Элеонора Дузе

языком страсти и страданий». Так было написано в заметке, опубли¬

кованной в «Новом времени» 5 мая.

А еще 3 мая, на следующий день после спектакля, в крупнейшей

московской газете «Русские ведомости» появилась первая разверну¬

тая рецензия, написанная популярным московским театральным кри¬

тиком Иваном Ивановым 10°.

«Первое же появление г-жи Дузе на московской сцене показало,

что в настоящем случае разногласия немыслимы. Пред этим высокрш

творчеством исчезает разница в темпераментах, в эстетическом чувст¬

ве зрителей: все одинаково непреодолимо отдались чарующей власти

гения-художника; пред нами проходили те редкие моменты, когда ча¬

стица души всякого присутствующего в театре живет на сцене вместе

с исполнительницей, когда нет места предубеждениям, специальным

вкусам... В первый раз в московском театре мы были свидетелями еди¬

нодушного, стихийного энтузиазма публики, в первый раз мы видели,

как «поэзия» становилась самой чистой, неподдельной правдой, как

чужая жизнь и чужие страдания становились нашими, овладевали

всем нашим существом, нашу личность претворяли в образ, создан¬

ный артистом. И все это было сделано исполнительницей в пьесе, да¬

леко не совершенной ни в художественном, ни в сценическом отноше¬

нии... пред нами был единый, идеальный образ, в одно и то же время

и поэтически-художественный и реально-правдивый...— успех неслы¬

ханный...»

Восхищение было всеобщим и единодушным. «Итальянка совер¬

шила чудо, она помирила Петербург с Москвой!» — так закончил свою

рецензию один критик. Май в тот год выдался необычайно жарким,

однако москвичи отказывались от посещения летних театров на от¬

крытом воздухе и даже пренебрегали выступлениями блестящей Жю-

дик 101, чье совершенное искусство долгое время служило образцом

для молодежи из кружка Алексеева-Станиславского, предпочитая

всему этому душный, битком набитый зал театра Корша, где высту¬

пала Дузе. «У Дузе в Москве была одна-единственная соперница,—

тонко заметила Нина Гурфинкель, выступая в Риме на торжествен¬

ном вечере, посвященном столетию со дня рождения Дузе,— это

французская выставка, где восхищенным посетителям были пред¬

ставлены всякого рода искусства, всевозможная техника, предметы

роскоши, где, наконец, можно было полюбоваться сенсационной но¬

винкой— электрической иллюминацией и светящимися фонтанами!»

22 мая четвертым спектаклем «Дамы с камелиями» Дузе закон¬

чила свое короткое турне. Буквально утопая в цветах и бесчисленных

лавровых венках, перевитых лентами русских и итальянских нацио¬

нальных цветов, Элеонора пообещала в скором времени снова вер¬

нуться в Москву и вместе с труппой уехала в турне по русским про¬

винциальным городам.

С 26 мая по 2 июня она играла в Харькове, с 7 по 12 июня — в Ки¬

еве, с 15 по 25 июня — в Одессе. Кое-кто из ее русских друзей вы¬

ражал опасение, что провинциальная публика, незнакомая с иност¬

ранными языками, не знающая ни Сарду, ни Дюма, искусство Дузе

просто не постигнет. Но очень скоро эти опасения рассеялись. Если

Дузе с легкостью сокрушила языковый барьер, выступая перед из¬

бранной публикой, то решить эту задачу, выступая перед обычным

зрителем, оказалось для нее еще легче. Повсюду ее встречали с не¬

поддельным восторгом.

После отъезда Дузе Ив. Иванов подвел итог ее выступлениям в

Москве. «Репертуар г-жи Дузе, по крайней мере, на московской сце¬

не, состоял главным образом из французских пьес современных авто¬

ров. Наиболее сильная роль артистки — Маргарита Готье в драме

А. Дюма «Дама с камелиями». Сетовать за это на артистку нет осно¬

вания. Правда, творчество Сарду, Дюма, Мельяка часто слишком ни¬

чтожно в художественном отношении, чтобы стоило тратить на него

такие творческие силы, какими обладает г-жа Дузе. Но прежде всего

лучший в истинном смысле классический репертуар менее всего рас¬

считан на женские роли. У Шекспира, в комедиях, если и существуют

интересные характеры, то никоим образом не на стороне женщин, за

исключением разве «строптивой» Катарины и Беатриче 102. Но пер¬

вая роль довольно груба и в большинстве сцен мало женственна и ма¬

ло поэтична. О ложноклассическом французском репертуаре, о всех

этих Паулинах, Федрах 103 нечего и говорить. В мольеровских коме¬

диях женские характеры однообразны и весьма редко драматичны. Та¬

ким образом, при изобилии мужских ролей в классическом репертуа¬

ре женские почти отсутствуют. Артистке поневоле приходится обра¬

щаться к современным французским драматургам, писавшим пьесы

большей частью для известных артисток. Наконец, всякое сетование

на выбор артистки должно умолкнуть после первого же знакомства

с ее исполнением «французских» ролей.

Основной признак всякого художественного создания — его ти¬

пичность, и типичность не отвлеченная, лишенная жизни, а испол¬

ненная трепета и полноты действительности, сливающая в себе об¬

щий образ с частными явлениями. Таких типов не существует по во¬

ле авторов в тех пьесах, в которых играет г-жа Дузе. Действующие

лица здесь большей частью общие места, и даже внешние события

давно определены заранее. Развитие духовной жизни и ход фактиче¬

ской драмы совершается постоянно одним и тем же путем. Всюду яв¬

ляется героиня, подлежащая каре за свои слишком легкомысленные

любовные увлечения, и всюду эта кара состоит в том, что прошлое

несчастной женщины стоит на пути семейного счастья — людей нрав¬