Элемент Водоворота

– Ты ещё не поговорил с Канкуро и с Гаарой, – возразила Темари. – А родителям ты уже сказал? – она обернулась вполоборота, чтобы увидеть его лицо.

– Нет, – Шикамару отрицательно покачал головой. – Я не совсем понимаю, к чему все эти обряды и ритуалы. Мне кажется, все и так всё поняли, причём уже давно. Вы же сейчас живёте в нашем доме…

– Это совсем другое, – ответила Темари, высвободившись из объятий и обеспокоенно посмотрев ему в глаза. – Сейчас многие шиноби квартируются в гостях. К тому же, неужели ты не понимаешь, что это важно?

– Я понимаю, что для тебя это важно, – кивнул Шикамару. – Я завтра поговорю с Канкуро, и родителям тоже сообщу.

– А для тебя, значит, неважно? – Темари отшатнулась, удивлённо расширив глаза и проигнорировав вторую часть реплики.

– Для меня это скорее формальность, – пожал печами Шикамару и прежде, чем Темари успела открыть рот, он продолжил: – Потому что то, что скажут твои братья или мои родители, никак не повлияет на мои чувства, желания и планы.

– Но… Что мы будем делать, если Канкуро будет возражать? Или если твои родители будут категорически против?..

– Скажем, что ты беременна, – не моргнув глазом, выдал вариант Шикамару.

– Дурак! – стукнула его Темари. – Если бы это было правдой, Канкуро вынул бы тебе сердце чайной ложкой!

– Мне всегда казалось, что по таким вещам у вас Гаара специализируется, – Шикамару почесал затылок.

– Ты шутишь, а я серьёзно!

– Хорошо, давай серьёзно, – Шикамару сел ровнее, тщательно сдерживая улыбку. – Мои родители от тебя в восторге, особенно мама. Она считает, что ты вполне способна меня строить в той степени, которую она считает достаточной. Так что не думаю, что они будут против. Канкуро… – Он на секунду задумался. – С ним мы как-нибудь справимся. Вдвоём. Вот что меня на самом деле беспокоит, так это что мы будем делать, если будет против Гаара. – Он помолчал немного, наблюдая, как Темари напряжённо кусала губы. – Но если совсем серьёзно, то я думаю, что никто не станет возражать.

– Эй, голубки, вы тут? – послышался снизу голос Канкуро.

– Вот видишь, – шёпотом проговорил Шикамару. – Мы на крыше! – крикнул он громче, не отрывая взгляда от глаз Темари.

– Я поднимаюсь, кто не спрятался – я не виноват. – На лестнице послышались нарочито громкие шаги, затем из небольшого люка в крыше появилась всклокоченная голова Канкуро. – Чего это вы тут делаете?

– Разговариваем, – ответил Шикамару. – Ты уже вернулся?

– Ага, – Канкуро одним прыжком выбрался на крышу и уселся в позе лотоса. – Всё-таки эти ребята из клана Хьюга – страшные люди! За два часа нашли все кабели в обозначенном районе, нарисовали полную схему коммуникаций и отметили, в каких местах произошёл разрыв. Так что теперь работает ремонтная бригада. Завтра – следующий сектор будем обрабатывать. Хьюги устают быстро, меняются то и дело. – Он смерил сестру и Шикамару внимательным взглядом и, словно не найдя ничего достойного комментария или подколки, продолжил: – Завтра уже Ханаби с нами не пойдёт, пришлют кого-то другого.

– Хорошо, – кивнул Шикамару, мысленно отметив, что предложенная им схема работы даёт результаты. – Как Учиха?

– Молчит, как рыба об лёд, но всё, что требуется, выполняет беспрекословно, – пожал плечами Канкуро. – Без него, конечно, сложнее было бы. Бьякуган только чакру видит ведь. Работали по такой схеме: Учиха пускал Чидори по электрическим проводам, Хьюги рисовали карту до следующего обрыва. Потом мы все перемещались туда и повторяли всё снова.

– Думаешь, Саске что-то замышляет? – спросила Темари, обеспокоенно взглянув на Шикамару.

