Его Высочество Ректор

Это что, маман? Здесь? В нашем крыле? Я удивленно подняла голову.

– Вы что здесь делаете? – прошипел Ник.

Да, похоже не только мне это интересно...

– Коктейльчик хотела себе замутить… заблудилась…

– На третьем этаже кухни нет!

– А я знаю, где у вас тут кухня?.. Это ведь черт ногу сломит, такие… хоромы… Тьфу ты, как же это по-английски-то будет…

– Идите к себе, мадам.

– Мадмуазель!

– Мааамааа!!!

Я вздохнула, села и натянула на себя сорочку. Похоже, про Рони они забыли. Придурки.

Но нет… с сонным ребенком на руках Ник зашел обратно в спальню, захлопнул за собой дверь и запер ее на замок.

– Напомни мне, когда она уезжает?

– В пятницу.

Сунув ребенка мне подмышку, он лег рядом и натянул на нас на всех одеяло.

– А может билет поменяем?

– Шшш… Спи.

– Сплю-сплю… И все же…

– Шшш…

– Ладно. C днем рожденья...

– Ага…

Я зевнула и понюхала Ронины волосы. Темненький, весь в папу, как и Крис. А вот шилопопость – это в меня.

Девчонку бы родить… подумалось вдруг. Даже удивилась – с чего бы это вдруг… Уже вроде привыкла, что вокруг одни мужики…

А просто так, чтоб полный комплект.

Рожу девчонку, окончательно решила я.

И тут же уснула.

КОНЕЦ!

Бонусный рассказ

Глава 1. Проблема.

– Нет. Только не это.

– Что случилось? – одновременно всполошились все присутствующие.

Мама даже коктейль на подоконник отставила – а то я уже начинала бояться, что фужер магическим образом прирос к ее руке.

Все три – Ксюха, Лёля и мама – столпились за моей спиной и с нескрываемым ужасом смотрели в зеркало.

И ведь было на что ужасаться.

В самой середине вышитого жемчугом белоснежного лифа, на самом видном месте, отчетливо виднелось… кофейной пятно.

Кофейное. Пятно. Это которое с белого не отмывается ни при каких обстоятельствах, и ни какими средствами. Но это, в общем-то, и не важно, потому что отдавать его в химчистку все равно не было времени – до церемонии оставалось около двух с половиной часов.

– А я говорила, не одевайся так рано… – глухо произнесла мама. – Но ты ж упрямая. Как ты там сказала – «хочу весь день проходить в свадебном платье»? Вот и прячься теперь за букетом.

– А может солью? – робко предложила Лёля.

Ксения подавленно молчала.

– Что делать будем? – в конце концов выдавила она из себя, стараясь говорить ровным голосом, чтобы не выдавать всю аховость ситуации.

Потому что делать было совершенным образом нечего.

И менее чем через что через два с половиной часа, под вспышки камер и нацеленные на меня микрофоны, под широкому проходу между рядами Собора N. я торжественно пойду к алтарю – с уродливым кофейным пятном на животе, будто специально привлекающим внимание к тому факту, что сердец у меня внутри уже давно два бьется.

Остается только идти как-нибудь бочком, делая вид, что, я вся такая общительная, болтаю со своим папашей, с которым на самом-то деле и двух слов сказать не могу, без того, что не разругаться вдрызг.

И как я только согласилась позволить ему повести меня под венец?.. Еще и жену свою новую привез, подлец… Уже третью после мамы.

– Надо найти какую-нибудь ленту! – решила мама, хищно оглядывая моих подружек, – Обмотать тебе вокруг талии.

– У меня нет никаких лент! – испугалась Ксюха, прижимая руками пришитый пояс своего голубого платья. С маман станется содрать...

– И у меня нету… – Лёля заоглядывалась, даже проверила не снимается ли с оконной портьеры придерживающая ее полоска ткани.

– Все, свадьба отменяется.

Я с размаху села на диван, сразу же утонув в пене белоснежной тафты. Хуже было бы только ноготь сломать – на том пальце, к которому приблизят камеры. Хотя нет, не хуже. Сломанный ноготь не выдаст мою беременность, а отличии от пятна на и так уже натянутом лифе платья.

– Ты, главное, не вздумай реветь, – предупредила меня мама.

Это она вовремя предупредила, потому что искусно подкрученные ресницы уже порядком потяжелели.

Мне вдруг страшно захотелось повидаться с Ником, с которым я, по идиотской английской традиции, не виделась со позавчерашнего полудня. Учитывая то, что последние два месяца мы жили с ним под одной крышей и спали в одной кровати, это было невероятно трудно.

От одного приступа токсикоза к другому, от невероятно напряженных знакомств с «родственниками» до капризов моей собственной матушки – как я прожила эти ужасные три дня и не поседела, сама не знаю…

А пятно… ну это вроде как последняя капля.

– Я хочу сбежать, – твердо сказала я. – С Ником.

– У американцев есть такой обычай, – оживилась Лёля. – Называется «элопинг». Это когда накануне свадьбы жених с невестой…

– Я те щас дам «елопинг», извращенка маленькая! – прошипела мама, руки в боки.

– …сбегают со свадьбы прям в свадебное путешествие… – закончила Леля под ее гневным взглядом, отступив на шаг назад. – А гости уже празднуют без них.

– Ты ненормальная, да? – Ксюха покрутила у виска. – Там весь свет собрался во главе с королевой-матерью. И двадцать миллионов предполагаемый рейтинг у трансляции.

– Хватит собачиться! – простонала я, затыкая уши. – Я просто хочу увидеть его. Потому что иначе я чокнусь. К тому же, уверена, что он что-нибудь придумает. С платьем.

Девчонки переглянулись.

– Но… это же не принято, родная… – мама подошла и аккуратно, чтобы не испортить прическу, погладила меня по голове. – Он не должен видеть тебя… до свадьбы... и говорить с тобой, тоже не должен.

– Боже, какая чушь! Мы живем вместе! Понимаешь – живем! В его доме, под Эдинбургом – помнишь?

– Я-то помню… А вот широкой публике про это мало чего известно. Людям нравятся традиции, – жестко сказала мама, прекращая мою начинающуюся истерику. – А по здешней традиции, так уж получилось, что жених с невестой перед свадьбой не видятся. Чтобы он забыл, как ты выглядишь и обалдел, откинув фату. И чтоб все ахнули и прослезились.

Я вздохнула. Все бесполезно. Никто меня не послушает и даже телефон не дадут позвонить. Надо импровизировать.

– В любом случае, мы должны сообщить распорядителю, что у нас форс-мажор.