Эксперимент

Очень многие учёные пытаются объяснить нашу мнимую исключительность в том числе и нашим интеллектом. Рутинно утверждается, что мы покорили весь мир благодаря содержимому наших голов и при этом то ли стыдливо, то ли по незнанию, то ли из-за нежелания выглядеть глупо упускается столь досадный и неудобный момент, как существование нашего вида на протяжении десятков тысяч лет без какого-либо ощутимого влияния – оно, конечно, было, но как было показано на протяжении всей этой главы, оно было весьма скромным – на природу, в почти неизменном виде и чуть ли не абсолютно без значимых достижений.

Как было продемонстрировано выше, даже цивилизация стала всего лишь ответом на стимулы извне, а это ставит обоснованные вопросы к нашим якобы всемогущим мозгам. Заявления же об эмерджентности, фазовом переходе, перерастании количества в качество и о других подобных скачках только затуманивают суть дела и в реальности проблемы не решают, а, кроме того, низводят братьев наших меньших до уровня скота и подопытных свинок.

В действительности наш интеллект – это свойство нашего организма, своеобразная эманация или истечение нашего серого вещества, и он ничем не лучше и не предпочтительнее, скажем, крыльев, которые позволяют летать, или специальных желез, которые выделяют яд. Помимо прочего, он есть – пусть и в несколько разреженном виде – у многих видов, а те преимущества, которые он даёт, рекогносцируются задним умом, а не передним. Далеко не очевидно было, что с его помощью мы придём в нынешнее – тоже само по себе проблематичное с точки зрения желательности – состояние, более того, ничего он в начале и не гарантировал.

Если кто-то возразит на это, что благодаря ему у нас теперь есть понимание мира, осознание нашего в нём места, теории и гипотезы, то вынужден разочаровать его или её. Загвоздка в том, что это лишь наши измышления и ничего более. Крайне сомнительно, чтобы часть могла познать целое, а также не надо забывать о том, что мы есть простые приматы с планеты Земля. По всей видимости мы в состоянии отвечать исключительно на те вопросы, которые способны задать – конечно же, осмысленные, а не какие попало – и если вам кажется, что это огромное число, то вы заблуждаетесь, ведь потенциальный пул нам банально недоступен, но он явно больше того, что нам дано, причём не на порядки, но в степенях.

Всё это говорит в пользу того, что наш разум – это одно из многих свойств, которые встречаются в природе, и на их фоне он ничем особым не выделяется. Это тривиально тот способ выживания, которым нас наделила эволюция, но в таком случае нет никакой разницы между ним и чем-то ещё, сколь бы малым оно – или, если уж на то пошло, сколько бы большим наше собственное оснащение – нам ни казалось. И, естественно, нужно помнить о том, что у нас есть и другие адаптации, и они не менее значимы, чем содержимое нашей черепной коробки.

Все эти рассуждения позволяют более отчётливо представлять, на что были способны наши праотцы – да и мы сами – используя свои мозги. Что бы там ни рисовало им и нам наше воображение – которое, между прочим, тоже весьма ограничено, о чём вскоре – всё это были по преимуществу несбыточные фантазии, которые к реальности не имели никакого отношения, а если и как-то сказывались на ней, то в очень усечённом виде. Мечтать, как говорится, не вредно, но проблема даже не в этом, а в самом качестве наших мыслей.

Вспомните какой-нибудь фантастический фильм – если вы не видели ни одного и не хотите ничего такого смотреть, то сгодится и любая иная иллюстрация, связанная с тем, что мы рисуем в своих видениях. Если в нём присутствовали какие-нибудь инопланетные существа или же будущие технологии – а всё это обычно есть, если не одно, то другое – то почти наверняка первые были похожи на земную фауну – в комбинированном виде, а то и явно – а вторые были проекцией тех, что имелись на момент создания данной картины. В старых кинолентах всё было не так не из-за того, что наша фантазия была менее развитой или не такой, как сейчас, но вследствие того, что с тех пор накопилось много материала, а, кроме того, был достигнут некоторый прогресс в научном плане. Смысл, впрочем, от этого не меняется, и мы всегда имеем дело с резко урезанным в силу естественных причин воображением.

Перенесёмся теперь в далёкое прошлое. Опыт человека был прискорбно – по нынешним меркам – мал и узок. Всё, чего наши предки желали, по сути, укладывалось в то, что у них и так уже было – не в материальной форме, а вокруг, в этом мы от них ничем не отличаемся, что вполне закономерно – и за рамки этого никогда – именно так, здесь можно не осторожничать с формулировками, и да, мы такие же – не выходило. Даже если они и представляли себе что-то за горизонтом их непосредственного знания, то вряд ли оно сильно разнилось с тем, что им было известно – и, увы или к счастью, мы в этом с ними тоже идентичны.

Это свидетельствует в пользу того, что наши праотцы банально были не в состоянии причинить такой урон природе и ландшафту, который бы и вправду претендовал на этот статус. Пусть они и совершали непреднамеренно то, что превышало их мыслительный потенциал – в основном из-за невежества – эти действия всецело укладывались в то, чем их и нас наделила эволюция, но вряд ли кто-то станет утверждать, что она создаёт таких существ, которые вредят целому и себе тоже – это не противоречие, как было показано на примере цивилизации мы не столь ненормальны, как нам порой кажется.

Если вас не убеждает эта аргументация, то подумайте вот о чём. Для того, чтобы, скажем, изготовить бомбу, нужны знания, которых у наших предков тривиально не было. Понадобился коллективный опыт множества поколений, а также всевозможные промежуточные изобретения и средства фиксации и трансляции информации прежде чем мы хотя бы подобрались к осуществлению чего-то подобного. Если же ничего из перечисленного не было, то было бы несколько странно и наивно ожидать от них какого бы то ни было прорыва, и именно его отсутствие мы и наблюдаем.

Нет никакого прока в том, чтобы говорить о некоем мифическом потенциале, ведь он всегда находится в контексте, которого наши предшественники – и во многом мы сами – были лишены. Даже если они и были в состоянии сделать то же, что и мы – а мы сами не так уж и далеко от них ушли – у них на то не было ничего, что бы им могло помочь. Любой прогресс движется мелкими шажками, но они по большей части топтались на месте.

Это очень сильно напоминает задачу с бактериями. Чрезвычайно долгое время мы аккумулировали – если в принципе нечто подобное наблюдалось – крайне незначительные объёмы знания, которых было явно недостаточно для того, чтобы совершить фазовый или какой-либо иной в том же духе переход. Как следствие, почти ничего и не случалось, а то, что нам удавалось, было незначительным и слабо, если вообще заметным и выраженным.

Никто не отрицает того, что в принципе ничего не мешало нам даже в то время – т.е. в доисторическое – придумывать нечто такое, что было бы способно уничтожить весь мир или серьёзно его перекроить – таковы, в конечном счёте, любые мифы, предания и легенды – но одно дело мечтания – которые вряд ли имелись как таковые, несколько странно желать конца света, если в нём живёшь, это к вопросу о то ли нашей собственной интеллектуальной несостоятельности, о то ли нашем диком или невежественном слабоумии – а другое – реальность, в которой у нас не было инструментов для того, чтобы это осуществить, по крайней мере, своими силами.