Эксперимент

Человека, несмотря на всю его разумность, нужно воспринимать именно в таком ключе. Да, наши праотцы были способны поджигать целые лесные массивы, тем самым истребляя всех тех, кто в них находился, и делали это более чем намеренно, но при этом весьма сомнительно, чтобы они понимали свои действия в полном объёме и могли более или менее надёжно предсказывать их последствия. Они поступали так просто потому, что это давало какие-то блага, а также из-за того, что данный инструмент – т.е. огонь – был им доступен.

Наш интеллект хотя и давал нам какие-то преимущества, был и остаётся нашим природным багажом, которые нисколько не отличается от того, что имеется у всех прочих видов. В данном отношении он очень похож на руки или ноги, как и на всё прочее, чем мы оснащены. По большей части он функционирует сам по себе, но и тогда, когда мы специально к нему обращаемся, он не превращается в нечто трансцендентное и не преобразует нас в нечто или кого-то, возвышающегося над миром. Мы банально им пользуемся, ведь мы им одарены, и это всё, что о нём нужно знать.

Теперь обратимся к тому влиянию, которое мы оказали на внешний облик нашей планеты, точнее, к тому, было ли с нашей стороны реализуемо изменить её в глобальных, а не локальных масштабах – второе бесспорно по определению, а вот первое нуждается в доказательствах и аргументах, конечно, речь идёт о доистории, а не о нынешнем времени. Как и в предыдущем случае мы рассмотрим те же самые наши черты и свойства, которые потенциально могли бы включиться в данный процесс и позволили бы нам перекроить сугубо физическое наше окружение в том, что мы хотели бы – или нет, непреднамеренность и непредвиденность никто не отменял. Однако прежде чем приступить к этому вопросу, два важных замечания.

Несмотря на то, что выше в фокус внимания были помещены животные, очевидно, что есть также растения, грибы, насекомые, птицы, земноводные, рептилии и т.д. – даже простейшие, разный калибр этих групп при этом не должен смущать вас, они приводятся для наглядности, а не в качестве таксономического упражнения. Тот же пример с Китаем доказывает, что человек был способен уничтожить и пернатых – и в действительности не раз делал это, есть также прецедент в Северной Америке, там вообще был погублен целый вид – и то же самое касается всех остальных. Но, во-первых, приведённые рассуждения релевантны в отношении вообще всех созданий – за исключением разве что одноклеточных, но и с ними не всё так однозначно, мы тоже были в состоянии на них воздействовать хотя бы тем, что являлись для них хозяевами – а, во-вторых, и это критично для того, что последует, из того, что образует ландшафт, по преимуществу нам далее будут интересны первые в перечне выше – а, кроме того, микроорганизмы, которые и есть почва – ведь их не только можно срубать, но ещё и жечь, и сооружать из них что-нибудь. Это не означает, что все прочие перечисленные семейства и царства не существенны – наоборот – но это говорит о том, что географию в основном составляют не они, но указанная категория, хотя, естественно, все мы участвуем в её формировании.

И ещё одно. Хотя ради удобства речь пойдёт в основном о свойствах местности, ни в коем случае нельзя забывать о других составляющих нашего окружения. В конце концов, оно не сводится исключительно к земле, но содержит в себе также атмосферу, водоёмы, уже приведённую выше почву, те же ветра и т.д. Пусть на первый взгляд и кажется, что некоторые эти элементы не столь критичны и весомы, в действительности, каждая мелочь вносит свой вклад в то, в каком мире мы находимся. Мы способны влиять на всё это, что в свою очередь некоторым образом сказывается на нас. Поэтому ничего лишнего или случайного здесь нет, и это надо всегда иметь в виду. Памятуя об этом и принимая это в расчёт продолжим.

Прежде всего необходимо ещё раз повторить, что нет ни одного существа, которое бы, так или иначе, не трансформировало свою среду обитания самим фактом своего пребывания в ней. Сама суть жизни состоит в том, чтобы преобразовывать то, что её окружает и во что она погружена и создаёт. Если более точно, то она заключается в том, что имеется тонкий и нюансированный балет между сугубо физической реальностью и её обитателями, и отношения между ними имеют массу оттенков, обратных связей, взаимозависимости и т.п. Человек, естественно, в данном ряду не исключение, но лишь подтверждает правило, однако что его или её выделяет на общем фоне? Продолжу в том же порядке, что и ранее.

