили они войско дедж-азмача Хайлю. А потом возвратилось войско его и поведало ему, что случилось. И тогда поднялся рас Микаэль, и пошел по дороге на Цада, и прибыл в Дангола. И пришли дедж-азмач Ванд Бавасан и рас Гошу со многим войском, и сражались они 45 дней, и было великое сражение. И тогда сражался дедж-азмач Хайлю и выказал мужество удивительное, поразительное для ушей слушающего и для языка повествующего.

968

Здесь митрополиту Саламе инкриминируются преступления религиозного характера, но рас Микаэль решился на такой беспрецедентный шаг, как публичная казнь митрополита, по совсем другой причине — потому, что митрополит принял сторону Сисинния и помазал его на царство. Как мягко говорит наш автор, рас Микаэль действительно сделал в Гондаре «многое». Очевидец этого, Дж. Брюс, пишет: «Кровь проливалась, как вода, до самого крещенья; священники, миряне, молодые и старые, знатные и простые находили свой конец от ножа или веревки. Пятьдесят семь человек были казнены рукою палача за несколько дней; многие пропали и были либо убиты тайно, либо брошены в темницы, и никто не знал куда. Тела убитых разрубались на части мечом и разбрасывались по улицам без погребения. Я был ошеломлен и почти повергнут в отчаянье, видя, как мои охотничьи собаки, дважды выпущенные по небрежности моих слуг, притащили на двор голову и руки убитого, чему я не мог помешать, разве что уничтожив самих собак; обилие мертвечины и вонь от нее привлекли гиен сотнями с окрестных гор, и, так как в Гондаре мало кто выходит после наступления темноты, гиены завладевали улицами и, казалось, готовы были поспорить с обитателями, кому принадлежит город» [27, т. X, с. 137-138].

969

Еще в начале XVII в., когда царь Сисинний возложил на наместников провинций обязанность охранять свои области от оромских набегов, они получали для этого значительные контингенты войск и воинский титул деджазмача. Наместники, как и остальные сановники в Эфиопии, довольно часто менялись и получали другие должности и назначения, но воинский титул по традиции сохранялся при обращении к ним на всю жизнь. Практически Хайлю не удалось занять своей должности наместника Бегамедра, и получил он только титул дедж-азмача.

И когда был рас Микаэль в Дангола, увидел он шатер Тасфу из Самена. И тотчас распалился он сердцем и сказал: «Устоит ли лисица пред ликом льва? Бороться ли Кармилу, то бишь Чефаргу, с древом кипарисовым, то бишь цедом?» [970] . И, сказав это, призвал рас Микаэль дедж-азмача Хайлю и дедж-азмача Кефла Иясуса, которые исполняли все хотения его, как гласит Писание: «Нашел я Давида, раба моего, мужа верного, который исполнил все хотения мои» (ср. Деян. 13, 22). И тогда пошли они ночью, и нашали, и устроили сражение великое, и полонил дедж-азмач Хайлю восьмерых витязей ратных и захватил много добра, то бишь ружей и снаряжения воинского, то бишь щитов, копий, мулов и коней. И войско дома его захватило тоже. А затем он вернулся и оставил людей, что полонил, пред ликом раса Микаэля. И возрадовался рас Микаэль силе дедж-азмача Хайлю.

970

Это намек на какую-то пословицу или популярный духовный стих, который, однако, мне неизвестен. Смысл сказанного тем не менее вполне прозрачен: рас Микаэль хотел сказать, что не слабому Тасфу тягаться с ним. Впрочем, бахвальство раса Микаэля оказалось преждевременным.

О господин мой и возлюбленный мой, ведь прилепилась душа моя к душе твоей, как прилепилась душа Давида к душе Ионафана, в какой стране не мужествовал ты? Сколько перечислять нам подвиги твои, ибо нет числа подвигам твоим. В Дангола же ты совершил их столько, сколько 10 юношей, или 20, или 30. И говорили витязи Бегамедра, что видели тебя, как носился ты меж ними, и говорили тут и там пешие и конные: «Вот молодец, победитель врагов, коего видим мы ныне во время битвы! Вот юный, победитель крепких, коего видим мы ныне во время бранное!» О господин мой и возлюбленный мой, печалюсь, что не обрел ты царя правого, ибо гласит Писание: «Не живи в стране, где нет царя правого». И как погубил ты все это благоухание мужества, коего не приобрести было бы и многим юношам?

Возвратимся же к прежнему. И спустя 45 дней потерпел поражение рас Микаэль, незнавший поражений, как гласит Книга царств: «Не удивляйся этому делу: "Иногда бывает так, а иногда — иначе. Вечно ли будет пожирать меч?"» (II Книга царств 2, 26). А после того как потерпел он поражение, то вошел в Гондар, и вошли с ним два князя, то бишь дедж-азмач Ванд Бавасан и рас Гошу, и схватили его. И тогда помирился дедж-азмач Хайлю с дедж-азмачем Ванд Бавасаном и с расом Гошу и отдал за него сестру свою, коей имя — вейзаро Вушен, из-за которой воевал он прежде, насильно, против ее воли. И пошел он с ним в страну Бегамедр и зимовал там. А посреди всего этого, когда был в Герарья дедж-азмач Хайлю, вышел царь царей Такла Хайманот и дошел до Карода. И когда услышал [об этом] дедж-азмач Ванд Бавасан, то вышел ночью из Ашама и ночевал в Рэбе. И настиг он царя Такла Хайманота, когда тот ел и пил, и все князья его ели и пили, не ведая о приходе его. А пришел он на них в день пасхи, и напал на них, и полонил их. А затем возвратился, захватив царя, и венец царский, и образ «в терновом венце» [971] , и всех князей. И не было не полоненных из войска царского. А дедж-азмача Хайлю не было тогда, когда полонили царя.

971

См. коммент. 264 к «Истории царя царей Адьям Сагада и царицы Берхан Могаса».