Его нельзя любить. Сводные

Правда? Я не сплю? А может, это очередной коварный план?

—На будущее, закидывай все в облако. А лучше, автоматизируй этот процесс.

— Ты не ответил на мой вопрос.

Тру нос, чувствуя легкий укол совести. Будто я до этого тысячи раз не пожалела, что не закидываю все в облако. Раньше таких казусов со мной не случалось. Поэтому и не задумывалась, относилась слишком легкомысленно. Что теперь об этом говорить?

— Это не важно. Забирай, — сует мне бук прямо в руки. — Сейчас вызову тебе такси.

Ян перебирает листочки на столе, быстро сворачивает лист с чертежом, и с раздражением в глазах, прячет обратно в стол. Выгляди так, будто я поймала его за совершение преступления, не иначе.

Вздыхаю. Боже, ну как можно быть вот таким то, а? Идиот. Самый настоящий идиот. Неужели так сложно признаться в том, что хотел помочь?

Чувствую, как и сама закипаю от злости. Что за дурень?!

А может, дура я и просто не вижу общей картины? Какова вероятность, что это очередная игра?

Отметаю эти мысли сразу, как они посещают мою голову. ведь в глубине души, зациклилась я совсем на других словах. Он сказал, что вызовет мне такси…

— Ты меня выгоняешь? — пялюсь на него, пока он щелкает по экрану смартфона.

— Ты сама хотела уехать.

— Может, — пропускаю вдох, — может, я передумала и никуда теперь не собираюсь. Никуда, — плюхаюсь на диванчик у стены.

Знаю, что во мне говорит не только задетое самолюбие, но плещущийся в желудке алкоголь. Но от этого не проще. Несмотря на расслабленное сознание, тело все равно предает. Меня обкидывает колкими мурашками. Просто аллергия на решительность, какая-то.

Гирш отрывает взгляд от мобильника и переводит на меня. Смотрит исподлобья. Он бесится, зато мне слишком весело. Сижу и улыбаюсь во все зубы.

— Угу, понятно, — закатывает глаза и снова пялится в телефон.

— Чего тебе понятно? — закидываю ногу на ногу и юбка съезжает вниз по бедру.

— Напилась, веди себя прилично.

— Я беру пример с тебя, ну или с твоего друга, — пожимаю плечами.

— Закончили уже.

Ян опускает взгляд на мои колени, а когда все же, смотрит мне в глаза, меня обдает жаром. Его зрачки, превращаются в самое настоящее пламя.

— Ты меня на что-то провоцируешь сейчас? Потом будешь жалеть. Когда протрезвеешь.

— А ты настолько…, — морщу нос, подбирая слова, чтобы звучать невозмутимо, — мудак, что залезешь ко мне в трусы, пока я в состоянии аффекта?

— С каких пор бухло стало называться аффектом?

— С этих самых.

— Хорошо.

Он кивает, и разворачивается ко мне спиной. Уходит. Просто, блин, уходит!

Эмоции, что кипят в душе, просятся наружу. Я срываюсь с места, и догоняю Гирша уже в прихожей.

—. К чему были все эти слова, намеки, действия? Ты разрушил привычный уклад моей жизни, а теперь, снова струсил!

Ян замирает. Останавливается, можно сказать врастая в пол.

Я же, прикрываю рот ладонью в ожидании бури. Сейчас, точно буду виновата сама. Не нужно лезть на рожон. Но что уж теперь делать? Слова из меня вылетели, обратно не забрать.

Гирш пару раз сжимает-разжимает кулаки и резко поворачивается. Наступает на меня молчаливой тенью.

Я впечатываюсь в стену спиной. Пальчики на ногах поджимаются. Столько вариантов развития событий промелькивает перед глазами. мамочки. Я снова вляпалась. Снова по своей личной инициативе.

— Ты. Просила. От. Тебя. Отстать, — чеканит слова, упираясь руками в стену над моей головой. — Я отстал. Чего не так теперь?

— Я…

Сердце колотится, как ненормальное. Горло охватывает спазм. Трудно говорить. Дышать.

Да даже думать не удается. Я просто хлопаю глазами, пытаясь справится с одолевающим сознание страхом.

— Я не знаю.

Опускаю голову, рассматривая принт на футболке Яна.

— Мне не нужны серьезные отношения, — он продолжает давить голосом. — Только развлечения.

Я сжимаюсь в комочек, душа обливается слезами. Но внешне, я гордо поднимаю голову, смотрю ему в глаза и утвердительно киваю.

— Аналогично.

Ян моргает. Его явно удивляет мой ответ.

— Мне тоже не нужно серьезные отношения. Я просто хочу веселиться, — пожимаю плечами, вырисовывая на лице улыбку. — Летом было весело, — добавляю для пущей убедительности.

— Думаю наши «хочу» слишком разное.

— Не проверишь, не узнаешь, — облизываю губы.

У нас нет будущего. Мы разные. Долго и счастливо не будет.

Но, возможно, я ошибаюсь? Что елси, действовать, нужно иначе? Быть хитрее. Что если путь к любви и счастью, идет по другой тропе?

— То есть, ты позволишь мне себя трахнуть?

Вздрагиваю от его слов, а Ян только ухмыляется. Он нарочно строит предложения именно так. Подает это как что-то грязное, развратное, то, о что я не захочу себя марать.

— Возможно, когда-нибудь, — мечтательно накручиваю волосы на палец, и это стоит мне колоссальных усилий, — если ты будешь хорошим мальчиком, — выдаю полушёпотом, а у самой поджилки дрожат. Что я делаю? Куда вообще лезу?

Моя любовь, стала помешательством. Я просто не могу ее вытравить. Не выходит. Я так старалась, три месяца прошло, но как только он появился, все вернулось на свои места. чувства сжигают душу. Слишком больно. Но я такая трусиха, что не хочу ее чувствовать. Сейчас не хочу.

Знаю, что пожалею. Знаю, что рехнусь, потом, когда буду склеивать свое сердце из осколков. Но это будет потом…

У меня есть план и стратегия. Они формируются в голове, как детали «Лего», в эту самую минуту.

Вдруг, я смогу вывести рецепт…

Вдруг мои чувства могут быть взаимными, как бы смешно это не звучало…

Ян перемещает руку ниже, почти касаясь моего лица. И смотрит, так смотрит, что я вот-вот потеряю сознание.

Сейчас главное выстоять и не поддаться. Не струсить.

— А вот это уже интересно.

Его губы касаются моего уха.

— Если я буду хорошим мальчиком, то ты, — усмехается, — получается, будешь плохой девочкой?

— Получается, — выталкиваю с трудом, и закрываю глаза.

26.2