Экспат
Шрифт:
— Она тебе понадобится, приятель, — хохотнул Марв. Бальтазар покачал головой.
— Ничего себе — отделение безопасников желает мне удачи. Теперь я обречен!
Кое — как, с матами, воплями и спорами, хот — доги были проглочены. Престарелый владелец получил свою скидку по страховке, отделение поело в спокойствии. Дальше была только неизвестность. Но большего никому в тот день и не надо было.
Станкостроительный район был самым нелюбимым местом Эрнеста во всей Мыловарне. С одной стороны — ветхие кирпичные бараки. С другой — сильно изъеденные временем цеха умирающего завода. Обширные окна били мальчишки, били вандалы. А денег на их замену уже
Это, как и серые бетонные заборы, очарования месту не добавляли. Скорее наоборот. Даже при свете всех трёх солнц тут было откровенно неуютно и уныло. Неудивительно, что место считалось гиблым. Даже местные асоциальные элементы обходили гниющий труп промышленности стороной. Только совсем отчаявшиеся обитатели копали тут червей для рыбалки или же срезали бледные грибы. И насыщавшие желудок, и приводившие к редкостным по проникающему в мозги дерьму «приходам».
У проходной (имевший такой же постапокалиптический вид, как и остальное предприятие) их отделение уже ждали. Группа в ярко — красной броне. Каждый второй по габаритам приближался к далеко не маленькому Марву, каждый первый — при бороде. Шлемы без забрал, их владельцы — без респираторов, баллистических масок или хотя бы очков. Топоры из чёрного сплава — на поясе. Поразительная наивность. Или же холодный расчёт владельцев. Которые предпочитали воспитывать культ ранений, но не тратиться на дорогое снаряжение.
Одно слово — «Сыновья Аякса». Редкостные позеры. Но очень дорогие и очень злые в бою позеры. О них часто говорили, как о психах. Но — неизменно с восхищением, ибо они были слишком психами для своего времени. А вот лет пятьсот назад — были бы как в своей тарелке, не сгибая спин и идя навстречу пулям.
— Эрнест, — представился А. Н. командиру смежной группы.
— Франсуа, — пожал руку рослый (как многие) бородатый (как все) «сын» с напомаженными и завитыми вверх усиками.
— В действие пошёл план «Солома». Искренне надеюсь, что в наших штабах он назван одинаково.
— Абсолютно, — кивнул Франсуа. — Я прекрасно понимаю, что нам предстоит. Заставим местных взяться за дубины, щёлкнем по лбу. Затем — накроем вылезших полакомиться тараканов.
— Будет кровь. Вас это не смущает?
Ответом Эрнесту был высокомерный взгляд.
— Сынов Аякса не смущает кровь, как не смущает дерьмо и запах пороха. А вас?
— Предпочёл бы обойтись без него, — склонил голову А. Н. — Но в текущей ситуации, мне кажется, это не удастся.
— Рад, что наши взгляды в целом совпадают.
Некоторое время они молчали, глядя на то, как бойцы проверяют оружие.
— Включим боевое сопряжение? — нарушил молчание Франсуа, подняв бровь.
— Почему бы и да, — хмыкнул Эрнест и кликнул на соответствующую кнопку наручного, «боевого» коммуникатора. Тоновый сигнал возвестил, что данные полились потоком в общую оперативную сеть.
Не то чтобы это было предусмотрено изначальным планом. Но что не запрещено — то разрешено. А в потенциально полностью враждебном районе любая крупица информации может оказаться жизненно важной. Вдобавок, каждый лишний ствол увеличивал расстояние от бунтовщиков до тела Эрнеста. Что последнего не могло не устраивать.
<передача данных прервана>
Глава 2.2. Часть вторая
Место:
Мыловарни.Локация: Площадь «Три угла».
Время: Среда, 16–30.
— Мы начнём «молоть солому» начиная с этого места, — деловито продолжил Франсуа. — Разобьёмся полуотделениями по параллельным улочкам. Начнём зачистку сразу же, с хода. Если ты работал, то знаешь — тут та ещё клоака. Есть кого ловить, и есть кому среагировать на тройку законников. Пройдёт немного времени до того момента, как местные взбунтуются.
— На совещании мне сказали, что союзники предусмотрят точку отхода.
— Она есть. Опорный пункт разорившейся службы безопасности. Участок девять, опорный пункт тринадцать. Сразу за окончанием Пыльника. Здание законсервировано нашими спецами, сразу как только передали зону ответственности.
— Обычно это говорят про коробки, из которых вынесено всё, кроме камня.
— За этим приглядывали. Наши прикормленные инженеры, по отдельному договору. Коммуникации ещё работоспособны, стены сделаны из полибетона. Часа три осады выдержим, а больше и не потребуется, камрад.
— А если нас продавят до того, как мы прорвёмся к точке?
— Если всё пройдёт как надо — не продавят, — заметил Франсуа и помолчал. — Вдобавок, у тебя есть солдат с флогистонатором. У меня есть Анри, его лазпушка пробьёт толпу любой обозримой величины.
— Лазпушка хороша для пробивания танков или ДОТов, тут бы скорее пулемёт был полезен.
— Или плазмаган, — согласился «сын». Но ни того, ни другого мне не выдали. Хорошо ещё, что в полирежимках есть кинетический режим. Он, знаешь ли, помогает держать толпу в тонусе.
Эрнест кивнул. Вид и ощущение дроби в животе охлаждали многие горячие головы. Но благоприобретенная паранойя всё так же свербела где — то в районе копчика.
— Франсуа, не сочти за бестактность…
— Говори.
— Вы не носите ничего, закрывающего лица.
— Нам это ни к чему. Мы не боимся узнаваемости и мстим за своих.
— Меня волнует не это. Ты не боишься, что кто — то из оппонентов достанет био — оружие или старый добрый перечный газ?
— На этот случай у нас есть ранец, который отфильтровывает воздух и подает чистый в ноздри. Через эту крохотную трубку, — Франсуа показал её двумя пальцами. — Сомневаюсь, что она нам пригодится сегодня. Не факт, что мы вообще встретим какое — то сложное оружие сегодня.
— Мыловарни — место неприятных сюрпризов, — покачал головой Эрнест.
— Ты на что — то намекаешь? — насторожился «сын».
— Ни на что. Но думаю, твоим ребятам лучше быть настороже. И не выпускать трубки из носа. На всякий случай. Хотя бы чтобы не кашлять от газовых гранат. Сам знаешь, они набиты редкостным по отвратительности составом.
— Ты прав, — медленно кивнул Франсуа. — Прикажу доснарядиться. А то мои орлы бывает, слишком шикуют идти без очков. Чего говорить про трубки.
— Они у вас есть в комплекте снаряжения? Ну, очки, без обид.
— Есть. В особых случаях, но есть. Правда, многие слишком близко к сердцу принимают наши воинские стандарты. Знали бы они, сколько глаз спасли банальные очки… а уж прицельных моноклей сколько. Отделение, приготовиться! — поднял голос «сын», а через секунду сам сорвался с места, сдернув автоматический дробовик.
— Не понял… — начал было Эрнест, но через десять секунд коммуникатор запищал.
— Пятьсот первый, ударная группа вошла в контакт с обитателями Ям. Интенсифицируйте операцию.