Екатерина I
Шрифт:
Катеринушка, друг мой сердешнинкой, здравъствуй!
Писмо твое чрез Семена получил, на которое ответствую, что пишет Александра Данилович, что у М…… [194] четвертой зуб вырезался; дай Боже, чтоб и все так благополучно вырезались, и чтоб Господь Бог дал нам его видеть в возрасте, наградя сим прежнею о братьех его печаль. Что же пишешь, чтоб по вас поскорей прислать, истинно трех дней не умедлею, приехав в Голандию, куды чаю поспеть в конце будущей недели; здесь насилу в три дни по пъриезде своем управили дорогу, понеже чрез многая владении. Также когда поедешь, певъчих и протчих, кои в дороге вам не нужны, отправъте в Пейцынбурх, где ф[ельд] маршал наш, и оттоль до Амбурха водою, а в Амбурхе вели нанять шмак или тялк [195] до Голандии, для чего человека пошлите такого с ними, хто бывал в Голандии. Поздравъляю вам завътрашним днем тезоименитства вашего; дай Боже скоряя
194
Вероятно, речь идет о царевиче Петре Петровиче.
195
Smak (англ.) и tjalk (галл.) – морские суда.
Петр.
Из Алтена, в 23 д. ноября 1716.
P. S. Слышал от присланнова о великой амазонской баталии междо столпы, [196] а у нас о нашем столпе и ваших глазах (sic) донесет вручитель сего.
Катеринушка, друг мой сердешнинкой, здравъствуй!
Понеже починают быть марозы, того для что ранее – то лутче ехать вам. Я хател к вам из Амстрадама писать; но ныне сколь скоро доеду до каналав, тотчас к тебе отпишу и маршърут пришлю (а междо тем посылаю Семена Нарышкина в Гамбурх, дабы тебя там дождался и дарогу учредил). А о езде твоей кладу на вашу волю: или дождався другова писма поедете из Шверина, или по сему поедете, а другова писма в Гамбурх[е] будете дожидатца; понеже пока мы доедем до каналов, вам от Гамбурха ехать невозможно, ибо еще сами прямо не знаем – на которыя места поедем от Бремена.
196
Очевидно, речь идет о забавах с шутами и карлицами.
Петр.
Из Бременфер, в 28 д. наебря 1716.
Катеринушка, друг мой сердешнинкой, здравъствуй!
Писал я к тебе чрез дядю, чтоб, буде хочешь, ехать в Амбурх, или другова моево писма дожидатца в Шверине. Но ноне объявъляю, что вам сею дорогою отнюдь ехать невозможно, понеже грязи и воды около Бремена так велики, что выше ступицы; также впереди в Голандии дам [197] от моря прорвола и потопила землю, что и сами не знаем, куды проехать; а ныне починают быть морозы, то и подумать нельзя. Того для лутче вам дорогу (ежели не поехали) не на Амбурх, но прямо на Минден и Везель, которою дорогою я бывал от Миндена до Везеля изрядно; толко от вас до Миндена не знаю, о чем писал я к Толстому в Гоновар, дабы сей или иной путь вам учредить, толко б не сей, коим мы ехали. И как изправитесь – поежайте, не дожидаясь моего писма, понеже время уже зело позно. Дай Боже, чтоб здрава проехали, в чем опасение имею о вашей непъразности. О которых я писал, чтоб водою отправить, отправъляйте не мешкоф, дабы марозы не захъватили.
197
Дам – плотина.
Петр.
Из Лингена, в 1 д. декабря 1716.
Катеринушка, друг мой сердешнинкой, здравъствуй!
Писал я вам пред сим, что и ныне подтвержаю, дабы сею дорогою не ехали, понеже неописанна худа, но чтоб ехали на Минден и Везель или иною, толко б к той же стороне; понеже от Миндена я знаю, толко до Миндена не знаю: первое, что дорога лутче; другое, что от Везеля водою вниз Реною [198] до канала, а каналам чрез Утрехт в Амстердам; третие, что до Везеля дадут дарам подводы, а сею дорогою чрез Галандию мы подвод не нашли, но принуждены нанимать. Также людей немного берите, понеже зело дорого станет житье в Голандии; также и певъчих, буде не уехали, полно половины. О дороге писал я к Толстому в Гановер, дабы там о подводах старался.
198
Рейном.
Петр.
С рубежа голанского, из Омерса, в 2 д. декабря 1716.
Дубликат.
Катеринушъка, друг мой сердешнинкой, здравъствуй! [199] Писал я к вам пред сим, что и ныне подтвержаю, дабы сею дорогою, которою я ехал, тебе не ездить, понеже неописанно худа, но чтоб ехать на Минден и Везель или иною, толко б к той же стороне (понеже от Миндена я знаю, толко до Миндена не знаю): первое, что дорога лутче; другое, что от Везеля водою вниз Реною до канала, а каналом чрез Утрехт в Амстердам; третее, что до Везеля дадут даром подводы, а сею дорогою чрез Галандию мы подвод не нашли, но принуждены нанимать. Также людей немного берите, понеже зело дорого станет житье в Галандии; также и певчих, буде не уехали, полно половины, а другую оставте в Мекленбургии. О дороге писал к Толстому в Гановер, дабы там о подводах старался. Как я, так и въсе со мною здесь зело сожалеют о нынешней дороги вашей; и ежели ты можешь снесть, лутче б там осталась, понеже не без опасения от худой дороги. Аднакож будь в сем воля твоя, и для Бога – не подумай, чтоб я не желал вашей езды
сюды, чево сама знаешь, что желаю; и лутче ехать, нежели печалитца. Толко не мог удержатца, чтоб не написать; а ведаю, что не утерпишь, и которою дорогою поедешь – дай знать.199
Собственной рукой Петра написаны только слово «дубликат», заголовок письма, слова: «а другую оставте в Мекленбургии» и конец письма, со слов: «как я, так и въсе со мною здесь…».
