Элемент Водоворота

Саюри не была полноценным ниндзя-медиком, однако её познаний и навыков было достаточно, чтобы помогать раненым. Кроме того, поразительное взаимопонимание, которого они достигли с Кабуто за несколько месяцев общения, делало из неё идеальную помощницу Якуши. Она могла безошибочно определить, когда гениальному ирьёнину требуется еда, питье или отдых, даже в те моменты, когда сам он не отдавал себе отчёта в том, что голоден или устал. Саюри была рада помочь, к тому же это давало ей возможность быть в курсе состояния Какаши и Итачи. И потом, так или иначе, в госпиталь приходили практически все жители и гости Конохи. Она регулярно виделась с приходившим к Цунадэ Джирайей и была в курсе всего, что происходило в деревне.

Джирайя вместе с Шикаку и Шикамару перелопатили кучу материалов, но так и не смогли разобраться, как работала печать. Им действительно удалось найти упоминание о ней в древних привозных книгах, которые доселе считались не слишком достоверными источниками. Однако разгадку найти так и не удалось, хотя к изучению материалов были привлечены лучшие специалисты по фуинджуцу. Кулон Хокагэ с запечатанным Десятихвостым для верности поместили в свиток, который Джирайя спрятал внутри жабы, которую, в свою очередь, окружили барьером, поддерживавшимся сменявшими друг друга АНБУ. Ни у кого не было понимания, что эти меры действительно необходимы, впрочем, как и уверенности, что они смогут сдержать Джууби, если будет сорвана печать. Откровенно говоря, никто не хотел ставить эксперименты. Было много других забот, поэтому все решения на этот счёт были отложены до момента выздоровления всех участников запечатывания и всех Кагэ. Тем более, именно воспоминания непосредственных участников могли дать недостающие детали головоломки.

Раны, которые были у тех, кто участвовал в запечатывании, Кабуто и Сакура вылечили и убедились в отсутствии внутренних повреждений. Однако однозначно утверждать, что все здоровы, они не могли. Пациенты как будто находились в режиме сохранения энергии, восстанавливали растраченные запасы чакры и жизненных сил. Кабуто считал, что они будут выходить из анабиоза, только тогда, когда организм будет полностью готов функционировать в штатном режиме. И никакие усилия медиков не могли сократить период восстановления или ускорить выздоровление. Кабуто пытался определить, в какой последовательности они будут приходить в себя, выявить зависимость от исходного уровня чакры, полученных ранений или каких-либо других факторов. Но единственное, что им оставалось – ждать.

Саюри поёжилась от порыва холодного ветра, собиралась уже было войти внутрь, когда заметила на ведущей к госпиталю дорожке Саске, и решила дождаться его на ступенях. Младший Учиха не провёл в госпитале ни одной ночи, поскольку его состояние было удовлетворительным. Только обесцвеченная радужка его левого глаза, несколько шрамов и порядком истощившийся запас чакры напоминали о том, что ещё совсем недавно ему пришлось сразиться с Мадарой. Занимать дефицитную койку он не хотел, поскольку самочувствие позволяло ему долечиться и дома. Вот только дома у него не было. Прочитав на лице Саске некое подобие растерянности, Саюри отдала ему ключ от квартирки Какаши, чтобы он мог там временно поселиться.

– Саске-кун, – она улыбнулась в знак приветствия. – Ты сегодня рано.

– Закончили задание быстрее, – проговорил Саске, поднявшись по ступеням. – Есть новости?

– Нет, – Саюри покачала головой, зная, что его вопрос касается в первую очередь состояния Итачи, Какаши и Наруто. – Сегодня с утра очнулась внучка Тсучикагэ. – Они вошли внутрь и пошли по коридорам уже привычным маршрутом. – Кабуто пока оставил её в госпитале под наблюдением медиков. Но все жизненные показатели в норме. Она абсолютно здорова. Хоть и была совсем на себя не похожа: только молчала, а после попросила её оставить одну. Но я думаю, что это скорее что-то личное, чем показатель какого-то недуга.

– Это хорошо, – подтвердил Саске.

– Но, к сожалению, она почти ничего не помнит о самом ритуале. – Саюри приветливо улыбнулась и кивнула попавшейся навстречу медицинской сестре и продолжила через несколько секунд: – Кабуто надеялся, что первый, кто очнётся, сможет рассказать о том, что произошло. И это может дать какие-то зацепки для лечения остальных.

