Элемент Водоворота

Шикамару воодушевленно схватился за карандаш и приготовился записывать. В очередной раз подивившись, как в процессе решения сложных логических задач меняются повадки, движения и даже тон голоса ленивого гения Конохи, Хатаке зашуршал страницами, открывая нужную, пробежал глазами по строкам и замер.

– Что там? – нетерпеливо спросил Наруто, с любопытством наблюдая, как видимая часть лица учителя покрывается красными пятнами.

– Эмм… Вряд ли это имеет отношение к делу… – Джонин неловко заерзал на подоконнике.

– Какаши-сенсей, надо попробовать все возможные варианты, – увещевал Нара, стараясь скрыть нетерпение в голосе.

Хатаке почувствовал себя загнанным в угол. Краснея и заикаясь, джонин прочитал требуемую строчку. «Настоящего наслаждения они достигли почти одновременно, наполнив тишину ночи сладкими стонами». Тридцать первая страница мгновенно пополнила категорию «нелюбимых страниц», составив компанию двести восемьдесят четвертой. Копирующий нерешительно поднял взгляд от книги и посмотрел на учеников. К его удивлению, парни вовсе не отреагировали на содержание. Шикамару увлеченно записывал, Наруто с серьезным видом смотрел, как карандаш приятеля царапает бумагу.

– А теперь сто шестая страница, строка семь, – бодро скомандовал Нара, не поднимая головы от блокнота.

Джонин повиновался, открыл нужную страницу и, напомнив себе поговорку про пять минут позора и последующую свободу, бесцветным тоном лектора по основам нинджуцу зачитал: «Среди шести ее любовников он был самым страстным и неутомимым». Шикамару удовлетворенно кивнул, Наруто закинул руки за голову, нахмурив брови. Какаши почувствовал, как неприятно прилипла к спине водолазка, но мужественно озвучил мысли главного героя после первой проведенной вместе с девушкой его мечты ночи: «Нет в жизни большего счастья, чем женщина с фантазией».

– Прекрасно, – пробормотал Нара, с чувством поставив точку и отложив карандаш.

Красный как рак Хатаке Какаши облегченно захлопнул книгу, опасливо поглядев на своих мучителей и боясь поверить, что изощренная пытка все-таки закончилась. Довольный Шикамару, шевеля губами, перечитывал выписанные на листок фрагменты, пытаясь выловить ускользавший смысл послания. Наруто с чувством выполненного долга развалился на стуле, закинув ноги на стол, и насвистывал какую-то незамысловатую мелодию. Копирующий чувствовал себя абсолютно измотанным и выдохшимся и мечтал вернуться домой и принять душ. Радовало только одно – поблизости не было Харуки, уж она-то не преминула бы отпустить в адрес несчастного пару колких замечаний.

– Шика, а что получилось-то? – вдруг опомнился Наруто, снимая ноги со стола и вглядываясь в сосредоточенное лицо товарища.

– «Настоящего среди шести нет», – торжественно зачитал Шикамару, потирая нахмуренный лоб.

– Ерунда какая-то! – Наруто недоверчиво насупился, ведь эта фраза была для него не намного понятнее изначального шифрованного послания.

– Да нет, – протянул Нара, медленно поднявшись и не отрывая глаз от получившегося текста, – как раз то, что нужно. Спасибо! – Шикамару покинул помещение быстрым уверенным шагом, оставив непонимающе смотревшего ему вслед Наруто и измученного Какаши.

Кабуто сидел за столом в маленьком кабинете Саюри, разложив перед собой еще не обработанные счета. Ведение бухгалтерии всегда успокаивало нервы и способствовало систематизации мыслей, а это сейчас было очень кстати, ведь он планировал выступить с рационализаторским предложением. За прошедшие две недели он тщательно изучил весь ассортимент лекарственных трав, которые хозяйка фермы продавала в Суну, и пришел к выводу, что среди них полностью отсутствовали редкие растения, которые используются при приготовлении сложных препаратов и продаются на черном рынке за баснословные деньги. Для их выращивания требовались особые условия, но и нужны они были в малых количествах, поэтому Кабуто хотел предложить в качестве эксперимента вырастить пару наименований, тем самым изучив собственные возможности по созданию необходимого уровня влажности, температуры и других условий, а также оценить потенциальный спрос Суны. Но что-то подсказывало, что песчаники заинтересуются. Именно поэтому Кабуто заранее подготовил чертеж теплицы и во время вчерашней вечерней прогулки приглядел отличное место за домом, где ее можно было бы поставить.

