Элемента.L

Ну что ж, с наскока ничего найти не получилось. Арсений перевернул альбом на первую страницу, Дэн решил начать с первого этажа. И они дотошно, насколько это было возможно, начали сличать чертежи.

Когда в очередной раз они дошли до последнего листа книги, у Дэна глаза резало, словно в них насыпали песка, спина болела, и затекли все мышцы. Он встал, потянулся, потер глаза.

– По крайней мере, я теперь точно знаю где здесь туалет,- сказал он вставая и потягиваясь.

Вернулся он в ту же дверь что вышел, неся в руках две бутылки воды и пачку галет.

– Жаль, что в этом бомбоубежище кофемашину не поставили, - сказал он, протягивая другу бутылку воды, - Не помешали бы сейчас чашечка кофе, бутербродик. Да, доктор?- спросил он, снова усаживаясь на неудобный стул.

– А ванну принять не хочешь?- поинтересовался друг, стягивая вниз с лица маску, как хирург после операции и глядя на часы,- Двенадцатый час. Надо, наверно, закругляться. Завтра на работу.

Он потянулся было к пачке галет, которую Дэн бросил на свои чертежи, но с сомнением посмотрев на фолиант, передумал. А Дэн особо не думал, открыл целлофановую упаковку и откусил пресное печенье. Крошки посыпались на ватман, Арсений в ужасе отодвинул старинную книгу. Ватман высвободился из-под обложки, и листы снова свернулись, хоть и не до конца. Дэн отогнул нижний лист за уголок. Номер 27. Он отогнул следующий - 26. Он отгибал уголки, хрустел галетами и запивал их водой из бутылки. Арсений пил только воду с тоской глядя на последний лист своей книги.

– Всегда хотел знать почему эту часовню так и не построили,- нарушил он молчание.- Это, кстати, проект Филибера Делорма. Уникальный документ. Подлинник.

– А зачем вам эта церковь на участке? Семнадцать, - сказал он вслух, и зажав бутылку между ног, отогнул следующий лист, - Странно.

– Что странно? Раньше в каждом уважающем себя замке была часовня, - не глядя на Дэна, сказал Арсений.

– Нет, странно, что после четырнадцатого листа сразу идет семнадцатый,- уточнил Дэн. Он переставил бутылку на пол, чтобы не мешала, и двумя руками перебирал листы. 14, 13, 12 и так по порядку до листа с цифрой 2 на котором сверху лежали галеты. Лист номер один так и валялся на полу. Дэн переложил галеты в карман халата, сдул крошки и водрузил сверху первый лист. Подвинул книгу, прижал ей лист, прижал галетами верхний угол.

– Мне кажется или этот Дон Жуан подозрительно похож на твою не построенную церковь?- спросил он.

Они смотрели то на один чертеж, то на другой.

– Нет, это точно не донжон, - в конце концов резюмировал Арсений,- по центру донжона идет винтовая лестница, он же бывшая сторожевая башня замка. А здесь совсем не так нарисовано, шире, квадратнее.

– И здесь два этажа,- добавил Дэн.

– И один из них подземный, - ошарашено подытожил Арсений, - И я знаю что это! – разволновавшись, он схватил Дэна за рукав.

– Я тоже!
– воскликнул вслед ему Дэн.- Это - гробница!

– Это - склеп, - согласился с ним друг.

– Одна проблемка - его еще не построили, - сказал Дэн и расстроившись, снова сел.

– Ошибаешься, - загадочно возразил друг, - его то как раз построили. Часовню над ним не построили, а склеп есть.

Арсений повернулся к товарищу:

– Листы идут по порядку?

– Да, этаж за этажом,- он открыл четырнадцатый лист,- На этом первый этаж, который выходит террасой в сад. А на этом, - он отвернул лист нумерованный цифрой 17, - минус первый, который сейчас в-основном технический, с насосами, бойлерной, котлом.

– Значит, склеп должен быть где-то между первым и минус первым этажом, - уверенно сказал Арсений.

– Нулевой этаж! Я так и знал, что он должен быть! Я даже скажу тебе, где он начинается, - и он ткнул пальцем в план первого этажа.- Я сначала принял это за окно, но теперь точно знаю, что это дверь.

