Его волчица. Я тебя приручу

– Что происходит? – спрашиваю я, когда оглядываю притихших людей.

– Без понятия, – комментирует Михал, всматриваясь вдаль.

Впереди что-то маячит. Нечто огромное, живое, темное, возвышающееся над верхушками деревьев, медленно приближается к нам, и каждый мощный шаг этого монстра сопровождается колебаниями почвы и сотрясанием деревьев.

Испуганные птицы, оглушительно крича, срываются с веток и улетают прочь в безопасное место. Ошарашенные и испуганные, мы не сговариваясь поднимаемся и начинаем медленно, крадучись двигаться по направлению от неизвестного существа. Нас преследует оглушительный рык, почти разрывающий барабанные перепонки и наполняющий нас первобытным страхом.

Глава 39. Демьян. Момент истины

Где-то мерно капает вода, ударяясь об жестяное дно раковины. Звук раздражает, буравит мозг. Дергаю головой и прихожу в себя, пытаясь сообразить, где я и что со мной. Перед глазами расплывается туманная пелена, очертания предметов никак не желают становиться четкими, но вскоре догадываюсь, что нахожусь в небольшой душевой на несколько кабинок. Сырые кафельные стены мерзкого зеленоватого цвета создают мрачное давящее впечатление. Затхлый воздух не дает дышать свободно.

Кажется, что помещение давно заброшено и покрывается нестираемым налетом времени. Сантехника ржавеет, стены изъедены черной плесенью, пол проседает.

Холод сковывает по рукам и ногам, не меньше, чем прочные железные скобы, приковывавшие за запястья и лодыжки к твердому громоздкому стулу, напоминающему электрический. Вспоминаю вдруг, что уже не раз оказываюсь в сознании, поэтому не удивляюсь, что по-прежнему в плену у ржавой махины, привинченной к полу в углу душевой. Память медленно, по кусочкам, заполоняет неясный разум.

Ксёнж. Добрался до замкового комплекса быстро, не встретив ни одного препятствия. А если и чувствовал какое рядом по запаху, то благополучно миновал, в который раз благодаря звериную часть своей натуры.

Но слишком на нее понадеялся, когда, не прислушиваясь к голосу рассудка, свободно вошел в распахнутые двери «Возрождения». Запустение и мрак в помещении удивили, но не слишком. Мозг мгновенно выдал пару правдоподобных версий происходящего. Вежбицки сбежал после провала эксперимента. Арестован из-за жалоб кого-то из предыдущих больных.

Остановиться бы и дать себе поразмыслить над изменениями в плане, но я, окрыленный отсутствием сопротивления, пробирался всё дальше в недра владений безумного профессора. По заброшенной клинике, вниз на лифте, по подземелью к лабораториям. Всё еще не встречая никого на своем пути. В кромешной темноте.

По сути, не было смысла спускаться вниз, если там нет главного объекта поисков, но я надеялся найти какой-то след, указывающий, куда скрылся профессор. Холод сочился из стен, дыхание облачком вырывалось изо рта, меня охватил потусторонний постыдный страх, иголочками пробежавшийся по телу.

Здесь было слишком темно, даже для звериного зрения. Когда глаза приспособились к темноте, я смог разглядеть впереди, в конце коридора, светящийся прямоугольник раскрытой настежь двери.

Опасность. Дальше идти опасно. Шерсть на загривке вздыбилась, ногти заострились, рот ощерился клыками. Зверь сигнализировал, что слишком подозрительно выглядит это единственное светлое пятно среди непроглядной тьмы. Словно свет в конце тоннеля. Словно давно потерянная ценная вещь. Словно заманчивый свет для глупого мотылька.

Не хотелось попасться, но мгновение спустя я понял, чтовыхода-то у меня нет. Разве могу сейчас уйти? Повернуть назад, когда беспрепятственно дошел до цели? Да, чересчур просто я добрался до владений профессора, но разве не этого хотел, не к этому стремился? Если придется отдать жизнь за свою стаю, я готов. Без вопросов пойду на любые уступки.