Многие из нас каждый год – или чаще, если климат позволяет – имеют дело с посадкой семян, уходом за побегами и сбором урожая. По большому счёту вся наша цивилизация покоится на сельском хозяйстве, а, значит, на обработке земли. То же самое касается строительства домов – а также дорог и всего прочего. Ясно, что они занимают какое-то место, меняют розу ветров и перспективу, из чего-то состоят, что предварительно было откуда-то экстрагировано. И ровно ту же историю представляют собой любое производство, сколь бы кустарным оно ни было, и это не говоря о крупных фабриках и заводах. В общем и целом, всё наше нынешнее бытие базируется на, по сути, трансформации географии – и много чём ещё, в принципе города настолько искусственны, насколько это только возможно. Но были ли наши предки столь же инвазивны, как мы?

Вне всяких сомнений. И снова знакомая ситуация. Перед нами простирается пока ещё первозданная – т.е. не тронутая нами, вообще в истинном значении этого слова суша была мёртвой до того, как её заселили, что, естественно, касается и моря – Австралия, и мы поджигаем в ней какие-то леса. Что случается после этого? Очень многое. Помимо того, что мы зачищаем территорию, избавляемся от потенциальных пока конкурентов и получаем поджаренную пищу – как животного, так и растительного происхождения – мы также изменяем – по крайней мере, отчасти и на какое-то время, впрочем, есть и долгоиграющее воздействие и его последствия – розу ветров, перспективу, удобрённость почвы, состав воздуха – не забывайте о дыме и канцерогенах – подземные воды, берега рек и озёр – из-за эрозии – их стоки и, конечно, жизнь огромного количества видов, о которых мы ничего, вероятно, даже и не узнаем. На самом деле сжечь какой-нибудь массив – это не просто поднесение условной спички к горючему материалу, но и запуск чего-то по-настоящему колоссального и внушительного, что навсегда – в некоторых отношениях – преобразует данную местность.

Вряд ли в следующий раз, когда вы будете готовить шашлыки или разбирать мангал, вы подумаете об этом. Тем не менее, всё так и обстоит. Ни один наш поступок не имеет нулевой след, и это особенно заметно сегодня. Как бы то ни было, но распространялось ли влияние наших предков только на леса – пусть и в столь внушительных масштабах – или же их поведение затрагивало более широкие слои в том числе и почвы? И опять это бесспорно.

Не так давно в джунглях Амазонки обнаружили так называемую чёрную землю. Подсечно-огневое сельское хозяйство практиковалось на всех подходящих для этого континентах, и, как оказалось, эти места не стали исключением. Поразительно, впрочем, то, что люди сумели создать более богатую почву, чем окружающая, по сути, удобрив её продуктами горения деревьев, в просторечии золой. Это продолжалось какое-то время, но затем лес победил, и та цивилизация сгинула. Но давайте разберём, что представляет собой такое добывание калорий, что как раз отошлёт нас к нашим сугубо физическим возможностям по трансформации ландшафта.

Представьте себе следующее, что скорее всего неоднократно с вами случалось в детстве. Вы берёте в руки палку и взрыхляете с её помощью землю под ногами – например, для перенаправления какого-нибудь ручейка. Казалось бы, ничего такого в этом нет и никогда не было, однако это не совсем так. До того, как жизнь выбралась на сушу, последней, вообще-то, не существовало как таковой, по крайней мере, в том значении, которое мы ей придаём сегодня. В сухом остатке это была голая пустыня, на которой ещё предстояло создать почву, а именно заселить её всеми теми многочисленными микроорганизмами и, конечно, растениями, которые на ней теперь обитают. Но при чём тут это?

Втыкая палку в землю мы совершаем не только сам этот акт, но мы также вмешиваемся во внутреннюю динамику функционирования почвы, которая состоит из огромного количества частей, либо почти, либо вовсе не видимых нашему глазу. Хотя столь локальное деяние вряд ли оказывает сколько-нибудь заметное влияние на общую обстановку, если мы слегка расширим его рамки, то мы чуть ли не сразу получим довольно серьёзное вмешательство во всю экосистему, потому что последняя включает в себя в том числе – а то и в первую очередь – именно эти мелкие создания.