– Пошли, - сказал Арсений, на ходу снимая халат.

– Э-э, - растерянно повернулся к нему Дэн,- Слышь, брат, не пыли! Причем в прямом и переносном смысле. Давай как-то все это вернем на место, мусор за собой уберем, а потом пойдем.

– Какой ты всё-таки чистоплотный, - остановился Арсений, послушавшись друга.

С мусорным пакетом в руках они поднимались по лестнице. Точнее пакет в руках был у Дэна, который все восхищался, как в этом хранилище все продумано. Даже пакеты для мусора лежали в том же шкафу что наборы одноразовой одежды. Они сняли все в том же предбаннике, где одевали, сложили в пакет и с ним вышли.

Дверь на первый этаж. Арсений уверенно набрал код. Прямо у двери стоял мусорный бак, в который Дэн выкинул свою ношу. Они прошли по темному первому этажу. Два раза повернули налево, и зашли в какое-то служебное помещение типа «чулан».

И когда глаза привыкли к яркому свету, увидели то, зачем сюда пришли. На противоположной от входа стене была увитая розами арка, через которую открывался удивительный вид на стоящую вдалеке часовню.

Дэн ошарашено смотрел на идущие из арки вниз ступеньки и, кажется, еще не осознавал, что это была всего лишь нарисованная на стене картина. Арсений справился с собой быстрее, он по-деловому пошарил рукой по стене. Да, это была дверь, которая изящным полукругом сверху точно вписывалась в нарисованную арку. Вслед за другом Дэн подошел к стене, но в отличие от Сени потрогал розу. Эти цветы глубокого бордово-фиолетового цвета были словно живые.

– Ты знаешь, как открыть эту дверь?- спросил Дэн.

– Нет, но это и необязательно. Я и так знаю что там.

Он тоже бережно провел пальцами по нарисованным лепесткам. И Дэн уже видел у него такое лицо, несколько часов назад на кухне в его квартире. После чего они поспешно примчались сюда.

– Какой необычный цвет,- сказал он, вовсе не рассчитывая на ответ. Но Арсений ответил:

– Это пурпурный - любимый цвет моей мамы.

И Дэн вспомнил, что действительно уже видел платье точно такого же цвета. Это было платье Анны Иконниковой, урожденной Гард, на портрете в гостиной.

– Ты думаешь, она похоронена там?
– Дэн показал рукой в направлении нарисованной часовни.

– Да, - подтвердил Арсений,- только она там не похоронена, - он помолчал немного и продолжил, поворачиваясь к Дэну, - Отец хранит там ее тело.

Дэн не понимал. Арсений тяжело вздохнул:

– Отец надеется ее оживить.

У Дэна глаза поползли на лоб, он хотел что-нибудь сказать, но не мог.

– Нет, он не сошел с ума,- продолжил Сеня, - теоретически это возможно. Понимаешь для нас, алисангов, раньше это вообще было обычное дело. Мы могли не просто переходить в состояние инспирации, мы могли разделять душу и тело, меняться телами, пересекать Предел и возвращаться. Сейчас мы можем пересекать Предел только переходя в другое измерение, то есть в состоянии инспирации. Если же душа пересекает Предел одна, то есть покидает тело, то вернуться она может только полностью очищенная от воспоминаний своего прошлого, в младенческом виде. Эта способность была утеряна или забыта после Великого Стирания Памяти. И отец после смерти матери всю жизнь занимается тем, чтобы восстановить это знание.

– Погоди, погоди, - перебил его Дэн,- что-то я ничего не понимаю.

Он нашел что-то типа ведер с краской в этой кладовке, снял с полки. Одно поставил Арсению, на второе сел сам.

– Во-первых, объясни мне, как можно сохранить тело? Алисанги умирают как все обычные люди. Наше тело умирает, как и тело человека. А вот душу алисанга в отличие от людей, забирает кера. Она уводит ее через Предел в Замок Кер и дальше душа сама решает жить ей за Пределом или отдать все свои знания и родиться заново в новом теле. Но тело, оставшись без души, умирает!