– Саске – тёмная лошадка, – протянул тот. – Он никогда не раскрывает свои мотивы, а угадать их довольно сложно. Логика и мотивация поступков у него своеобразная. Так что за ним надо приглядывать.

– Вот я даром что начальник тайной полиции Суны, а, похоже, куда менее тебя склонен видеть всюду заговоры, – фыркнул Канкуро. – Они же выступили на стороне Альянса в последней битве.

– Да, они очень помогли, – подтвердил Шикамару. – Однако это не отменяет их предыдущих поступков и не даёт никаких гарантий относительно будущих.

– Что ж вы предлагаете? Всю жизнь за ними приглядывать? – усмехнулся Канкуро.

– Нет, конечно, – Шикамару покачал головой. – Это временно, пока их судьбу не решит Совет.

– Ещё один любитель Советов! – заржал Канкуро. – Вот братишка обрадуется, когда узнает, что зятёк разделяет его интересы!

– Канкуро! – Темари вспыхнула.

– Ой ладно, – отмахнулся тот. – Неужели ты думаешь, я не знаю к чему ведут все эти ваши прогулки под луной?

– Куда Учиха пошёл после задания? – перебил Шикамару.

– Я довёл его до госпиталя, – ответил Канкуро. – Думаю, он пошёл навестить брата. Я тоже проведал Гаару, а потом мне надо было… – он замялся, – в общем, мне было не с руки его там ждать.

– Он часто ходит в госпиталь, – снова кивнул Шикамару. – Там за ним АНБУ присмотрят.

– А что Наруто? – вдруг спросила Темари.

– Ино говорит, что прогноз хороший, но пока он ещё не приходил в сознание, – отозвался Канкуро.

– Ино? – переспросила Темари.

– Да-а, – Канкуро почесал затылок. – Столкнулись с ней возле госпиталя, поболтали немного, – он нахмурился и тут же отвёл взгляд, сверившись с наручными часами.

– Как у неё дела? – спросил Шикамару. – Я не мог много времени быть с ней после похорон Кибы.

– Ну, она, конечно, не рыдает дни напролёт, – Канкуро снова отвёл взгляд. – Хотя, может, лучше бы выплакалась. Тебе не пора? – обратился он к Шикамару.

– Пора, – кивнул тот, – надо собрать статус по задачам и доложиться Джирайе-сама. На обратном пути загляну в госпиталь, узнаю, есть ли новости.

Он поднялся, чмокнул Темари в губы, кивнул Канкуро и перепрыгнул на соседнюю крышу, направившись в резиденцию Хокагэ.

Саюри вышла на ступени госпиталя и остановилась на мгновение, чтобы оглядеть раскинувшуюся перед ней деревню. Маленькая передышка в течение длинного трудового дня. Глоток холодного ноябрьского воздуха, прежде чем она снова вернётся внутрь, и ещё несколько часов будет вдыхать ставший привычным воздух больницы, смесь запахов лекарств и крови, страха и надежды. Вернётся, чтобы приступить к своим обязанностям: проверять показания приборов, менять капельницы и повязки, отмерять количество таблеток, ставить уколы, улыбаться и шутить, чтобы поддержать своих пациентов. А главное – верить. Верить, что всё образуется, что завтра будет лучше, чем вчера.

В отсутствие Цунадэ наиболее сложные операции проводил Кабуто. Он же возглавлял лечение особенно тяжелых пациентов. Конечно, заслужить доверие тех, кто не видел, как бывший ирьёнин Орочимару руководил полевым госпиталем, было непросто. Но Кабуто справился, как делал это не раз. Первым ему доверили почти безнадёжного Неджи, получившего серьёзные ранения в одной из последних отвлекающих атак. Сложнейшую операцию Кабуто провёл блестяще, и уже на следующий день Неджи был переведён из реанимации в интенсивную терапию. Больше присутствие Кабуто в госпитале никто под сомнение не ставил, более того, теперь его внимательно слушали и выполняли все просьбы с завидной точностью и пунктуальностью.