Когда я шагнул внутрь помещения, еще не успев толком ничего рассмотреть, меня встретила гулкая тишина. Опомниться не успел, как почувствовал слабый укол в районе груди, посмотрел вниз и увидел торчащий из тела дротик. Вколотый препарат мгновенно вырубил, но перед тем, как потерять сознание, я увидел напротив довольно улыбающегося профессора.

Вот и сейчас, окончательно придя в себя, смотрю в глаза своему главному врагу, который оказался победителем. Бессильно чертыхаясь про себя, напрягаю мышцы, но скобы держат слишком крепко, не вырваться.

Не изменяя себе, профессор улыбается своей гаденькой подобострастной ухмылкой, совершенно неуместной в данной ситуации. Он невероятно доволен собой и не скрывает этого, маленькие паучьи глазки лучатся восторгом. Он напоминает малыша, нашедшего давно потерянную игрушку. Именно игрушкой я и чувствую себя, воображение рисует разнообразные пытки и опыты, которым подвергнет меня сумасшедший палач, но тот пока ничего не предпринимает, только перебирает какие-то бумаги на своем рабочем столе. Едва успеваю подумать, что стол делает посреди душевой, как Вежбицки начинает говорить:

– А, ты очнулся. Ну что ж, с пробуждением, волчий принц. Почему принц? Да просто я люблю сказки. В них всегда добро побеждает зло, а на помощь к героям приходят добрые феи и великие волшебники. Только жизнь – это не сказка, как ты мог убедиться, мой дорогой Демьян. Не надо дергаться, я всё равно тебя не отпущу.

Молчу, лишь сжимаю зубы, проклиная мысленно врага.

– Моя жизнь была полна испытаний, – меж тем продолжает профессор, поглаживая края столешницы и зорко смотря на меня. – Я боролся с ними по мере сил, и вот сейчас настал момент истины. Долгий план, который я претворял в жизнь, наконец исполнился. Ты хочешь узнать всю правду? Молчишь? Хорошо. Тогда слушай. Тебе удобно, Демьян? Не холодно? Наверное, ты думаешь, с чего бы мне так заботиться о тебе? Об этом ты тоже узнаешь. Я даже постараюсь, чтобы ты не заскучал. Рассказ будет долгим, но тебе должно быть интересно.

Никак не комментируя речь профессора, удивленно наблюдаю, как тот включает небольшой проектор, тут же выдавший светлый прямоугольник на стену.

– Я приверженец старины, и скоро ты поймешь почему. Покажу тебе несколько слайдов, сопровождая свой рассказ. Начну с самого начала. – Профессор в халате встает в позу лектора. – Маленький мальчик в обычной семье. Мать работает в булочной, отец вспахивает поля. Откуда бы взяться любви к наукам? Но новый школьный учитель настолько интересно, вдохновленно рассказывает, что мальчик не может первое время постичь, до чего огромен мир, сколько в нем неизведанного, сколько ему еще открывать и открывать на этом свете. Не хмурься, Демьян, думая, что не знаешь, зачем я рассказываю о каком-то живущем в давние времена пацане.

Теперь, когда ты знаешь о существовании потустороннего и феноменальных научных открытиях, удивишься ли ты, что тот маленький мальчик стоит сейчас перед тобой? Звали его иначе, но это уже не важно. Когда меняешь имена, то первое не становится чем-то бесценным, а просто забывается как нечто несущественное.

Смотрю на профессора во все глаза, пытаясь осознать сказанное, но, он так поглощен своими воспоминаниями, что вряд ли замечает мою реакцию.

– Продолжу. Времена, может, и были сложными, но мальчик ничего не замечал, живя в мире книг. Перечитал всю школьную библиотеку, перекинулся на городскую, одалживал книги у знакомых, брал у учителя. Сначала читал всё подряд, потом заинтересовался наукой, в особенности медициной, анатомией. Устройство человеческого тела волновало мальчика настолько, что он готов был резать самого себя. Молчу уже о кошках и лягушках. Кажется, я утомляю тебя и ты не можешь понять, к чему такая долгая прелюдия? Современный человек так тороплив, хочет всего и сразу, мгновенно добраться до сути, – вздыхает профессор. – В итоге пропускает самое важное.