Его Медвежество и прочие неприятности

– Верно, но важно лишь то, чего хочет король.

Фыркнув, девушка толкнула его в плечи, и Георг отпустил. Назад они возвращались в молчании. И пусть это пока лишь невинная прогулка, но останавливаться он не собирался. Возможно, она перехитрила его в интригах, но время взять реванш. Весьма приятный для обеих сторон.

***

(два месяца спустя)

Ее тошнило от запаха сырости. И выворачивало от одного вида тушеного мяса. Без остановки хотелось пробовать незрелые плоды кислинника и заедать это все белоснежным рыбным филе. А еще кровь так и не пришла в положенные дни…

Запустив пальцы в растрепанные волосы, Элоиза застонала и крепко-крепко зажмурила глаза. Тошнота, задержка и дикая усталость …

Да что б Георга с его посещениями! Дура, какая же она дура! Ну почему можно заставить себя выгрызть из гранита науки ажурную вязь, но из сердца никак не получается вытравить… его! И никакое усердие не поможет.

Образ черноволосого мужчины не могли затмить даже цветные пятна перед глазами. Она увидела его совсем девочкой. Портрет юного короля повесили в кабинете отца. Как сейчас Элоиза помнила, что забежала туда с каким-то очередным вопросом, да так и застыла, разглядывая самого прекрасного мужчину на свете.

– Кто это? – голос дрожал, и в груди вдруг сделалась так приятно-приятно и очень тепло.

– Георг Великий, наш новый король. Ты что, не узнала? – прокашлял отец. Болезнь с каждым днем давала знать о себе все сильнее.

– Нет, - прошептала растеряно. Она изучала портреты королевской семьи в книгах, но там был совсем мальчик. А теперь… О, неужели это он?

Да, это был он. Через неделю король навестил своего поданного. А Элоиза поняла, кто будет ее мужем. Георг, и никто другой!

– Я буду самой лучшей королевой, Ваше Величество! – пообещала, присев перед своей судьбой в легком книксене. За подобную дерзость отец впервые приказал высечь любимую дочь.

И как жаль, что розги не смогли вправить мозги влюбленной дуре! Возможно, на красоту мужчины можно научиться не обращать внимания, но его острый ум и деловая хватка сразили наповал. Но сколько же раз потом она проклинала глупый комок плоти, бьющийся в груди.

Вот и сейчас в голове вертелись одни проклятья. Добился-таки своего! Зачем она согласилась развлечься картами? Королевский интерес был перед ней как на ладони. Да чтобы Элоиза поверила в его искренность?! Как же! Она больше не пятнадцатилетняя наивная глупышка, умирающая от восторга – король выбрал невестой ее! Через год свадьба! О нет, теперь Элоиза хорошо знала цену заинтересованным взглядам и расположению. Все ложь - он не любил никого! Георгу просто скучно, или он решил ее как-то использовать.

Но в камере тоже скучно… И эти прогулки… Поцелуи, сопротивляться которым все труднее. А потом карты. Сражение протекало жестоко. Георг оказался достойным противником, но удача благоволила ей. А потом…

– Четыре рыцаря, Ваша Милость, - засмеялся, выкладывая перед ней картинки. – Башня разбита.

Она поверить не могла! Редчайшую комбинацию покрыли еще одной, почти невозможной! Ожидая подвоха, рассматривала довольного Георга. Как решил поглумиться в этот раз? Теперь она беспомощна.

– Мое желание – рисовать Вас… - объявил, улыбаясь. И она почти выдохнула, но прохвост добавил. – Без одежды.

Возмущение обожгло сильнее красных специй. Но долгие годы тренировки помогли удержать лицо. Голой? Ладно… Ведь в подобные игры можно играть вдвоем.

Во всяком случае, она хотела думать о себе как о расчетливой интриганке. Подразнить мужчину, просто потому что хотелось, и она все равно уже проиграла – теперь даже если Георг действительно сойдет с ума, ее никто не допустит к трону. А влюбить его в себя… Эта мысль была самой горькой. В груди короля бился кусок льда.