Петр.
Из Гора, в 3 д. декабря 1716.
Катеринушка, друг мой сердешнинкой, здравъствуй!
Объявъляю вам, что я третьева дни в Амстердам прибыл благополучно. О дороге вашей уже троекратно писал, что и ныне потвержаю, чтоб отнюдь нашею дорогою не ехали, но на Везель, понеже весма б вам несносна была; а чаю – и въсе ныне зело трудны; аднакож не чаю – так, как та, которою мы ехали. А когда можете быть в Везеле, дайте знать с сим посланным.
Петр.
Из Питербурха, [200] в 8 д. декабря 1716.
Катеринушка, друг мой сердешнинкой, здравъствуй!
Писмо твое получил, на которое ответствовать не имею чего; толко когда приедешь в Везель, и буде тут судов не найдешь, то сыщите суды в Дуселдорфе и поежайте Реною до того канала, которой из Рены к Утрехту идет, и дайте знать, как туды прибудете, дабы я вас мог там в[с]третить с трех яхтами.
200
Так называлась дача (загородный дом Бранта) в Голландии.
Петр.
Из Амстердама, в 23 д. декабря 1716.
Вручитель сего писма, при отъезде своем отсель, просил меня имянем его светлости герцоха и племянницы нашей, також и сама она ко мне писала, дабы я предстателствовала вашей милости об известных нуждах его светлости. И хотя я ведаю, что и без сего прошения ваша милость не изволите того оставить, что принадлежит в их пользу; однакож я не могла оставить вашей милости о сем не напомянуть, и прошу, дабы по возможности изволили показать к ним свою милость.
Катеринушка, друг мой сердешнинкой, здрафъствуй!
Писмо твое я чрез Толстова получил, и хотя ты меня обнадеживаешь, чему и верю и не верю. Дай милостивой Боже тебе здорово разрешитца от бремене, дабы по милости своей сим наградил мои печали. Я рад бы сам вместо сего писма к вам ехать, и чаял бы застать; но понеже сухим путем ныне не могу, ибо пред несколкими днями чечюй [201] явился; аднакож чаю скоро свободы, и поеду к вам. Дай Боже, чтоб сие писмо вас уже разрешенных застала, чего в олтерацыи [202] своей и радости дожидаюсь по въся часы.
201
Геморрой.
202
От французского alteration – душевное беспокойство.
Петр.
Из Амстердама, в 2 д. генваря 1717.
Дохтор Арескин сего ж дни отправляет отсель лекаря, которой здесь зело славин в сих делах. Да[й] Боже, чтоб ему столко ж было дела, как прошлого году дохтуру было.
Катеринушка, друг мой сердешнинкой, здравъствуй!
Зело радосное твое п[и]сание вчера чрез Мавърина получил, в котором объявъляешь, что Господь Бог нас так обрадовал, что и другова рекрута даравал, за что да будет выну хвала ему и незабвенное благодарение! Сия ведомость вдвое обрадова: первое, о новоражденном, а паче, что вас Господь Бог свободил, отчего и мне стала полутче; ибо от самава Раждества Христова столь долго сидеть не мог, как вчерась. Я сердечно желаю сего нововыежаго гостя видеть, толко еще несколко дней [не] могу в дорогу ехать, а особливо сухим путем для тресенья; я не знаю, за какую вину сей мой уд страждет, ибо воистинну невинавен, разве за другой, которой пов…… О здешнем писать не имею, толко, как мочно будет, поеду к тебе немедленно. Дай Боже, чтоб вы от всех припатков и натуралной сей болезни свободны были и вас бы застать здоровых.
Петр.
Из Амстердама, в 4 д. генваря 1717.
Катеринушка, друг мой, здравъствуй!
Писмо твое получил (о чем уже прежде уведал) о незапъном случае, которой радость в печаль пременил. Но что ж могу на то ответство дать? токмо со многострадалным Иевом: Господь даде, Господь и възят; яко же годе ему, тако и бысть. Буди имя Господне благославенно отныне и до века! Прошу вас також о сем разсуждение иметь; а я, колко могу, разсуждаю. О себе объявъляю, что, слава Богу, час от часу умаляетца моя болезнь, и чаю в[с]коре выходить из дому, а и была не иная какая, толко чечуй; а въпротчем, славлю Бога, здороф, и давно б ехал к вам, ежели б водою мочно было, а сухим путем еще боюсь разтрес[ть]ся; к тому ж ожидаю ответа от аглинского караля, которого на сих днях сюды ждут. Паки прошу, дабы вы обо мне нимало не мыслили о болезни; и для того послал Румянцова, чтоб вам умел лутче словами изъяснить, что я, слава Богу, не толко теперь, но ниже был тежело болен.