Мысленное проектирование было прервано резким хлопком, Кабуто вскочил, отбросив стул, и мгновенно прижался спиной к стене, автоматически шаря по карманам в поисках отсутствовавших кунаев и с трудом осознавая, что, несмотря на отсутствие практики, рефлексы его не подводят, а кунаи он спрятал в дальний угол второго ящика комода в своей комнате. Материализовавшаяся на полу кабинета жаба было одета в темную накидку. Большие навыкате желтые глаза уставились на Якуши с явным неудовольствием.

– Мне нужна Саюри-чан, – требовательно бросила она.

Кабуто едва успел раскрыть рот, чтобы поинтересоваться, зачем могла понадобиться хозяйка фермы говорящей жабе, как дверь распахнулась, и на пороге появилась Саюри, остановив на жабе непонимающий взгляд.

– Шима-сама?.. – выдохнула девушка.

– Саюри-чан, плохие новости, – жаба сложила передние лапы ладонями друг к другу и скорбно опустила голову, затем бросила многозначительный косой взгляд на Кабуто.

– Кабуто-сан, Вы не могли бы… – пролепетала Саюри, перехватив ее взгляд и нервно сцепив пальцы перед собой.

– Разумеется, – Якуши быстрым шагом вышел и плотно закрыл за собой дверь.

Любопытство разъедало изнутри кислотой, и он замер ненадолго на полушаге, всерьез раздумывая, не остаться ли в темном коридоре возле закрытой двери в надежде услышать хоть что-то, но затем сжал губы в упрямую линию и вышел на террасу. Мозг напряженно работал, сопоставляя факты, пока медик аккуратно присел на ступени, положив локти на колени. Говорящая жаба совершенно точно была каким-то образом связана с Отшельником Джирайей: он прекрасно помнил столкновение легендарных саннинов, в котором ему довелось участвовать три года назад, сразу после нападения на Коноху. Тогда Джирайя призывал жаб. Конечно, имелась также информация о том, что договор с земноводными подписали еще несколько шиноби, среди которых был и Удзумаки Наруто, но в наличие какой-либо связи между Саюри и жизнерадостным Джинчуурики верилось с трудом, а вот Жабий саннин очень хорошо укладывался и в концепцию ухода из Конохи и странствования. Только Кабуто никак не мог понять, каким образом они могли быть связаны.

Погрузившись в свои размышления, Якуши не заметил, как рядом с ним присела Саюри. Обхватив руками подтянутые к груди колени, она устремила неподвижный взгляд на широкую полосу реки.

– Что-то случилось, Саюри-сан? – издалека начал Кабуто.

– Думаю, нет смысла ходить вокруг да около. – Девушка повернулась к нему и посмотрела ему в глаза долгим внимательным взглядом. – Шима-сама принесла дурные вести: Отшельник Джирайя серьезно ранен. – Она помолчала, не прерывая установившегося зрительного контакта и каким-то непонятным образом не позволяя и Кабуто опустить взгляд. – У нас с Вами гораздо больше общего, чем Вы думаете, Кабуто-сан. Я тоже некоторое время училась у одного из легендарных саннинов. – Саюри печально улыбнулась.

Якуши неопределенно кивнул: признание нисколько его не удивило, он пришел к почти таким же выводам. Его беспокоило совсем другое – прозрачные слезы, блестевшие в устремленных на него зеленых глазах, так не сочетавшиеся с жесткой решительной линией плотно сомкнутых губ собеседницы.

– Я могу чем-то помочь Вам? – проговорил он, не зная, что еще сказать.

– Джирайя-сенсей оставил мне несколько распоряжений на случай непредвиденных обстоятельств. – Саюри отвела взгляд и вздохнула. – Боюсь, в ближайшее время я не смогу быть так далеко от Конохи и всего, что с ней связано, как мне бы хотелось.