Его сладкая месть

Слова, произнесенные хриплым полушепотом, запустили внизу живота первобытный танец всех моих взбесившихся бабочек одним махом. Юлька сделала шаг вперед, прижавшись всем телом к моей спине. Ее губы практически касались мочки моего уха.

— Ему нужна власть. И твое подчинение. Не боль. И, наверное, совсем не жажда тебя сломать… Чувствуешь?

Комната качнулась перед глазами. Я лишь нерешительно вырвала руки из скользящих ладоней подруги. Неправильно. Неуместно. Черт…

Ее язык задел мою шею. Колени подкосились, мир едва не рухнул в пропасть цвета глаза Алекса Крейна. И когда Беспалова с обманчивой лаской погрузила ладонь в мои волосы, чтобы потом натянуть их — так. Как это не столь давно делал Алекс — у меня перестало биться сердце.

Жаркие спирали крутили каждую мышцу напряженного тела в каком-то безумном и сладостном вихре. Настолько ярком, что я в тот миг забыла, кто за моей спиной. И не факт, что вспомнила бы, только запах Юлькиных духов не давал погрузиться в параллельную реальность.

— А ноги дрожат… сказать еще, что с тобой происходит?

Она была похожа на дьявола. Такого вот шикарного искусителя, бьющего по всем болевым точкам с точностью снайпера. Я не нашлась, что ей ответить. Опомнилась только тогда, когда Юлька начала давить на мое плечо, опуская на колени.

— Перестань. Я к этому не готова.

— Я могу задрать твою юбку и показать, насколько готова. И я сейчас не о себе говорю.

— Все равно, прекрати. — в ушах шумело, а сердце одержимо стучало. — У меня желание сбежать от всего этого только усилилось. И я хочу выпить.

Беспалова убрала ладонь. А я ощутила, как щеки залило краской.

— Представь, что было, если бы ты при этом смотрела на себя в зеркало. Прямо в глаза. Надеюсь, твой Алекс не настолько садист. Тебе реально лучше плетью, и до ссадин. Можно сбежать от самой себя и погасить огонь.

Я собрала свою волю в кулак и повернулась к подруге:

— Почему ты думаешь, что он потребует от меня… именно этого?

— Свои своих вычисляют издалека, — туманно отозвалась Юлька. — А сейчас тебе действительно лучше выпить. Захочешь встретить врага, вооруженная знаниями — милости прошу в любой из оставшихся тебе дней…

Он никогда не стал бы выбирать методы в новой битве за свой рай, из которого его так цинично и жестоко изгнали. Причем не по канонам — вырывая вместе с плотью белые крылья, уже постепенно набирающие серый окрас, нет. Изгнали, при этом улыбнувшись в лицо, словно опасаясь играть с падшим ангелом в более рискованные игры. Просто закрыли врата.

Рай Александра Крейна долгое время был сосредоточен лишь в ней одной. Той, кто однажды забрала его сердце и душу одним своим невинным, слегка испуганным, но в то же время дерзким взглядом.

…Она была чужой на этом празднике больших денег, бизнеса, прожженного цинизма повидавших многое хозяев жизни, глав администрации, бизнесменов и иной элиты. Марина Самохвалова никогда бы не оказалась в подобном месте, если бы ей не выпала «почетная» возможность сопровождать на мероприятии ректора своего университета. Ей и еще одной яркой блондинке — для контраста.

Сразу видно было, что девочку роль такого эскорта напрягает. Зная законы джунглей некоторых вузов, несложно было понять, что выбора-то у нее и не было. В отличие от блондинки, стреляющей глазами и то и дело теребящей волосы в попытке привлечь внимание состоятельных гостей вечера, Марина практически не улыбалась. Держала спину ровно, смотрела как будто сквозь присутствующих — не было ей дела до перспектив, до голодных взглядов, смотревших на красивых студенток, как на добычу. Все, чего она хотела — поскорее отбыть это мероприятие и уехать домой.

Стандартная схема: пустоголовая дура и миловидная отличница, призванные подчеркнуть статус хозяина храма науки. Алексу не надо было заглядывать в ведомость, чтобы понять, кто есть кто. Сильных и целеустремленных людей он чувствовал кожей. Считывал по едва уловимым движениям, взглядам.

Это он поймет потом. А пока что земля дрогнула под ногами, и все присутствующие в зале стали обычной серой массой, набором звуков и телодвижений. Он просто поймал взгляд Марины, своего, как говорил потом его сын, «краша», и тело сотрясло, сердце забилось сильнее, вниз живота ударила стрела ничем неконтролируемого безумия, умноженная ее взглядом в десятки, даже сотни раз. Едва не раздавил в руке бокал, глядя на молодую брюнетку с задатками вамп, которая смотрела с вызовом — но вовсе не потому, что так стремилась привлечь его внимание.

Это была ее защита. Сотни невидимых иголок. Та самая броня, что заставляла искателей молодого тела обращать взор на её глуповатую приятельницу. Но Алекс знал: среди развращенных большими деньгами и вседозволенностью обязательно к концу вечера найдутся те, кто захочет разрушить эту крепость. Многим мало просто красивого тела. Интеллект и надменность влекут куда сильнее.

Жажда тотчас же увезти этот темный бриллиант подальше от пока еще цивилизованной вакханалии и любить до рассвета подутихла, уступив место острому желанию защитить девочку. Видел боковым зрением горящие глаза мужиков, разбитые на спор рукопожатия и плотоядные ухмылки. Ректор вряд ли защитит своих студенток. Через час он уже будет изрядно пьян, а девчонки предоставлены сами себе.

Сначала нужно было вывести ее прочь из этого пира во время чумы. Все остальное — потом.

А Марина обратила внимание на него. Может потому, что на тот момент Алекс был моложе всех и выглядел круто. Или распознала во взгляде то, что отличало его от остальных присутствующих.

— А у меня своя группа «Виа Гра», — хлопнув виски и пощупав блондинку ниже талии, похвалился ректор. — Скажи, цветник? Это еще не вся коллекция.

— Алекс, — проигнорировав призывную улыбку блондинки, Крейн поднес напряженную ладонь Марины к своим губам. — Здравствуй, неожиданная встреча. Как поживает твой отец?

Марина не ожидала. Широко раскрыла глаза. Но быстро сообразила, что именно он хотел ей сказать.

— Спасибо, хорошо, он справлялся о вашем здоровье…

Ректор с видимым разочарованием поспешил попрощаться и утянуть на всю готовую блондинку к столу с напитками. Напряглись пузатые извращенцы, уже мысленно пустившие красивую студентку по кругу, бросили на Алекса неоднозначные взгляды… и удалились искать себе новый десерт на грядущую ночь.

— Спасибо, — прошептала Марина, поежившись. — Вы не представляете, что сделали для меня.

— Меня зовут Александр.

— Я Марина. А отчество?

— Все так плохо? — пошутил Крейн, ощущая, как внутри разливается волна восторга, нежности, желания и счастья. Давно такого с ним не было. — Я бы хотел, чтобы отчество между нами не стояло. И перейти на ты.

Марина удивленно подняла брось, тут же смутившись.

— Давайте… ой. Давай.

— Я считаю, стоит увезти тебя отсюда. Вижу, как тебе некомфортно. Ты любишь кофе?..

В ту ночь весь его мир перевернулся с ног на голову, причем неоднократно. Говорят, влюбиться с первого взгляда нельзя. Он и сам отрицал то, что это именно любовь, достаточно долгое время. Пока впервые не поцеловал ее.