– Кабуто же сказал, что они все здоровы? – поинтересовался Саске, пропуская её вперёд в узком дверном проёме.

– Да, но пока кроме Куротсучи никто не пришёл в себя, и мы не можем понять, от чего зависит срок полного восстановления, – пояснила Саюри. – О печати не удалось найти никакой достоверной информации. Может быть, Наруто-кун сможет нам помочь, когда придёт в себя. – Они шли какое-то время в тишине, затем Саюри спросила: – Как твоё задание?

– Отлично, – без особенного энтузиазма ответил тот, от Саюри не скрылась проскользнувшая по его лицу тень. – Мы закончили раньше.

– Это ты уже говорил, Саске-кун, – мягко улыбнулась Саюри, остановившись в середине коридора и тем самым заставив его тоже остановиться.

– Они всё время следят за мной, – сквозь зубы процедил Саске, бросив взгляд на замершего в противоположном углу коридора АНБУ. – Я же чувствую: нам не доверяют.

– Это неприятно, – согласилась Саюри, тоже посмотрев на АНБУ, – но вполне объяснимо. – Саске устремил на неё возмущённый взгляд, и Саюри пояснила: – Они не доверяют тебе, потому что не знают, каковы твои намерения.

– Но мы же победили Мадару и помогли справиться с этим монстром! – зашипел Саске. – А нам разрешают чакру использовать только под надзором. Накладывают сдерживающие печати, – он рванул рукав рубашки вверх, показав ей печать на запястье. – У Суйгецу забрали его меч! Это несправедливо…

– Саске-кун, – Саюри осторожно коснулась пальцами печати на его руке, Саске вздрогнул от неожиданности. – Ты должен их понять, они не могут залезть в твою голову и прочитать твои мысли, узнать намерения. Они не знают, чего от тебя ждать, поэтому перестраховываются. Надо набраться терпения, всё выяснится. – Она устало улыбнулась. – Всё могло бы быть ещё хуже.

– Да, они могли бы запереть меня в клетку, – фыркнул Саске, снова покосившись на не спускавшего с него глаз АНБУ. – И вас всех тоже.

– Вот именно, – согласилась Саюри и посмотрела на него с немой просьбой; Саске на мгновение прикрыл глаза, затем снова посмотрел на неё уже своим фирменным ледяным взглядом, Саюри ободряюще улыбнулась и попыталась перевести разговор на другую тему: – Ты можешь пойти сперва к Наруто, там сейчас как раз никого нет, – заговорила она, продолжив движение. – Сакура-сан закончила обход час назад, после этого к нему приходил Ли-кун. Хината-чан придёт минут через двадцать, ты как раз успеешь его повидать.

Саске кивнул, и они вместе поднялись по лестнице на второй этаж. Возле палаты Наруто к ним присоединился офицер АНБУ. Посещать больных одному Саске не разрешали. Вместе с ним в палате всегда должен был присутствовать медик и сотрудник АНБУ. Саюри знала, что это страшно не нравилось Саске, поэтому старалась всегда ходить вместе с ним, чтобы уменьшить количество раздражающих факторов. Смерив офицера в маске презрительным взглядом, Саске вошёл в палату, Саюри посеменила следом, незаметно сжала предплечье его правой руки, выражая поддержку и призывая успокоиться.

Саске вёл себя совершенно одинаково в палатах всех трёх пациентов, которых навещал регулярно. Стоял в ногах кровати, смотрел на лежавшего без движения больного, хмурил брови и молчал. После возвращения в Коноху Саске вернулся и к своему прежнему амплуа немногословного мрачного типа с холодным взглядом. Саюри видела, как на его лице мелькали едва различимые эмоции и знала, что была одной из немногих, кто действительно мог их разглядеть. Для всех же остальных он стоял неподвижно и смотрел безразлично. Но она понимала, что если бы Саске был в палате один, то обязательно подошёл бы ближе, может быть, сел на стул, и совершенно точно сказал бы то, что хотел. В палате Итачи он задерживался чуть дольше, отходил к окну, складывал руки на груди и стоял несколько минут, прежде чем посмотреть ещё раз на брата, откинуть с лица отросшую чёлку и быстро выйти в коридор.