Да, она решила развлечься, и вот что получилось! Сама не поняла, как простое прикосновение мужчины, поправлявшего ей волосы, переросло в… Элоиза опять зажмурилась. Переросло в наслаждение. Ее первое наслаждение с мужчиной!

– Огненная девочка… - его шепот был полон восторга, а ласка пьянила, - не сдерживай себя… Да, вот так…

Впервые ей не приказывали лежать с раздвинутыми ногами. Не запрещали трогать и исследовать идеальное тело короля. Гладить рельефные плечи и крепкую спину, и даже то, что ниже… Она увлеклась, да! И в пик наслаждения забыла обо всем на свете, и об израненном сердце в том числе. А потом, сгорая от смущения и досады, оттолкнула и сделала вид, что ничего не случилось. И вообще – это один раз.

Но и раза оказалось достаточно.

– Элоиза?

Подскочив, она уставилась на мужа. Как оказался здесь? Днем? В руках мужчины был полный поднос плодов кислинника. Рот наполнился слюной, и дурнота отступила.

– Хотела его?

Элоиза чуть не зашипела. Конечно, ему донесли.

– Ничего не желаешь мне рассказать? – выгнул бровь.

– Нет, - обронила быстрее, чем надо. А страх студил кровь сильнее самого лютого мороза. Она не отдаст ребенка. Не сможет потому что… Потому что тогда умрет. Жить с ободранной душой можно, а как без нее? Без своей частички, которую ждала столько лет! Сколько слез было пролито в подушку! Сколько сплетен приносили ей ненавистное слово – «пустая»! Но все получилось, только теперь, когда она совершенно беспомощна и больше не имеет сил защитить свое дитя.

– Ты беременна.

– Не подходи! – отскочила в сторону.
– Неправда…

– Правда, Элоиза, - блюдо отправилось на стол, - и прекрати уже бегать, далеко тут не убежишь.

Отчаянный бросок в сторону приоткрытой двери был остановлен железными объятьями.

– Я не отдам его тебе!
– зашипела, не оставляя попыток вырваться.
– Не отдам!

– Никто его не заберет!

Да, как же! Но она и пикнуть не успела, как очутилась на кровати, а сверху навис мужчина.

– Не успокоишься сама, успокою я, - толкнулся бедрами, давая почувствовать, как именно будет происходить процесс. Элоиза притихла. – Никто не заберет у тебя ребенка.

С губ сорвался злой смешок.

– Требую расширения камеры для детской!

Устало закатив глаза, Георг сдвинулся в сторону и лег, все так же обнимая ее.

– Так вкусно пахнешь, - прошептал на ухо, - всегда хотел узнать состав твоих духов.

– Больше ничего не интересовало?

– Многое. Например, чем бы ты меня шантажировала, если бы твой план удался?

– Вытяжкой дурмана, - огрызнулась, но спихивать ладонь, накрывшую живот, не стала.

– Очаровательно, - пробормотал беззлобно. – Нет, у нашего ребенка будут оба родителя. Свободные и в своем уме. Потерпи немного Элоиза. За это время я успею подготовить все к объявлению амнистии…

Что?! Нет, это все игра. Как обычно, ему просто стало скучно!

– Можешь мне не верить, - согласился Георг, - но я вижу только два выхода: попробовать начать сначала или разделить дворец на две половины и видеться только на балах.

Все в ней кричало о втором варианте. А еще лучше - уехать подальше отсюда и начать все с чистого листа. Потому что есть раны, которые не заживают. И некоторые воспоминания не сотрутся даже вытяжкой дурмана. Она всегда будет помнить его надменный взгляд и равнодушное «прекрати эти бредни» или «закрой рот». И, может, несколько лет назад ее ответ был бы однозначным, но, кроме чувств, Элоиза научилась видеть выгоду. И правильнее играть в семью, раз не хватило ума сказать «нет» – ее ребенок будет счастливее. И расположение Георга, пусть видимое или временное, можно использовать. В конце концов, изначально она именно этого и хотела…